Свежий ветер
Шрифт:
В тот момент Джена умирала, и я знал это – она быстро теряла кровь. Но ведь ей и прежде не раз доводилось бывать на краю. Сегодняшний день не станет роковым, этого просто не может быть. Когда она очнется, то посмеется над моими теперешними переживаниями.
Не «если», но «когда».
************
Шепард
Я поморщилась от яркого света и немедленно пожалела об этом – острая боль пронзила лицо даже от столь незначительного движения.
До меня донесся чей-то резкий вдох, и спустя мгновения я поняла, что он принадлежал мне. А вот шепот оставался мною незамеченным до тех пор, пока голоса внезапно не стихли. Я с трудом открыла глаза, почувствовав боль в левой глазнице, и узнала лампы освещения
– Коммандер? – послышался спокойный голос Чаквас – женщина определенно знала свое дело. Раз уж я находилась на «Нормандии», то, по крайней мере, могла быть уверена, что меня залатали на совесть.
Что произошло? И почему мне никак не удается вспомнить?
Я подняла голову.
– Коммандер, постарайтесь не двигаться, - приблизившись, велела доктор. – Помимо всего прочего у вас тяжелое сотрясение мозга, так что просто лежите спокойно.
Возможно, именно в этом причина того, что мои сны оказались еще более кровавыми, чем обычно – прямо как картинки, мелькавшие перед глазами после Иден Прайма. Может быть, удар по голове что-то повредил внутри? Мне так хотелось, чтобы все это прекратилось – я устала каждую ночь просыпаться в холодном поту от ужаса.
Последовав совету Чаквас, я расслабилась и лишь наблюдала за тем, как она настроила что-то в аппарате капельницы и нажала кнопку, в результате чего верхняя половина кровати приподнялась так, что теперь я почти сидела. Заметив пустой пакет из-под донорской крови, я стала гадать, не в этом ли причина моей слабости. Доктор вновь принялась светить мне в глаза своим дьявольским фонариком, висевшим на ее шее, и я послушно следовала взглядом за его движением. Очевидно удовлетворенная, Чаквас коснулась рукой моего лица, осматривая ужасные раны, должно быть, полученные мною за то время, которого я не помнила. Я закрыла в изнеможении глаза, и передо мной заплясали яркие пятна.
Ребра и правое плечо горели. Пошевелив пальцами, я с радостью обнаружила, что рука мне подчиняется – хороший знак. Однако думать по-прежнему было сложно – казалось, что кто-то вытащил мой мозг и взамен набил череп ватой.
– Лечение дает неплохие результаты, - пробормотала доктор себе под нос, - жизненные показатели в норме. В общем, принимая во внимание обстоятельства, вы в отличной форме. Как вы себя чувствуете?
– Жить буду, - ответила я хриплым голосом. Казалось, что грудную клетку что-то сдавливало, было трудно дышать. Стоило мне зажмуриться, как боль в каждой клеточке моего тела усиливалась. – Что случилось? Как долго я пробыла без сознания?
– В этот раз всего несколько часов – думаю, вас порадует эта новость. Что же касается первого вопроса, то вас ранило шрапнелью, которая буквально исполосовала броню. Вы потеряли сознание в результате удара взрывной волны. Я права, лейтенант?
На мгновение я удивилась, почему, черт возьми, она спрашивает меня, да еще и решила, что я все еще лейтенант, но, открыв глаза, поняла, что она смотрит вовсе не на меня. Повернув голову, попутно отметив, что шея тоже болела, я первым делом увидела обнаженный мускулистый торс, освещенный для пущего эффекта флуоресцентными лампами медотсека. Наслаждаясь разливающейся по телу приятной негой, я лениво следовала взглядом за дорожкой черных волосков к груди, затем мимо могучих плеч и, наконец, обнаружила, что смотрю в теплые темные глаза… о, черт, я пялюсь на Аленко.
Он заметил? В любом случае я могу свалить это на сотрясение. Против воли мои глаза опять скользнули вниз, и, приложив усилие, я вновь подняла взгляд. Лейтенант имел довольно симпатичное лицо, но это я уже знала. Да, дело определенно в сотрясении. Не то чтобы я никогда прежде не рассматривала его, но не в присутствии же доктора!
– Все верно, - ответил
Кейден, глядя на меня с тревогой. – Должно быть, взорвалась одна из канистр – все случилось очень быстро и совершенно неожиданно.– Все в порядке, Аленко, - с трудом прохрипела я, в то время как руки Чаквас сместились к моему плечу. – Я в состоянии пережить свою ошибку, так что можешь рассказывать.
Он отрицательно покачал головой.
– Не было никакой ошибки. Все произошло на моих глазах - ты никак не могла знать, что тот ящик взорвется. Думаю, даже робот не подозревал об этом – взрыв нас всех застал врасплох.
– Робот?
– Что-то шевельнулось в памяти. Чаквас достала какую-то скобу и принялась прилаживать ее к моему забинтованному плечу. – Кажется, я помню робота. Но… как нам удалось выбраться? Нас практически окружили.
– Не скажу, что было легко. Эш сумела донести тебя до переходного шлюза, а вскоре после этого нас подобрала «Нормандия». Как бы то ни было, мы добились своего, коммандер – Тали работает над раскодированием полученной информации.
– Не стоит скромничать, Кейден, - вновь вступила в разговор Чаквас, и я заметила, как лейтенант открыл рот, собираясь возразить. – Из-за ваших фокусов чуть не сгорел ваш имплантат. Хорошо, что мы направляемся на Цитадель – там есть, кому подлатать вас. В противном случае, полагаю, вы надолго бы выбыли из строя. – С блестящими глазами она повернулась ко мне. – Я слышала, это было весьма впечатляюще, коммандер. Молодой лейтенант почти наверняка спас вам жизнь.
– Со мной была Уильямс, - быстро произнес он, словно ему отчаянно не хотелось признавать свои заслуги.
– Именно Уильямс и рассказала мне о вашем эффектном проявлении героизма, - сказала Чаквас тоном, говорящим, что она уже составила свое мнение и менять его не собирается. – Она утверждала, что если бы не ваша биотика, вы все были бы мертвы.
Я снова повернулась к Аленко – он выглядел так, словно хотел возразить ей, но передумал. Закрыв рот, он слабо улыбнулся, отчего на его щеках появились ямочки. Смущен, но искренен. Кейден не имел привычки прибегать к ложной скромности.
Я пожалела, что не увидела того, что он сделал. Я обожала его биотику, то, как он мог изогнуть мир одним лишь усилием воли. Мне обязательно нужно будет расспросить Уильямс. Он спас мне жизнь, в то время как мог погибнуть сам. Пожалуй, теперь мы были в расчете за Иден Прайм. Черт, я даже осталась должна.
Вероятно, болеутоляющее сделало меня сентиментальной.
Он все еще с беспокойством хмурился. У Кейдена на самом деле были красивые глаза – цвета выдержанного виски, яркие и выразительные. Я знала, что парю в облаках под влиянием лекарств, но это мало меня заботило. На самом деле мне нравилось для разнообразия почудить, а о том, как это глупо, я могу подумать позже.
– Как ощущения, коммандер? – поинтересовалась доктор, закончив свои манипуляции со скобой и моим плечом. Я попробовала согнуть руку и почувствовала тупую боль, однако сустав оказался надежно зафиксирован, а предплечье помещалось в перевязь.
– Нормально. Каковы повреждения?
– Ничего такого, что бы ни зажило быстро, к счастью. Похоже, у вас выдающийся талант к выживанию. Раны по большей части поверхностные, однако если бы ваши товарищи не использовали остатки системы доставки медигеля вашей брони, вероятно, все закончилось бы гораздо хуже – вы вполне могли потерять слишком много крови. Легкое оказалось почти пробито, но вас доставили на корабль достаточно быстро, чтобы избежать тяжелых последствий. Мышцы местами порваны, я наложила на проблемные места первоклассный медигель, так что все должно зажить самым лучшим образом. Любому другому пациенту я бы прописала как минимум две недели постельного режима, но сомневаюсь, что вы воспользуетесь этим советом.