Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав
Шрифт:
Она вспоминала прошлое, и на ее лице застыло мучительное выражение. Наконец леди Молли удалось взять себя в руки.
— Для меня так важно снова увидеть Таркуина.
— Он вернулся домой, — сказала Дениз. — Он по праву принадлежит вам.
— Я вам очень благодарна. — Молли встала. — А я хочу вам кое-что показать.
Под дождем мы приблизились к стене, сложенной из песчаника. За ней были видны старая серая каменная церковь, кипарисы и несколько буков, образовавших крохотную рощицу. Зек открыл ворота, и мы очутились на кладбище. Мы шли по узенькой дорожке мимо могильных плит, некоторые из которых были, очевидно, очень древними. Наконец мы остановились в дальнем
Дождь усилился, и Зек придвинулся к Молли, держа над ее головой зонтик. Было нечто величественное в том, как он стоял, обняв Молли одной рукой. Дениз пыталась сдержать слезы. Леди Молли обернулась к нам: «Не горюйте, моя дорогая. Это случилось давно, очень давно, и теперь уже ничего не значит. Я скажу вам одну вещь, о которой не знает даже мой дорогой Зек».
Зек озадаченно сдвинул брови, а мы стояли и ждали.
— Как вы выяснили, когда в 1930 году погиб их отец, близнецам было по двенадцать лет. Эльза заключила со стариком Келсо сделку, по условиям которой она возвращалась в Германию со своим старшим сыном, бароном, а Гарри оставался с дедом.
— Так и было, — сказал я.
— Буквально перед смертью Гарри рассказал мне, что, когда они узнали о решении матери и деда, им эта идея не понравилась. Они считали, что Таркуин должен остаться в Америке, в доме, где родился их отец. Затем они бросили монетку, чтобы выяснить, кто из них поедет в Германию.
— О нет! — воскликнула Дениз.
— Да, моя дорогая, — сказала Молли. — Гарри Келсо был бароном фон Хальдером, а Макс был Гарри Келсо.
Более поразительной истории я в своей жизни не слышал. Дениз произнесла: «Наконец вместе. В некотором смысле они всегда были вместе».
— Именно так. — Леди Молли улыбнулась. — Пойдемте обратно. — И она пошла впереди нас, а Зек все держал над ней зонтик.
Мы распрощались, и Зек отвез нас на аэродром. Пока Дениз заводила двигатель, дождь барабанил по кабине и над морем поднимался туман.
— Пора лететь, — сказала она. — А то станет еще хуже.
Мы с ревом разогнались по полосе и поднялись в серое небо на тысячу футов. Внезапно Дениз накренила самолет влево.
— Что ты делаешь? — спросил я.
— Хочу бросить прощальный взгляд.
Но, пока мы разворачивались над морем и возвращались к земле, туман закрыл все. От Колд-Харбора не осталось ни малейшего следа. Как будто его никогда и не было.
* * *
ДЖЕК ХИГГИНС
В романе «Полет орлов» Джек Хиггинс вновь обращается к событиям Второй мировой войны, которым был посвящен его первый бестселлер «Орел приземлился», увидевший свет в 1975 году и принесший автору всемирное признание. С тех пор Хиггинс, пишущий также под своим настоящим именем Гарри Паттерсон, порадовал читателей не одним блестящим романом.
Писателем Хиггинс стал не сразу. Не доучившись в школе, он поступил на армейскую службу, потом работал в цирке, на фабрике, водил грузовик. Много лет спустя он окончил колледж, после чего занялся преподавательской деятельностью и писательством. «Полет орлов» Хиггинс посвятил своей жене Дениз.
ИСАВ
Филип Керр
Далеко в заповедных снегах Гималаев на протяжении долгих тысячелетий скрывались от глаз человека загадочные существа.
И вот люди вознамерились проникнуть в их обиталище...
ГЛАВА 1
В висках стучало. Ноги едва цеплялись за отвесный обледенелый склон. Над головой в ослепительных лучах послеполуденного солнца переливался ажурный ледяной гребень, восседающий на Мачхапучхари гигантским венцом, будто сотворенным для церемонии небесного бракосочетания. Под ногами зияла бездна, на дне которой лежал Южно-Аннапурнский ледник. За спиной поднимался пик горы Аннапурна. Но он не смотрел по сторонам. Когда болтаешься на веревке, нет времени любоваться красотами. Тот, кто стремится достичь вершины, не обращает внимания на пейзаж. Особенно если это вершина одного из самых труднодоступных пиков, окружающих Аннапурнское святилище, которую к тому же власти Непала объявили запретной зоной, дабы она во веки веков оставалась девственной и неоскверненной.
Из страха перед тюремным заключением и большими штрафами мало кто из альпинистов отваживался нарушить запрет непальского правительства. Но для Джека Фернесса этот запрет был личным оскорблением, вызовом его профессионализму, — ведь он публично объявил о своем намерении покорить все основные вершины Гималаев. Поэтому, успешно завершив санкционированное восхождение по юго-западному склону Аннапурны, они с Дидье решили лезть на Мачхапучхари без официального дозволения. Курировавший их чиновник в Катманду был убежден, что они все еще на Аннапурне, а молчание проводников-шерпов они купили. И все складывалось вполне удачно, пока не испортилась погода.
Упершись ногой в выдолбленную ранее выемку, Джек подтянулся на веревке и ледорубом выбил другую, для руки.
— Как ты там? — окликнул его напарник, находившийся футами пятьюдесятью ниже.
Джек промолчал. Напрягая ноющие мышцы, он приник к отвесному склону. Нет времени докладывать об успехах. Или об их отсутствии. Нужно как можно скорее добраться до вершины, иначе их ждут серьезные неприятности. Пользуясь заслуженной передышкой, он вдыхал разреженный воздух, пытаясь успокоить тревожную пульсацию в висках. Более сложного восхождения он не помнил. Аннапурну покорять было гораздо легче.
Стук в голове начал ослабевать, но появился странный свист в ушах. Звук нарастал, становился громче, и наконец громыхнуло так, словно выстрелила корабельная пушка. Гора содрогнулась. Джек закрыл глаза, стараясь побороть тошноту.
Шум наконец стих. Он открыл глаза.
— Что это было, черт побери? — прокричал Дидье.
— Судя по звуку, что-то обрушилось на противоположном склоне. Похоже, лавина.
— Должно быть, чертовски мощная.
— А может, и метеорит грохнулся, — предположил Джек.
Дидье расхохотался:
— Как будто здесь и так не опасно. Еще и Всевышний камнями бросается.
Джек оттолкнулся от склона и, повиснув на веревке, глянул вверх, на огромный ледяной козырек. Если эта махина обвалится, их уже ничто не спасет.
— Надо поскорее убираться, — прокричал он.
С ушами вновь началось что-то неладное. Он словно оглох. Джек повторил последнюю фразу, но звук его голоса будто мгновенно относило прочь. Воцарилась мертвая тишина.
Секундой позже небо исчезло за черным занавесом низвергавшейся лавины. Гигантское облако удушающих паров и снега повлекло Джека вниз.