Тайны родства

– - А что мы еще могли подумать?!

– - В общем, богиня поставила условие: искреннее раскаяние. Только тогда я смогу его вылечить.

– - Тяжелый случай, -- скривился эльф.

Он оказался прав -- ни страх, ни чувство собственной беспомощности не заставили Вейстиора раскаяться. Он мучился в своей каюте -- я видела это по мрачным лицам его друзей, -- но так и не пришел ко мне за исцелением. Единственное, что я могла сделать: объяснить его друзьям, как найти меня в Лиотании, если он передумает.

Глава 3

Порт эльфийского материка, в который мы прибыли, не был городом, активная жизнь здесь ограничивалась территорией, непосредственно прилегающей к причалам -- несколько складских помещений, служебные здания, мельтешащие фигурки людей. Именно тут виделась особенно отчетливо разница между людьми и эльфами -- не в магии дело, не в долгожительстве и не в форме ушей. А в движениях -- суетливые, порой бестолковые, сопряженные с видимым, иной раз нарочитым усилием, у первых и размеренные, плавные, легкие -- у вторых. И связано это было отнюдь не с тем, что люди здесь трудились, а эльфы были привилегированными пассажирами. Почему-то эльфы умудрялись поднимать тяжеленный багаж так, словно он был легче пера, а состоятельные гости из людей метались бестолково в ожидании носильщиков, жестикулировали, говорили как-то особенно громко, то ли пряча за всем этим свое волнение, то ли надеясь, что все эти бессмысленные телодвижения могут способствовать скорейшему улаживанию дел.

Мы с Лерехом спустились на причал. За семь дней морского путешествия он свыкся с качкой и даже начал получать удовольствие от плавания, но все же был несказанно рад ступить наконец на твердую землю. Краем глаза я заметила, как сходит по трапу компания эльфов, поддерживая под руки своего пострадавшего товарища. Потом от компании отделилась тонкая фигура и двинулась в нашу сторону.

– - Я с вами, -- улыбнулся чуть смущенно кузен Лейтиниэра, -- они там без меня справятся. Вы ведь в клан? Я думаю, Лейт обрадуется, если я тоже появлюсь, мы давно не виделись.

– - Не возражаю, -- улыбнулась ему в ответ.

Лерех только кивнул, но посматривал на парня с подозрением. О том, что произошло между мной и эльфами на корабле, я ему не говорила, но он был достаточно наблюдателен, чтобы заметить некоторое напряжение, с каким посматривали на меня остроухие.

– - Меня, кстати, Делевиэр зовут, -- представился наш новый спутник, -- А ваши имена я знаю: Лариса и... Лерех, да? Я ведь правильно угадал -- вы тот самый студент-целитель, который тоже принимал участие в операции?

– - Правильно, -- нехотя откликнулся Лерех.

– - Лариса, скажите, а что ждет Вейстиора, если он... не раскается?

– - У меня не было возможности его осмотреть, но я так поняла, что речь идет об отмирании магической сферы?
– - эльф молча кивнул.
– - В таком случае, тут есть два варианта развития. В первом он привыкает к своему новому существованию: он больше не будет способен к использованию чистой магии, утратит чувствительность к жизни мира... Ну и его собственная жизнь окажется не столь долгой, как хотелось бы. Будет стареть медленнее человека, но... неотвратимо. Во втором варианте, в силу внутреннего протеста, изменения, происходящие на магическом уровне, будут восприняты сознанием как смертельная болезнь. С соответствующим исходом.

– - М-да, печально, -- отозвался Делевиэр.

– - Печальнее всего, что у меня тем меньше шансов ему помочь, чем дольше он тянет. Я не не богиня, не могу с нуля создать то, чего нет. Разве что сама Таниэрэ опять вмешается.

Не без удивления я обнаружила, что люди здесь занимаются не одной лишь черной работой -- среди портовых служащих среднего звена тоже было полно людей, эльфы осуществляли только общее руководство. На таможне Делевиэр взял все в свои изящные руки, поэтому прошли мы быстро и без проволочек. Покидая порт, я не без сочувствия оглядывалась на людей-попутчиков, которых, похоже, собирались мариновать еще долго.

В портальном зале нас ожидал сияющий счастливой улыбкой Лейтиниэр:

– - Лари, Лерех, как прекрасно! Делевиэр, и ты здесь!

Уходили мы порталами -- сначала стационарным до столицы, потом Лейтиниэр и Делевиэр доставили нас непосредственно в имение.

Эниэра выскочила нам навстречу -- все такая же тонкая, гибкая, изящная. Роды нисколько не нарушили совершенство ее форм. Впрочем, у эльфов, кажется, всегда так. Но в то же время счастливое материнство добавило эльфийке очарования -- особым румянцем, сияющим блеском глаз, даже некоторой небрежностью прически. Хозяйка без всяких предисловий утащила меня в детскую, предоставив мужчин самим себе.

Младенцы были... как младенцы. Гладенькие, с бархатными щечками, белокурыми кудряшками и беззубыми улыбками. А я чувствовала себя крайне неловко, потому что имела весьма смутное представление о том, как с ними обращаться. Нет, я умела и перепеленать, и помыть при необходимости, но вот это особое мурлыканье... и эти нежные прикосновения... и полные восторга взгляды -- все это было мне пока непонятно.

Вспомнилась последняя ночь перед моим отъездом... Кажется, я тогда кому-то троих детей наобещала. Теперь я смотрела на чужих малышей и начинала осознавать, что... да, мне это надо! И улыбочки, и сюсюканье, и слюнявые мордашки...

Мысли о детях всколыхнули в душе и некоторое беспокойство -- о тех, что остались дома. Во время плавания я не могла связываться с домом -- большая вода препятствует работе почтовых артефактов, зато теперь я обнаружила в шкатулке целых три коротких послания от домашних (с уверениями, что у них все в порядке) и записку от Лэйриша с одной-единственной фразой: "Уже скучаю". Детям я отписалась сразу, тоже очень коротко: сообщила, что добралась до дома Лейтиниэра и Эниэры. И почти тут же получила от них ответ: "Ура!" Похоже было, что кто-то дежурил все время около шкатулки, дожидаясь моего послания. Лэйришу я решила написать чуть позже. Не хотелось отделываться от любимого короткими фразами.

После обеда Лейтиниэр вызвался показать нам окрестности. Лерех отговорился усталостью -- слишком много впечатлений, а я пошла.

Имение располагалось в окружении лесов... Да вся Лиотания была сплошными лесами, города занимали очень маленькую площадь, и там работали, но не жили, если была такая возможность. Природа поражала буйством красок... и вообще буйством растительной жизни -- как в земных тропиках. Только здесь не было так невыносимо жарко и душно. Зато всё цвело, благоухало, зелень заполняла каждый миллиметр свободного пространства, норовя отхватить и то, что эльфы почитали своим, -- дорожки, стены и окна домов, скамейки. Правда, хозяевам удавалось как-то договориться с местной флорой: побеседовать, к примеру, с каким-нибудь особо нахальным вьюнком -- и он уступит место на скамейке. Честно говоря, в окружении этой почти разумной растительности я чувствовала себя несколько неуютно, словно чужачка под пристальными взглядами бдительных охранников. Собственно, так оно на самом деле и было: растения не только украшали, но и охраняли владения эльфов.

У тейордов, которые тоже жили в согласии с природой, отношения с ней все же складывались совсем другие. Да и сам растительный мир был иным -- куда менее активным и агрессивным. Их разнотравные луга, густые лиственные кроны и мощные стволы деревьев напоминали не тропики, а скорее среднеевропейскую природу, освобожденную от индустриальных оков.

Вечером мы с Лейтиниэром расположились с легким вином и фруктами на веранде и вели спокойную беседу ни о чем. Солнце уже садилось, когда хозяин перешел к тому, ради чего, собственно, и пригласил меня сюда.