Таёжный, до востребования

Нина, Оля и Нана посмотрели на меня, переглянулись и дружно прыснули со смеху.

– Вы чего? – удивился Игнат.

– Копыта, – ответила Нина и снова прыснула.

Я продолжала сидеть на стуле, который никому не собиралась уступать, тщательно контролируя выражение лица. Но мое внешнее спокойствие не обмануло Мартынюка. Наклонившись ко мне, он тихо спросил:

– Вы устали, Зоя? Нам лучше уйти?

– Что вы, оставайтесь, – ответила я с тщательно отмеренной долей сарказма. – Выставлять гостей, даже незваных, некультурно.

– Вам придется принять еще одного гостя – нашего анестезиолога Рустама Вахидова.

– Мясо в его исполнении действительно так хорошо, как говорят?

– Мясо сегодня будет не настолько хорошо, как обычно. Это не баранина из Ташкента, а говяжья вырезка из продмага.

– Говяжья вырезка, может, и не так хороша, как баранина из Ташкента, но все же лучше, чем суповые кости из продмага.

Рассмеявшись, Мартынюк принялся разглядывать комнату, словно оказался тут впервые. Я постаралась незаметно отодвинуть свой стул подальше от него.

Я злилась на Мартынюка за утренний вызов в приемный покой и не передумала высказать ему свое недовольство, но сейчас момент был явно не подходящий.

Денисов открыл шампанское и наполнил чашки и бокалы. Сделав глоток, я с удивлением поняла, что шампанское охлаждено – значит, ребята готовились заранее.

В душе шевельнулось неприятное подозрение, но я не успела его обдумать.

Дверь снова распахнулась, и в комнату, держа на вытянутых руках большое овальное блюдо, вошел улыбающийся узбек колоритной наружности: черные волосы, смуглая кожа, белоснежные зубы, изумрудный национальный халат.

По комнате поплыл аромат жареного мяса, лука и пряностей. При виде аппетитного жаркого на подушке из овощей у меня слюнки потекли. Я встала навстречу гостю. Передав блюдо подоспевшему Денисову, он представился без малейшего акцента:

– Рустам Вахидов, анестезиолог.

– Очень приятно, – я протянула ему руку. – Зоя Завьялова, невропатолог.

– Я знаю! – он улыбнулся, блеснув зубами, сжал мою ладонь и легонько потряс. – Вас представляли на вчерашнем собрании. С прибытием и новосельем, товарищ Завьялова.

– Никаких фамилий и товарищей! – не совсем внятно провозгласила Нина.

– Вот это хорошо. Тогда давайте кушать. Мясо остынет, станет невкусным. Где тарелки?

– Тарелок нет, – растерянно ответила я. – И вилка всего одна.

– Мясо и овощи можем есть без тарелок, с общего блюда, но без вилок не обойтись, – сказала Нана. – Руками едят только плов, да, Рустам?

– Неверно, Наночка. Мы всё можем есть руками, даже шурпу, так вкуснее! – анестезиолог поцеловал кончики сложенных пальцев. – Но для этого сноровка нужна.

Мне показалось, он переигрывает, но это было даже забавным.

– Я принесу вилки! – Оля соскочила с кровати. – У меня есть столовый набор на шесть персон. Мне его подарили на прошлый день рождения.

– Но нас же семеро, – резонно заметил кто-то.

– У Зои уже есть вилка. И за это надо выпить! – Денисов открыл вторую бутылку. – Рустам, тебе не предлагаю. Наливай себе чай.

– Вы не пьете, потому что завтра утром на смену? – спросила я.

– Не только поэтому, – серьезно ответил Вахидов. – Религия не позволяет.

– И свинину он не ест, – снова встрял Денисов. – Как можно свинину не есть?

– Если бы ты вырос на баранине, какую мой отец готовит, ты бы тоже свинину не кушал! – смеясь, сказал Вахидов.

– Ваш отец действительно работает шеф-поваром в знаменитом ресторане «Узбекистан»?

– Помощником шеф-повара. Отвечает за шашлыки и плов.

– Значит, ваша семья живет в Москве?

– Только родители и старший брат. Обе замужние сестры живут в Узбекистане. Там все мои родственники остались по материнской и отцовской линии.

– А вы в Таёжный из Москвы переехали? Или из Ташкента?

Анестезиолог не успел ответить: вернулась Оля с посудой, и начался пир. Мясо оказалось сочным и мягким, что было редкостью для говядины. Я не могла поверить, что оно куплено в том же самом продмаге. Овощи, тушенные со специями и посыпанные рубленой зеленью, были пряными, в меру острыми и ароматными. Это была настоящая ресторанная еда, приготовленная на допотопной общежитской кухне. К мясу не хватало только хлеба. Вспомнив про батон, я достала его из тумбочки, разломала на ломтики и раздала гостям.

Лишь потом я поняла, что этот спонтанный ужин сблизил меня с коллегами гораздо быстрей, чем длительная совместная работа (сама по себе вовсе не гарантирующая дружеских отношений). В тот вечер меня окружали веселые, компанейские люди, и пусть они были не совсем трезвы, а потому вели себя шумно и немного развязно, зато они были искренни в проявлении эмоций, добродушны и щедры.

Однако кое-что меня все же напрягало. Мартынюк подливал шампанское в мой бокал, переживал, что меня продует из открытого окна (хотя вечер был теплый), спрашивал, не нужно ли прибить-починить-переставить в комнате. Я старалась поддерживать беседу, но в какой-то момент, в очередной раз поймав пристальный, словно предупреждающий о чем-то взгляд Наны, замолчала, надеясь, что Мартынюк поймет намек и оставит меня в покое. Однако Нана не стала полагаться на мою благоразумность и неожиданно громко спросила:

– Игорь, а твоя Людмила когда из отпуска возвращается?

В комнате стало тихо. Игорь покраснел и сухо ответил:

– На следующей неделе.

– Соскучился поди? Шутка ли, почти на месяц уехала. И зачем ей такой большой отпуск?

– У нее мама серьезно заболела.

– А где мама живет?

– В Туле.

– Значит, Людка пряников вкусных привезет.

– Или самовар, – хохотнул Денисов, пытаясь разрядить обстановку.

«Так он женат? – с неприязненным удивлением подумала я. – Но почему тогда живет не в семейном общежитии, а здесь? И почему так открыто проявляет ко мне интерес?..»

Повернувшись к Мартынюку, я посмотрела на него в упор и холодно сказала:

– По-моему, вам пора.

– Нам всем или только мне? – уточнил он.

Его лицо ничего не выражало, но холодный блеск глаз и двигающиеся желваки говорили о том, что он разозлен не меньше, а может быть, даже больше, чем я.

В этот момент открылась дверь и в комнату вошла – точнее, ворвалась – Клавдия Прокопьевна. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

– Не успели заселиться и уже оргии устраиваете? – поинтересовалась она, окинув компанию сердитым взглядом и остановив его на мне.