Танец Опиума

— Жа-а-арко, — жаловалась Сакура, отбрасывая плед в сторону.

Итачи тепло усмехнулся:

— Это говорят твои расширенные сосуды, а не ты.

— А тебе разве не жарко? — удивилась девушка.

— Самую кроху.

— А вот мой брат всегда мёрзнет… — с тёплой улыбкой на лице вспомнила девушка. — Даже если он пьян вусмерть, всё равно руки холодные, как льдины… — Сакура посмотрела мечтающими глазами на брюнета, протянула руку и взяла ладонь парня в свою. Итачи даже вздрогнул от прикосновения тёплых рук. Его пальцы были чертовски холодны. — … Как у тебя.

Учиха не мог отвести взгляда от блестящих глаз Харуно.

— Говорят, у людей с холодными руками самые добрые сердца, — ещё тише прошептала Сакура.

— На самом деле, у людей с холодными руками, скорее всего, вегето-сосудистая дистония или пониженное давление.

— Какой ты скептик и циник всё-таки, — обиженно фыркнула Сакура.

— Верно… — задумчиво согласился Итачи, когда девушка оставила его холодные руки в покое и, отвернувшись, взглянула на звёздное небо.

— … но ты умеешь любить.

У Учихи затрепетало сердце. В это самое злополучное мгновение он понял, что выпил больше, чем нужно. Он допил вино, оставшееся в стакане, и швырнул его в темноту, с крыши.

— Расскажи мне о своём брате, — попросил Итачи, расправив плечи.

Он заметил, как ожила и заулыбалась девушка, услышав просьбу. Брюнету было удивительно, как сильно дурнушка привязана к своему единственному родственнику, умудряясь при этом жизнь на приличном расстоянии от него.

— Наруто… он как солнышко, — с благоговением заговорила Сакура. — Он всегда согревал меня своей улыбкой в дни ненастья. В дни, когда, казалось, у меня вот-вот и сдадут нервы, и я не смогу… спрыгну, повешусь, утоплюсь. Наруто повзрослел очень рано. Ему пришлось. Он не знал, что такое детство. Он не знал, что значит расслабиться и отдаться случаю, плыть по течению и ни о чём не думать.

«Ещё бы он знал… — угрюмо подумал Итачи, вспоминая документы на этого самого Наруто Узумаки. — У него это в крови».

— И знаешь, он как никто другой заслуживает счастья и прекрасной жизни. И я верю, что однажды у Наруто будут и любящая жена, и дети, и высокооплачиваемая работа, и загородный дом… и всё-всё, что он пожелает!

— Я уверен, что когда-нибудь так и будет, — кивнул Итачи, искренне надеясь, что злой рок судьбы не настигнет Наруто, ведь в таком случае пострадает и Сакура. А нервные клетки дурнушки брюнету важнее всего на свете.

— Мне нужно ещё вина! — торжественно объявила Харуно, вскакивая с насиженного места.

Брови Итачи поднялись в лёгком изумлении: и куда же она собралась в таком состоянии?! Брюнет следом за девушкой поднялся и успел поймать дурнушку прежде, чем та грохнулась с крыши, запутавшись в ногах. Что ж, крыша — не самое лучшее место для пьяных посиделок — такова была мораль сей басни.

— Итачи, мне за вином нужно сбегать! — упрямилась Сакура, но у неё даже на сопротивление не было сил.

Она просто повисла в руках Учихи и не думала совершать лишние телодвижения. Видимо, данное положение дел её целиком и полностью устраивало.

— Хватит с тебя сегодня, — спокойно парировал Итачи, усаживая Сакуру обратно на покрывала и натягивая на её голову плед.

— Но я хочу ещё! И я получу ещё!

Учиха принял решение в мгновение более краткое, чем молния. Утихомирить дурнушку практически невозможно точно так же, как и договориться. Алкоголь довел её до потери здравого смысла и мозгов, и если сейчас брюнет каким-то чудом да окажет на неё влияние, пресечет её попытки напиться до ещё большого хлама, то есть большая вероятность того, что в следующий раз её ничего не остановит, чтобы напиться снова. Ну уж нет, спиться дурнушке Итачи не позволит. А поэтому было решено пойти на крайние меры — позволить Сакуре выпить столько, сколько потребуется, чтобы она отключилась. Дикое похмелье завтрашним утром сделает своё дело и отобьёт желание у Харуно налакаться в следующий раз.

— Давай так, — осторожно начал Итачи, заговорив с девушкой, как с маленьким ребенком. — Я сейчас схожу сам, принесу тебе вина, а ты даже не думай двигаться с места. Хорошо?

Сакура уверенно кивнула и опрокинулась на спину, прикрыв уставшие глаза. Итачи тяжело вздохнул и поплелся за ещё одной бутылью вина, при этом умоляя всех существующих и несуществующих богов, что бы те отправили Харуно в царство сна до того, как брюнет вернётся.

Увы, не всем желаниям суждено сбываться. Его возвращение ознаменовалось ужасом увиденного. Итачи бросил вино в плед и помчался к краю крыши, чтобы предотвратить несчастный случай. Учиха схватился за хрупкую руку и отдёрнул девушку от парапета, жутко испуганный и разозлившийся на самого себя. Как он вообще додумался оставить Сакуру одну, да ещё и на крыше?!

— Да я только смотрела! — возмутилась Сакура, упав в крепкие объятия Итачи.

Учиха закатил глаза и снова усадил девушку на покрывала, пообещав себе отнюдь не спускать с дурнушки глаз.

Сакура выпивала бокал за бокалом, пока Итачи пытался убедить её в том, что завтра ей несдобровать такими темпами. Он сам хоть и выпил немного, но в голову всё равно дало. Злость по этой причине сняло очень быстро, и настроение вернулось сначала в привычную норму, а затем перешло в разряд «приподнятое». В конечном итоге, бедная розоволосая глупышка свалилась на спину и посмотрела в небо мечтательными пьяными глазами.

Итачи это показалось удивительным, и он не мог оторвать от девушки глаз до тех пор, пока она не позвала его, похлопав по свободному местечку рядом с собой. Учиха понимал где-то глубоко в душе, что ничем хорошим такие «пьяные» истории не кончаются, однако было уже несколько поздно отступать. Брюнет улёгся с левой стороны от Харуно и устремил глаза в далекое небо, где царствовали звёзды, чёрные дыры и неизведанные планеты, о которых человечество даже не подозревает.

Сакура нащупала руку Итачи и переплела свои пальцы с его, не отрывая взгляда от волнующего её сердце небосвода.

— Что ты хотел мне показать? — спросила она, крепче сжимая его большую тёплую ладонь и чувствуя, как брюнет в ответ сжимает её…

Учиха не сказал ни слова, а только указательным пальцем свободной руки показал на небо. Сакура удивлённо приподняла брови, повернув голову в сторону Итачи. Он никогда не казался ей таким красивым, каким она видела его в эту самую секунду. Спокойствие и мерность волнами исходили от этого человека. В его чёрные глаза, устремлённые в тёмную даль Вселенной, Сакура готова была погрузиться раз и навсегда.

— Посмотри, дурнушка… — тихо шепнул Итачи. — Что ты видишь?

Харуно снова обратила внимание на объект восхищения брюнета. Несколько долгих минут она вглядывалась в манящую темноту мантии, истыканной иголками, а затем ответила вопросом на вопрос:

— А что видишь ты?

— Я вижу призраков. Я вижу небо, полное мёртвых звёзд…

— Я не понимаю, — растеряно ответила Сакура, крепче стиснув руку Итачи.

— Сакура, на самом деле многих звёзд уже не существует. Они погибли, оставив нам с тобой кое-что напоследок. Это грустно признавать, но многие из светил, которые ты сейчас видишь, уже давно погасли, а мы видим лишь то, чем они когда-то были. Мы видим их свет… — ещё тише шепнул брюнет, превращая свой голос в колыбель. — Глядя в небо, мы всегда видим прошлое. Мы видим призраков Вселенной… и это удивительно.