"Святые" 90-е Пионер – Том II

Соня конечно не хотел этого делать, но вариантов других не было. Обняв свое сокровище — а дубленка действительно была хороша, — чешская вроде, он встал так, чтобы по команде выбросить её из дверей сарая. Он бросит, стрелок в окне отвлечётся, и я смогу перебежать под стену дома. План не ахти какой, но другого нет.

— На счёт три!

— Три!

Секундная заминка, и я уже бегу под треск пулеметной очереди, на ходу соображая в меня палят, или всё-таки в дублёнку.

Обошлось.

— Живой… — выдохнул я, прилипнув к стене. Сердце колотилось так, что казалось — вырвется наружу.

Сзади грохнул выстрел — Соня палил из револьвера, отвлекая внимание. Шесть патронов. Остался один.

Проклиная нашу «экипировку» — четыре пистолета на пятерых — я пополз к покосившейся двери заднего хода. Снег под коленями хрустел, как стекло, но я не обращал на это внимания.

Толкнул дверь ногой — не поддалась. Удар отдался в колене, будто пнул бетонную глыбу. Наверху снова застрочил пулемет, грохот эхом прокатился по коридору. Прислонился спиной к стене, вдохнул резкий запах пыли и пороха, толкнул плечом изо всех сил. Дерево треснуло, щель расползлась, и створка с визгом отскочила внутрь.

В проеме — пустота. Шагнул, и тут из темноты метнулась тень. Инстинктивно вскинул ствол — выстрел грянул, оглушая. Тело рухнуло на пол, дёргаясь в судорогах. Присел, вырвал ПМ из его руки. Оружие холодное, обойма полная — восемь патронов. «Повезло», — мелькнуло в голове.

Обшарил «глазами» комнату. Жаль гранаты нет — зря решил, что обойдусь без тяжелого арсенала. Снаружи загрохотало: пули застучали по стенам, выбивая штукатурку. Пригнулся, прополз к окну. Шторы колыхались от сквозняка, маскируя движение. Выглянул на секунду — и чуть не поплатился за любопытсво. Пуля врезалась в раму, осыпая лицо осколками стекла.

Сзади скрипнуло. Резко обернулся — в потолке зиял люк, а снизу прибитая к стене лестница. «Как я ее раньше не заметил?» — прошипел про себя, целясь в темноту. Два выстрела — глухой стон, гулкий удар тела.

Сверху затихло, но снизу снова затрещали очереди. Перекатился к другому окну, прижавшись к подоконнику. Показалось что во дворе мелькнула тень, выстрелил дважды.

Хотел проверить, но тут последнее целое окно взорвалось осколками стекла, загрохотало, стреляли из автомата с улицы. Перебравшись на корточках обратно, без сомнения высадил всю обойму трофейного пистолета.

Внезапно сзади раздался шум.

Обернулся: Шухер, весь в пыли, махал руками, будто отмахивался от пчел. За ним шел Соня, сжимая в руках револьвер.

— Миха где?

— Его зажали, подняться не дают, долбят!

— Отвлечь пробовали? — глядя в глаза Шухеру, спросил я.

— Патронов нет! — его голос сорвался на шепот. — Всё расстреляли…

Сам проверил обойму: три патрона. Чердак или бегство? Выбора нет.

— Прикроете? — кивнул на люк.

Шухер мотнул головой, показывая пустые ладони. Соня развёл руками.

Прицелился в черноту чердака, затаив дыхание. Лестница скрипнула под весом, рывок — и люк проплыл мимо. Взгляд метнулся по сторонам: тело лежало лицом вниз, рука неестественно вывернута. Прижал пальцы к шее — кожа теплая, липкая от крови, но пульса нет.

Пулемет отыскался тут же, прямо возле окошка, на перекошенном деревянном ящике. Рядом стояли короба, один пустой, в другом, судя по весу, есть немного патронов.

Перезарядил ленту: в перчатках неудобно, да еще пальцы дрожат от адреналина. Но всё получилось, затвор щёлкнул, подтверждая готовность.

Вернулся к телу, прошёлся по карманам. Кроме всякой бесполезной всячины, нож в ножнах с обмотанной изолентой рукоятью, и какой-то пропуск. Сунул добычу в карман, не всматриваясь.

Снизу грохнули очереди.

— Шухер! — голос сорвался на хрип. Спустил пулемет вниз, сам сполз следом, цепляясь за скользкие ступени.

— Держи. — сунул ему ПМ с тремя патронами.

— А ты? — зачем-то спросил он, когда я уже поднимал пулемет.

Встав на четвереньки, я пополз к двери в сени. Стены в доме толстые, шпальные, и единственная опасность, это окна. Хорошо гранат у них нет, — успел подумать за долю секунды до того, как больно стукнув по голове, в меня прилетела эфка.

Инстинктивно схватил гранату — корпус шершавый, чек уже выдернута. Швырнул в окно, пригнулся. Рвануло в воздухе, ослепив вспышкой. Глушануло так, что в глазах поплыли черные пятна.

Не дожидаясь, пока слух вернется, юркнул в спасительную темноту двери.

План — а точнее авантюра в три шага — был прост, как палка. Обойти врага через огороды, прижать огнём, дать своим откатиться к машинам. О «победе» даже не мечтал: противник — хорошо вооруженные и подготовленные профессионалы. Подъехали бы к воротам открыто — нас бы просто размазали, нашпиговав свинцом по самое не балуй. Но и сейчас клещи сжимались: чтобы вытащить Миху из ловушки и отступить, придётся изловчиться.

Выбил в сенях две подгнившие доски — щепки впились в ладони. Просовываясь в узкую щель, почувствовал, как куртка цепляется за гвозди, а пулемет бьёт по рёбрам. Дровник встретил запахом сырой древесины и крысиного помета. Полз на корточках, волоча за собой «ПК» так — будто тащил гирю на цепи. Дыхание сбивалось, пот заливал глаза.

Собачья будка. Заглянул — огромный пёс лежал в снегу, шерсть слиплась от крови. Пуля во лбу — аккуратно, без лишнего шума. Не хозяева тут командовали.

Пополз дальше. Снега намело по колено, но под забором — проталина. Пробивал путь локтями, ствол пулемета чертил по насту. Куртка промокла на спине, будто выжали тряпку.

Забор — глухой, из штакетника. Пригнулся, рванул перебежками: пять шагов — падение в сугроб, три — рывок к сараю. Сердце просто выпрыгивало из груди.

Добравшись, приник к промёрзшей земле. Слева — ствол торчал из-за бочки, чуть дальше — силуэт у теплицы маскировался под сугроб. А в центре — яма, где Миха засел, видно только край его шапки.

Установил пулемет на сошки, снег хрустнул под металлом. Дал несколько коротких очередей — по три патрона. Первая — в бочку: звон, брызги ржавчины. Вторая — в сугроб: силуэт рухнул, забился в конвульсиях. Третий враг — которого я не заметил, рванул к веранде, спотыкаясь о мёрзлые кочки.

— Бежим! — прошипел сам себе.

Минута, не больше.

Пулемет бросил — тащить его через заборы всё равно что гнать танк через болото. У собачьей будки резко остановился: из-за угла вывернулись двое. В армейском камуфляже, без опознавательных знаков.

Удивились синхронно. Первый — коренастый, с обрезом — успел вскинуть ствол. Второй — худой, с ТТ — потянулся к кобуре.

Нож вошёл в шею коренастого как в масло. Кровь брызнула на рукав. Худой прыгнул в сторону, и клинок скользнул по рёбрам, порвав куртку. Ударил в челюсть — что-то хрустнуло, и добил так же ножом.