Тараканьи бега

Бронштейн заулыбался:

– Это можно...

– Стихи будем писать анти-таракановые, - размышлял Дамкин.
– Как увижу таракана, сразу стукану стаканом!

– И читать их каждый вечер, - Стрекозов открыл бутылку пива.
– Чтобы тараканам страшно становилось от того, какая участь их ждет!

– Слушайте, мужики!
– сердито сказал Света.
– Может хватит изголяться, а?

– В списке друзей мы тебя напишем первой, - утешил ее Стрекозов и получил от любимой девушки по голове.

– Все!
– воскликнула секретарша литераторов, вскочив.

– Терпение мое кончилось! Я ухожу и не вернусь, пока тараканы не исчезнут все до единого!

Любимая девушка неодобрительно посмотрела на литераторов и покинула собрание.

– Н-да!
– хмыкнул Дамкин.
– А кто нам теперь на машинке будет стучать?

Обиженный Карамелькин пыхтел трубочкой, Бронштейн обдумывал замысел новой агитационной картины, Дамкин и Стрекозов задумчиво пили пиво. После продолжительного, но не томительного молчания Карамелькин вздохнул, встал и сказал:

– Ну, ладно, ребята. Меня вообще-то на работе ждут. Может проводите меня до метро?

– Сам что ли не дойдешь?
– усмехнулся Дамкин.
– Нам тут еще тараканов истреблять!

Карамелькин опять обиженно поджал губы и пошел к двери.

– Эй!
– спросил Стрекозов.
– Ты обиделся, что ли?

– Да, вы обидели меня, ребята.

– Да брось ты! У нас тут такая трагедия с этими вонючими насекомыми, а еще и ты обижаешься!

Бронштейн тоже встал.

– Я, пожалуй, тоже пойду. Картину надо написать, да и Карамелькина до метро доведу. До свидания!

– Приходите еще, - сказал вежливый Дамкин, делая ручкой.

– Счастливо, - Стрекозов проводил друзей до двери и вернулся к соавтору.
– Арнольд достал уже обижаться!

– Слушай, - задумчиво сказал Дамкин, почесывая в затылке.
– Как-то у нас внезапно тараканы появились. То не было, а то вдруг целая армия.

– Нашествие, - ответил Стрекозов.
– От соседей, наверно, пришли.

– Ну и свиньи же у нас соседи, - подытожил Дамкин.
– Открывай еще по бутылочке.

Стрекозов открыл, и тут раздался звонок в дверь.

– Светка вернулась, - предположил Дамкин.

– У нее ключи есть, - не согласился Стрекозов и пошел открывать.

В дверях стоял сияющий, как сапог, в новой соломенной шляпе и сером в желтую клетку пиджаке дед Пахом. Его загорелое морщинистое лицо лучилось добротой, в зубах торчала неизменная самокрутка, в рюкзаке за спиной подозрительно громыхали трехлитровые банки с самогоном.

– Ну, здравствуй что ли, голубь, - протянул трудовую ладонь дед.

– Дед Пахом!
– заорал Стрекозов и полез обниматься, отпихивая прибежавшего из комнаты Дамкина.
– Ты, как всегда, вовремя! Тебя-то нам и не хватало!

– А-а-а! Дед приехал!
– вопил счастливый Дамкин.

Деда Пахома провели в комнату, усадили на почетное место, и поставили прямо перед ним бутылку пива, чтобы он сразу ее увидел и оценил.

– Несурьезно это, - отстранил стакан дед Пахом.
– Во!

Развязав рюкзак, он достал две банки чистого, как слеза, самогона, завернутое в белую тряпочку сало, трехлитровую банку соленых огурчиков, свежие огурцы, помидоры, редиску и зелень.

– Грамотно!
– только и прошептал очарованный Дамкин.

– Круто!
– в унисон восхитился Стрекозов.

– Маленько покушать привез, - пояснил дед Пахом.
– Закусочка, однако.

– Покушать - это хорошо!
– согласились литераторы.

Дед Пахом развернул сало.

– Нож давай!

– Нож, дед, с концами... На кухне он, - сказал Дамкин.

– А там тараканы, - добавил Стрекозов.
– И мы их боимся!

– Тараканы!
– удивился дед Пахом и прошел на кухню.
– От, анафема!

Тараканы хрустели под его сапогами, разбегались в разные стороны, шевеля усами, следили за дедом Пахомом из всех щелей.

– Да, - молвил дед Пахом.
– Тараканы - это суровое бедствие. Помню, у меня в избе были тараканы, чем я их токмо не травил!

– Чем?
– воскликнули литераторы.

– Да химией всякой, и керосином...

– Керосином - это круто, - подумал Стрекозов.
– Облил кухню керосином и поджег. Тараканов - как не бывало! Кухни тоже...

– Даже знахарку одну вызывал, - рассказывал дед.
– Бабка Маланья три ночи заговаривала, не помогло!

– И как же они исчезли?
– Дамкин повторил вопрос, заданный Карамелькину.
– Новую избу построили?

– Зачем новую?
– удивился дед Пахом.
– Не надо новую. У меня и старая ничего! Единственный способ избавиться от энтих животных - уехать на время. Таракан - он кто? Он животное домашнее, живет там, где человек. Кушает что? То, что после человека остается. А если человек уедет куда на месяц али два? Что, таракану с голоду помирать? Нет! Он и уйдет, куда глаза глядят! А ежели еще для профилактики химии разной нафигачить - уйдут, как миленькие, через неделю!

Мудрый дед налил из банки самогону в граненые стаканы и порезал сало.

– Дед Пахом, - прочувственно заявил Стрекозов.
– Ты наш спаситель! А что, если мы на недельку к тебе в деревню съездим?

– А что!
– кивнул дед, поднимая стакан.
– Чего ж не съездить, поехали! Заодно и покосить поможете!

– А!
– восхитился Дамкин.
– И роман напишем про сельскую жизнь! Я уже вижу главного героя - агронома.

– Агроном у нас - сволочь!
– сознался дед Пахом.
– Намедни с председателем и милиционером у меня самогонный аппарат изъяли!

– Вот гады!
– поразились литераторы.

– Да ничо!
– хитро прищурился дед.
– То был старый аппарат, потому и лежал на виду для конспирации. А у меня еще два новых есть! Давай-ка хряпнем по маленькой!

– За деревню!
– провозгласил Дамкин.

– За город!
– отозвался дед Пахом.

– За слияние города и деревни!
– объединил тосты Стрекозов, и друзья выпили по полному стакану деревенского самогона.

– Хорошо пошла, анафема!
– выдохнул дед Пахом и закусил соленым огурчиком.
– Так когда едем?