Тень Империи: Забытая Академия

Его лицо, знакомое по бесчисленным обложкам и портретам в учебниках, казалось, с возрастом стало еще более выразительным.

Глубокие морщины, прорезавшие лоб и щеки, говорили о прожитых годах, полных размышлений и, возможно, разочарований. Глаза, обычно описываемые как пронзительные и всевидящие, сейчас смотрели с тихой усталостью.

Толстой несколько секунд молча смотрел на меня своими пронзительными, всевидящими глазами. Затем он вздохнул и начал говорить:

— Вы, наверное, удивлены, Максим Евгеньевич, оказавшись здесь. Ваша жизнь меняется настолько быстро, что вы не успеваете сразу во всём разобраться.

Безусловно, он был прав:

— Верно. Я многие моменты до сих пор не понимаю. Даже… — я замялся, подбирая нужные слова. — Я ничего не знаю. По идее, мне следовало с первого дня начать изучать всё вокруг себя, дабы не встревать в неприятности.

— Это обусловлено резкой сменой жизни, — поддержал меня директор. — Понимаешь, Максим, оказавшись на твоём месте, любой здравый человек подумал бы, что вообще оказался во сне.

Мне на миг показалось, что он всё это время читал мои мысли, подбирая правильные слова. Выждав небольшую паузу, он продолжил:

— Таких Забытых, как ты, было всего трое за историю именно нашей Академии. Поверь, они вели себя куда глупее тебя: заперлись в своих комнатках и напрочь отказывались выходить. В твоём же случае, хоть ты и многого не знаешь, ты стараешься делать вид, что ничего не случилось.

Я кивнул, соглашаясь с его «оценкой» моего поведения. Отчего Лев Николаевич заулыбался:

— Я более чем уверен, что ты высмеиваешь проявление магии. Думаешь, что вокруг одни фокусники и шарлатаны, пытаешься ссылаться на здравый смысл, не принимая то, что творится вокруг тебя.

Это было попаданием прямиком в цель. Увидев на моём лице выраженное удивление, Толстой рассмеялся. Затем как-то по-дружески, даже как-то по-родственному улыбнулся и продолжил разговор.

Он не пытался меня переубедить, что всё вокруг меня — это бред. Он сказал вполне простую фразу: просто прими действительность. Ты маг — Забытый. И всё вокруг тебя — это просто новый мир, к которому придётся привыкнуть.

И ведь был прав, черт возьми! Я действительно пытался найти рациональное объяснение всему происходящему, отмахивался от магии, как от назойливой мухи, цеплялся за остатки привычного мира.

Даже не то чтобы отмахивался, а просто считал большую часть сил, которые видел, — откровенной ерундой. Ну, вот как объяснить фанату книг, что магия действительно существует?

Как сравнить то, что происходит вокруг, с вымыслом, в который ты был поглощён, где любой навык нёс с собой разрушение? А тут ты вызываешь еле заметный ветерок, стенку огня или создаешь какую-то растительную хрень на руке.

— Тебе не нужно сразу во всё верить, — продолжил Толстой, словно угадывая ход моих мыслей. — Просто допусти возможность, что это правда. Открой свой разум для нового опыта. Изучай, наблюдай, сомневайся, но не отрицай с порога. Мир гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, Максим Евгеньевич. И ты сейчас находишься на пороге открытия его новых граней.

Его слова звучали как мудрый совет, как напутствие опытного наставника. В них не было давления или принуждения, лишь искренняя забота и желание помочь мне адаптироваться к новой реальности.

Я почувствовал, как напряжение постепенно покидает мой мозг, а на смену ему приходит любопытство.

— Хорошо. Я попробую.

А затем он сказал мне очень интересную вещь — как раз относительно того, что я читал всю свою жизнь.

— Видишь ли, Максим, книги — это лишь отражение мира, преломленное сквозь призму восприятия автора. И даже самая фантастическая история может содержать зерно истины, намек на возможности, скрытые за пределами нашего обыденного понимания. То, что ты читал — это не просто выдумки, это потенциальные модели реальности, альтернативные варианты развития событий. И если ты научишься видеть эти модели, анализировать их, то сможешь лучше понять и этот новый мир, в котором оказался.

Я задумался над его словами. Действительно, в каждой книге, в каждом мифе есть что-то, что цепляет, что кажется знакомым и близким.

Может быть, это отголоски древних знаний, забытых способностей, дремлющих в глубинах нашей души.

А может быть, это просто сила воображения, способная создавать целые вселенные, не уступающие по своей сложности и красоте реальному миру. Но в любом случае, отрицать ценность этих историй было бы глупо. Ведь они учат нас мечтать, верить в чудеса и не бояться неизведанного.

— Но как я могу использовать эти знания на практике? Как отличить правду от вымысла, реальность от фантазии?

Толстой улыбнулся и покачал головой:

— Это и есть самая сложная задача. Нет готовых ответов, нет универсальных правил. Тебе придется самому искать свой путь, полагаясь на интуицию, логику и, конечно же, на свой собственный опыт. Но помни одно: не бойся ошибаться. Ошибки — это неизбежная часть обучения. Главное — уметь извлекать из них уроки и двигаться дальше. И еще… не забывай о том, что ты — Забытый. Это не просто статус, это дар.

После последних слов, наконец, мы перешли к делу. Моё желание встретиться с директором сегодня было услышано неизвестными силами. Вопрос, который задал Толстой, сам крутился у меня на языке: что с моей настоящей семьей, есть ли у меня какие-то средства, а главное — имения.

— Твои корни, Максим, уходят глубоко в историю этого мира. Твой отец оставил след, который невозможно стереть. У тебя есть самое настоящее поместье, обширные земли во втором Контуре и ресурсы. Но самое главное — у тебя есть гвардия.

Я затаил дыхание, переваривая эту информацию. Звучит как начало какой-то сказки. Опять же, пора переставать воспринимать всё как фантастику.

— И где находится это поместье?

— Недалеко от Академии, в живописном уголке, окруженном лесами и озерами. Оно долгое время было заброшено, но сейчас там ведутся работы по восстановлению. Думаю, тебе будет интересно взглянуть на него. И да, у тебя есть опекун, который все эти годы присматривал за твоим имуществом. Он свяжется с тобой в ближайшее время.

После я выслушал более развернутую информацию относительно всего остального.

Земли во втором Контуре представляли собой «загоны». То есть определенную территорию с высокими стенами, домами охоты и казармами. По сути, это была зона отчуждения, где наиболее часто появлялись Твари. Таких точек по второму Контуру у меня было шесть.

За каждой присматривали Островские, получая восьмидесятипроцентный доход с каждой территории. А это очень большие деньги.

Как зарабатывались эти деньги? Тут всё просто. Сердца тварей высоко ценились Забытыми, ибо представляли собой особый деликатес при правильной готовке. Сердца были способны восполнить внутренний запас маны и были особо полезны тем, у кого собственный ресурс был очень маленьким.