Свето-Тень
Шрифт:
– Эшти!
– Ирина!
Теплый ветер хлестал пощечинами - я так и не опустила лицевое поле.
Раскинув руки, чуть поодаль лежал Тиор, питая кровью изломы жадной земли. Я больше не статуя, и я понеслась к нему, почти мгновенно преодолев разделявшие нас метры. Он был еще жив, еще пенилось у его губ при редких хрипах алое, но светлую зелень глаз уже затемнила последняя буря.
– Слишком… много крови, - пробормотал он, заметив меня, и затих.
Уже - насовсем.
Силуэты стали трафаретными, затем приобрели человеческие черты. Черты Листенна и Нильды.
– Прости, что так
– Если бы не Ана, мы бы не разобрались, что происходит.
Листенн, как обычно, молчал.
– Вы зря торопились, - откликнулась я.
– Это был приказ Императора.
– Не было никакого приказа, - мягко возразила Нильда, обняв меня за плечи.
– Я присутствовала при разговоре Тиора с Сэром Брендоном.
Я коснулась кончиками пальцев края страшной раны в груди того, что намедни называла другом, и на месте десятков уместных вопросов брусничными ягодами набухли кровавые капли…
– Зачем? Необязательно ведь было…
Не смогла закончить фразу, душили спазмы сдерживаемых рыданий.
Листенн потупил взор.
Хлопок, облако пыли взвилось в воздух. В дружине спасателей пополнение…
– Его вели, Ирина, - отряхиваясь после неудачного перемещения, изрек Флинер.
– Нильда, светозарная моя, с каких пор я причислен к категории ненужного багажа? С переходами у меня вечно неладно…
– Прислушайся к Глядящему-сквозь-Время, Эшти, - это уже Фтэрх.
– Ведомый становится орудием уничтожения, не признающим поражений. Если цель ускользает, он не оставляет попыток.
– Я спешила, - нахмурилась Нильда.
– Милая, у них не было выбора, - голос Флинера влился в безумную какофонию…
– Да заткнитесь вы все!
– заорала я, перекрикивая и их, и молчание бурого неба.
Я погладила непослушные волосы Тиора, мои трясущиеся пальцы путались в рыжих кудрях. Закрыла его глаза - в этом мире они свое отсмотрели. Не утрудившись отереть пену, согрела его посиневшие губы прощальным поцелуем.
– Прости нас, - шепнула я, и единственная слезинка все-таки скатилась с моей щеки.
– Прости, - повторила я, поднимаясь с колен.
Птицы так и не появились.
– Кто его вел? Флинер, ответ я требую немедленно!
Глупо винить Листенна или заниматься самобичевание, но ненависть должна обрести адресата.
– Тот, кто сильнее и тебя, и меня, вместе взятых, - Флинер развел руками.
– Конкретнее!
– настраивала я.
– Откуда мне знать!
– сокрушенно ответил желтоглазый маг.
– Полагаю, тот же, кто напал на меня на Ациле. Я выжил, но другие - нет. Погибло шесть магов класса Творец, за краткий период, точнее - семь, учитывая Македонию.
– И я узнаю об этом только теперь?!
– разъяренной тигрицей проревела я.
Нильда потянулась ко мне, я извернулась, проигнорировав ее умоляющий взгляд. Она так и застыла, не завершив движения.
– Данные я получил после вылета с Консула, день назад, к тебе меня не пустила Ана.
– И ты считаешь, их всех убили?
– я сощурилась, ища подвох.
– Официально - нет. Они умерли от разрыва сердца. Все семеро. Оригинальностью он не страдает,
моральными принципами тоже не отягощен. Убежден, предварительно их опустошили. Думаю, ты понимаешь, о чем я.Судорожно закрутились шестеренки. Кто-то выпивает Силу мага, затем убивает. С целью? Ясно, как божий день - стать сильнее самому. Сопротивления он не боится, раз уж Флинер, хоть и пережил встречу, остановить его не сумел… Стоп!
– Флинер! Почему мы должны верить, что ведущим не был ты сам? Чтобы подчинить ведомого, необходимо личное общение с ним.
Маг ничего не ответил, только покачал головой. Приглушенно вскрикнула Нильда. И только Листенн, не говоря ни слова, подошел и с размаха ударил меня по лицу.
– Истерика кончилась?
– мягко, почти с отеческой заботой, спросил Листенн.
Я кивнула.
– Спасибо. Флинер, я…
– Не извиняйся. Я понимаю. Мы все сейчас на взводе.
Он взял меня за руку, легонько сжал, и ободряюще улыбнулся перед тем, как поцеловать мою ладонь.
– Мы найдем его, милая, обещаю. Тиор был и нашим другом.
– А теперь вы все резко собираетесь и возвращаетесь на борт, - возвестил кулон, активированный Аной на максимальную громкость.
– Быстро-быстро, я фиксирую более сорока точек выхода без опознавательных сигналов имперского флота. И прошу… не оставляйте… его… здесь.
Завершение реплики резануло острее ножа, столько в ней было горя. Ана ошибалась. Она умеет плакать, для этого вовсе не обязательна льющаяся из глаз влага.
– Нильда, перемести ребят. И… Тиора. Я остаюсь.
Это мой долг, мое искупление. Кара и предназначение. Мой рок.
– Ты сошла с ума?!
– завопила Нильда.
– Слышала, сколько их? Жить надоело?!
– Не верещи, у вас мало времени, - отмахнулась я.
– Убирайтесь, живо!
Я смежила веки, потянулась к Фтэрху - за Силой, он развернул для меня перспективу потоков.
– Милая, Нильда права. Нам нечего им противопоставить, - Лорд Руах само участие.
– Вы еще тут?
– изумилась я.
– На Македонии их было больше. Я успею.
– Тогда остаемся и мы, - спокойно ответил за всех Листенн.
Пререкаться было некогда, меня словно закутали в теплый плед - Флинер начал передавать мне Силу.
– Ана, - позвал Листенн через кулон Тиора, я не стала глядеть, снял ли он его с капитана.
– Уводи корабль из системы.
…Дальше не вслушиваюсь, я вся - вихрь, летящий к звезде, и клубящийся шлейф за моею спиной - тьма, беспросветная и хищная, она живая, она жаждет крови, и темно-синее марево поднимается над планетой, которую я вижу глазами Фтэрха.
И в мареве вязнут темные точки, вихрь мечется между ними, впуская в их недра - тьму.
Я не слышу звуков, но знаю, как грохочет сейчас все вокруг, не вижу, как видят люди, но осязаю распускающиеся в небесах цветы с лепестками цвета пожарищ.
А потом и меня накрывает тьма. Наверное, рикошетом…
Успела ли?..
Дни 152-268, если Ана не сбилась… (по ст. исч-ю).
– Эшти, ты чокнутая баба.