Танец Опиума

— Боже… — выдохнула она, прекрасно понимая намёки своего молодого человека.

— Это всего лишь я, — усмехнулся брюнет, включая проигрыватель с музыкой. Комната наполнилась бархатным голосом потрясающего исполнителя. Медленная мелодия подначивала отпустить ситуацию, перестать думать о наболевшем и попросту отдаться танцу и любви. Хотя бы на одну ночь…

Сакура натянуто улыбнулась и протянула возлюбленному руку. Саске притянул её ближе, ладонью накрыл её беленькую ручку, а свободной мягко обхватил тонкую талию. Они закружили в медленном танце, покачиваясь из стороны в сторону. Иногда Учиха отрывал уставшую дурнушку от себя, и та кружилась на носочках, держась ладошкой за кончики его длинных пальцев.

Брюнет заряжал Харуно отличным настроением. Жалящие мысли присмирели и успокоились. Улыбка стала менее вымученной, а в зелёных глазах появился безмятежный лучик добра и лёгкой эйфории. Вечер сулил прекрасное окончание, пока Саске не начал этот бестолковый разговор…

— Хочешь хорошую новость? — ох, если бы эта новость таковой и была…

— Конечно!

— Итачи женится, — выдал брюнет с лёгкой улыбкой на устах, искренне полагая, что эта весть порадует треснувшее буквально в секунду сердце дурнушки. — Правда, это секрет. Итачи хотел рассказать обо всём на прощальном банкете, который должен состояться через пару недель.

— На ком? — едва живая, спросила Харуно, не отрывая щеки от плеча Саске и не отводя апатичных глаз с мёртвой точки.

— Изуми Учиха. Папаша прислал Итачи извещения, в котором предъявил права на наследника. Невесту подбирали в спешке. Подразумевалось изначально, что это будет фиктивный брак но, как мне кажется, она сумеет покорить сердце моего братца… если уже не покорила.

— А когда состоится свадьба?

— Через пару дней после банкета. А после — мы все возвращаемся в Мортэм. Теперь тебе не будет одиноко в наше отсутствие. Надеюсь, ты подружишься с Изуми.

— Надеюсь…

***

В Чёрном Дворце всё наконец утихло. Горы поглотили остаток дня и укрыли масштабную постройку вуалью ночи. Тёмное время суток вступило в свои права, но Сакура никак не могла уснуть в постели бок о бок со своим молодым человеком. Последний спал, как убитый, и после изматывающего часа безумного соития даже не думал просыпаться. А Харуно, терпеливо исполнившая свой будто бы супружеский долг, лежала на спине и смотрела на потолок, изображавший падения Ангелов вслед за Люцифером.

Вот! Она чувствовала себя падшим Ангелом, который летит вниз головой в царство боли и невыносимых мучений совести. Сакура в мгновение более краткое, чем молния, разучилась летать и перестала быть свободной. Девушка всё гладила свой живот и корила себя за то, что не зашла в тот злополучный кабинет, не сделала грёбаный аборт…

Она никак не могла заснуть. Её то одолевала бессонница, то преследовали жуткие образы за большим окном, то в моменты сонного беспамятства она вспоминала о женитьбе Итачи. Стоило ей закрыть глаза, и из-под век вспыхивали обрывочные воспоминания о братьях Учиха. Что ей нужно? Кто ей нужен?..

После трех часов безуспешных попыток провалиться в царство Морфея, Харуно свесила слабые ножки с кровати и накинула на нагое тело шёлковый халат цвета слоновой кости. Через плечо она глянула на мирно сопящего Саске, убрала с его лица чёрные пряди волос и ушла, оставив возлюбленного одного коротать эту ночь. Харуно же лучше пережить её в полном одиночестве.

Один чёрт знает, о чём думала дурнушка, когда вышла из своих покоев, спустилась по спиральной лестнице в Сонный Холл Башни Морфея и вышла на свежий воздух во двор Зелёных Сновидений. Наверное, все мозги сняли вместе с макияжем. Холод пробирал до самых костей, и поэтому долго бродить по траве босыми ногами, в одном лёгком халатике, Сакура не осилила. А потому, недолго думая, она пробралась в сам замок по Лабиринту Роз, тайному лабиринту, который ей показали слуги, дабы она в любой момент времени могла быстро добраться до Пристанища Учих. Девушка совсем не боялась потеряться в этих своеобразных катакомбах и шататься по пустынному, пугающему до дрожи в коленях замку до самого утра.

Как и следовало ожидать, оказавшись в Пристанище Учих, она очень скоро потерялась. К сожалению, она не взяла с собой ничего, что могло бы осветить ей тёмную дорогу. Харуно шла, куда глаза глядят, вечно натыкаясь то на извилистые лестницы, ведущие в подвалы, то на бесконечные двери, которые, между прочим, были всё заперты (да-да, бывшая официантка решила попытать счастье и безуспешно пыталась открыть некоторые из них).

Всё бы ничего, но за массивными окнами началась гроза. Гроза в ту самую ночь, когда Сакура решила побродить по коридорам масштабной постройки, косившей под средневековую…

Девушка угрюмо напевала под нос песню, пока не наткнулась на очередной поворот. Здесь-то она и услышала тихую игру на фортепиано. Это была знакомая мелодия. И исполнителя она тоже очень хорошо знала. Сакуре даже показалось, что происходящее — дежавю.

Дурнушка преодолела ещё один поворот и вышла на знакомое ей пространство. Та самая белая дверь, ведущая в Малый Переходный зал, сплошь белый, с куполообразным потолком. Именно в этом волшебном месте Харуно впервые услышала игру братьев Учиха и была приятно шокирована их талантами в области музыки.

Харуно тихонько, как мышка, отворила белую дверь и проскользнула в Малый Переходный зал. Здесь было темно, хоть глаз выколи, не считая открытую дверь, расположенную прямо за фортепиано. Странно, но раньше Сакура не замечала этого прохода. Вполне вероятно, что эта дверь была одной из тех, что вели в тайные, скрытые от посторонних глаз помещения. Помещения, которые по определённым причинам хозяева Чёрного Дворца решили обложить завесой тайны.

За фортепиано, как и ожидалось, величаво восседал Итачи и играл очередную мелодию своей души. Он был в одних брюках и с убранными в пучок волосами.

Харуно не намеревалась спускаться и привлекать внимания Учихи. Ей было приятно оставаться в тени и слушать то, что выходит из-под его умелых пальцев. Сама Сакура вообще не разбиралась в музыке. Дурнушка не умела ни петь, ни играть, да и вообще ей медведь на ухо наступил при рождении…

И если бы не тоненькая фигурка, оказавшаяся в дверном проёме тайной комнатки, Сакура бы непременно уснула прямо на корточках, убаюканная красивой музыкой.

Всё внимание зелёных глаз обратилось на высокую шатенку. Она была красива, спора нет. Большеглазая, ноги от ушей, фигуристая, с прекрасно подобранным на ней дорогим нижним бельём… Девушка застенчиво смотрела на своего жениха и пыталась выглядеть, как светская львица.

Сакура услышала, как усмехнулся Итачи, и увидела, как налились румянцем щёчки Изуми. Брюнет закончил свою мелодию на грустных нотах и поднялся с софы, походкой дикого кота обошёл фортепиано. Шатенка не шелохнулась и не отвела глаз от Учихи до тех самый пор, пока он не оказался в опасной близости. Тогда-то её карие глазки робко забегали по литым мышцам, и от пафосного, эффектного появления осталось разве что одно слово.

— Ты прекрасен, Итачи, — благоговела Изуми перед ним, касаясь кончиками пальцев его груди. — Уверена, тебе об этом не раз говорили…