Танцующая с волками

– И что ты хочешь от меня? – удивился Ульрих, с насмешкой глядя на оборотня. – Я ни разу не видел ни тебя, ни твоего брата на лесопилке. Или ты думаешь, стая будет снабжать вас всем необходимым? Если не заметили, то каждый здесь при деле, а чем занимаетесь вы? Сидите на крыльце и пьёте пиво?

– Ты обещал, что все семьи получат новые дома!

– Именно. Только у нас не благотворительный фонд. Хочешь новый дом? Тогда подними свою задницу и работай.

– Но…

– Мне показать тебе, где лесопилка? – Альфа повысил голос, и Фред стушевался, умерив пыл. – Если узнаю, что вы и дальше отлыниваете от работы и качаете права, останетесь в своём сарае с прохудившейся крышей. Ясно?

Парень совсем сник и покладисто кивнул, подталкивая брата в сторону. Когда оба ликанта скрылись за особняком, видимо, собираясь последовать приказу, Оливия решилась заговорить:

– Лесопилка? Вы всё ещё работаете на гильдию?

– Нет, теперь она наша. Так, как и было раньше, – не без гордости сказал Ульрих, поймав удивлённый взгляд. – По новому договору гильдия закупает у нас всё, что раньше брала даром.

– Насколько мне известно, охотники меняли лесоматериалы на необходимое для стаи продовольствие.

– Ага, только вот всё это добро оседало у Джакоба, а остальные ликанты бесплатно корячились на благо недовожака, – раздражённо ответил Ульрих и шагнул на мощённую камнем дорожку. – Идём.

– Куда мы? – едва поспевая за ним, выдохнула Оливия.

– Проведу тебе экскурсию, может, понравится будущий город мечты, – хитро подмигнул он и свернул к реке.

Июньское солнце освещало поля, отражалось от водной глади и коварно жгло сетчатку, заставляя Оливию недовольно щуриться. Но всё раздражение исчезло, стоило ей увидеть вереницу домов, что вытянулась вдоль берега. Аккуратные двухэтажные коттеджи, отделанные светлым сайдингом и зелёной черепицей, издалека казались игрушечными. Они словно сошли с рождественской открытки или рекламного буклета очередного элитного посёлка, на который у доброй половины жителей города не хватило бы средств.

– Вы всё это сделали за месяц? – округлив глаза, она рассматривала новостройки.

У большинства из них ещё не было крыш или только возводились стены, но те, что уже были готовы принять новых жильцов, выглядели превосходно. Ликанты трудились на совесть, создавая свой новый мир. Они словно неутомимые муравьи суетились возле домов, передавая бревна и стуча молотками. Их единение и всеобщую радость можно было почувствовать, даже стоя на холме за сотню ярдов от стройки.

– Это только начало, – улыбнулся Альфа, следя за слаженной работой. – Двенадцать домов полностью готовы, ещё пятьдесят закончат к июлю. Здесь в основном будет жить молодёжь, которая рада переменам. А вот старожилы стаи не рискуют менять привычное место. Им мы отремонтируем дома, снабдив всем необходимым для жизни в старой резервации.

– И сколько домов вы планируете построить?

– Чтобы хватило всем семьям. Примерно пятьсот, но на это нужно время.

– Какой из них твой? – с любопытством рассматривая зелёные крыши, пыталась угадать Оливия. – Вон тот, самый первый?

– Нет, он дальше, – скрыл улыбку Ульрих, предвкушая её реакцию. – Пойдём, тебе понравится.

Он хотел взять её за руку, но стоило его пальцам коснуться запястья, как она отвела ладонь и ускорила шаг. Тяжело вздохнув, Ульрих поплёлся следом, иногда подсказывая, в какую сторону им идти дальше.

Трава проминалась под пыльными кедами, пока они проходили мимо лесопилки. Оливии то и дело приходилось останавливаться, ожидая, пока Альфа поговорит с рабочими, но это на удивление совсем не раздражало. Запах опилок после нескольких дней в душной комнате наполнял лёгкие свежестью. Мерный рокот бензопил, как ни странно, убаюкивал и вгонял в состояние невесомости. А может, он просто помогал вытеснить из памяти звуки войны, которые приходили во снах каждую ночь, заставляя просыпаться, словно вокруг всё ещё гремят выстрелы и ревут ликанты.

Сделав небольшой крюк, Ульрих наконец остановился возле небольшой поляны. С трёх сторон она была скрыта от чужих глаз деревьями, однако с открытого участка хорошо просматривалась река и те самые домики, казавшиеся сейчас чуть больше пачки печенья.

Территория была неухоженной: высокие кустарники и строительный мусор занимали добрую часть участка, но Оливию это не смущало. Она заворожённо смотрела на каркас будущего шале, пока в памяти всплывали знакомые картинки.

Высокие панорамные окна отражают мягкий вечерний свет, внутри в центре гостиной виднеется каменная кладка камина, а на широкой веранде с видом на реку разместились парочка уютных кресел и кофейный столик.

– Это же… Это… Как из того журнала? – обернулась она на Ульриха, всплеснув руками. – Ты сказал, что если мы когда-нибудь уйдём из гильдии, то построишь его для меня.

– Ты помнишь, – довольно проурчал он, зардевшись. – Дом будет готов к концу месяца. Если останешься – сама выберешь комнату.

– Пытаешься меня подкупить?

– Естественно…

– Я заберу две, – серьезно глядя на ликанта, прошептала она.

– Это значит, что ты согласна? – хриплым от волнения голосом произнёс Ульрих.

– Пока да. – Оливия осторожно коснулась живота. Призрачная надежда на спокойное будущее растекалась под рёбрами, только разум всё ещё был напряжён.

– Спрашивать чей он, я думаю, бессмысленно? – Ульрих проследил за её движением, и вопрос сам вырвался из уст.

– Смотря какого ты обо мне мнения, – хмыкнула она, опускаясь на траву.

– Оно неизменно, и ты это знаешь.

– Тогда закроем эту тему, пока я не стала упрекать тебя в том, что ты лишил ребёнка отца.

– Ты знаешь, что я не мог поступить иначе.

– Мог! Мог остановить его, не дать сбежать! Ты же управляешь дикими, так какого чёрта… Я не знаю… Не свистнул ему?

– Серьёзно? – взвился Ульрих. – А что дальше? Посадил бы на цепь и выгуливал по выходным? Новообращённые дикие не поддаются контролю, Лив. У меня было лишь два варианта: дать ему убить тебя, пока я пробую себя в дрессировке, или спасти твою жизнь и позволить волку сбежать. Всё!

– Я знаю, просто… Прости. – Она опустила голову, злясь, что напомнила вновь. Она долго анализировала произошедшее в подвале и знала, что Ульрих сделал единственный верный выбор, только облегчения это не приносило.

– Забудь. – Он легонько прикоснулся к её щеке, приподнимая лицо. Она была так близко, но ему казалось, что их разделяют тысячи миль.

По кончикам пальцев пробежала искра, превращаясь в сотню мурашек, скользнувших к шее. Непреодолимая тяга к ней лишала рассудка. Когда она была рядом, все дела и заботы отходили на второй план, а сомнения и проблемы вылетали из головы. Хотелось видеть лишь то, как пылают её щёки от жарких прикосновений, слышать, как сердце ускоряет свой ритм от его шёпота, чувствовать, как усиливается аромат её кожи, пока он медленно ведёт губами вдоль скулы.