Тень смерти

— Некоторые здесь всю жизнь этим занимались между прочим, - подал голос сэр Лабрин.
– Леди Юсулла права. Если солнце некромантов поднимется в небеса навсегда, мы уже никогда не сможем колдовать — и тогда сегодня последний день, когда у нас будет шанс покончить с Мал Хакаром. Если сделаем это, то в ближайшие сто лет магия нам и не понадобится — будет время научится воевать по-новому.

— Все верно, - кивнул Великий Инквизитор.
– Кроме того, все еще есть вероятность, что уничтожение поддерживающих новое солнце магов прервет его подъем. Сэр Аврелий не пользуется магией, и он очень силен. Наши Благословения Света тоже работают — фактически, мы, он и Гроссмейстер — последние одиннадцать паладинов, которые способны сражаться в таких условиях. Объединившись, мы сможем одолеть Мал Хакара.

— То есть вы даже деру не дадите?
– поинтересовался хриплый голос с нотками усмешки.
– Вы самые храбрые светлые маги из всех, кого я знал.

Голос принадлежал закованному в латы личу в лиловой мантии.

— Мал Кешар… - немедленно узнала его Юсулла.

— Я полагал, что самое безопасное место на поле сражения будет рядом с вами, - отозвался лич.
– Однако теперь, когда ваше супероружие оказалось бесполезным, пора, пожалуй, избавиться от вас.

— Что-то я не вижу у тебя за спиной армии скелетов, - усмехнулась Фрейда, похоже, искренне обрадованная тем, что бой с Мал Хакаром откладывается.

— Позвольте открыть вам один небольшой секрет… - усмехнулся в ответ Мал Кешар, почти точно скопировав интонацию инквизиторши.
– Мал Хакар сейчас внутри своего солнца. Вы бессильны добраться до него там, а сам он уже слишком высоко, чтобы вернутся. Теперь, когда он поселится на небе, некромантам на земле будет нужен новый Повелитель Тьмы… и когда я самолично уничтожу Инквизицию, всем станет ясно, что лишь я достоин занять это место.

— Так вот, как это работает… - пробормотал Менван.
– Мал Хакар внутри…

— Это делает его штаб уязвимым, - сделал вывод Мордруард.
– Нет никакой причины, почему мы должны сражаться с Мал Кешаром сейчас — последние двести лет он терроризировал орков в горах и будет делать то же самое еще двести лет. Опасен Союз Некромантов — его мы должны уничтожить.

— Я прикрою, - произнес Однорукий Паладин, вытаскивая меч из ножен.
– Забирайте остальных.

— Простите, никто никуда не пойдет, - сообщил второй лич, вдруг появляясь прямо из-за спины Мал Кешара. Он был худым и шестируким, и все его тридцать пальцев стремительно двигались, сплетая какое-то заклинание. Прежде, чем инквизиторы успели среагировать, вокруг них и личей возникла красноватая полусфера радиусом футов в пятьдесят.

— Эй, не лезь, мужик, - сказал незнакомцу Мал Кешар.
– Они — мои.

— Я не возражаю, - пожал плечами второй лич.
– Буду поддерживать барьер, а ты сражайся. Но если не справишься, то у меня снаружи спрятана сотня скелетов-ассасинов. Тогда уж извини — вся слава достанется мне.

— Погоди, так ты и есть тот псих, который дезертировал из ассасинов, украл первого призрака другого некроманта, женился на шлюхе и стал личем? Кто-то там Смитсон, да?

— Мал Радус, - поправил ассасин-лич.

— Ну и ладно… - усмехнулся Мал Кешар.
– Однажды я проспорил Мал Хакару, когда подумал, что он не сможет убить шестьсот эльфов одним заклинанием. Теперь ты совершаешь ту же ошибку…

— Вообще-то это вы двое совершаете ошибку, запирая себя здесь с нами без своих скелетов, - прервал спор двух личей сэр Лабрин, выступая вперед.
– Пусть наша магия и не действует, но, я например, убил Мал Раванала еще когда ни магом, ни инквизитором не был.

— Отлично, - отозвался древний лич, хлопая в ладоши. Его правая рука загорелась кроваво-красным пламенем, а левая — холодным голубым, и, слившись в единое лиловое пламя, магический огонь застыл в форме огромного боевого молота. Однорукий Паладин, полагаясь на свою Божественную Мощь, принял удар лича на щит, однако просчитался - волшебное оружие отшвырнуло его на тридцать футов и впечатало в стенку барьера.
– Думаю мое новое заклинание должно вам понравится… вы ведь любите молоты, да? Это Молот Тирании, и он сделает меня повелителем вселенной!

И он шагнул вперед, полный решимости вернуть себе славу самого грозного лича в мире. Впрочем, тех, кто знал Мал Кешара чуть лучше, его поведение не удивило бы — и отказ от участия в основном сражении, и нападение на неприятельский штаб, и бравада перед ослабленным противником — все это вполне соответствовало его самолюбию и коварству, а сегодня эти качества лишь проявились в крайней степени. Однако дело было не только в Мал Кешаре — в тот день каждый некромант прыгнул выше головы. В этом и было истинное значение Рождения Нового Мира, не имеющее ничего общего с исчезновением магии Света — видя вознесение своего вождя, темные маги устыдились наконец того страха, который они испытывали перед паладинами на протяжении последних столетий, и тоже устремились в высь, хоть и не физически. Тут и там некроманты проявляли чудеса храбрости, жертвовали своими жизнями или просто выкладывались на двести процентов, словно в зеленых лучах нового солнца исчез тот старый мир, где они были изгоями, преступниками и жертвами непрерывной охоты, единственными целями которых было выжить и добиться для себя мира. В новом мире, родившемся сегодня, они стали новыми людьми — и эти новые люди показали себя готовыми сражаться и достойными побеждать.

***

— Это уже слишком, Гроссмейстер, - сказал Аврелий, подводя Эллеану уже четвертого коня за сегодня. Паладины атаковали раз за разом, а у нежити на второй день сражения оставалось уже маловато копейщиков, потому скелеты прибегли к той же тактике, которую использовали против кавалерии на протяжении столетий — передние ряды выступили вперед и позволили себя смять, а затем лежащие на земле останки воинов-скелетов атаковали лошадей. В результате паладины несли сравнительно небольшие потери в людях, но оказались спешенными, что позволило более многочисленным мертвецам контролировать темп сражения.
– Их солнце уже слишком высоко, и даже Око Селлы его не взяло. Вполне возможно, что его уже не выйдет остановить — да и не нужно этого делать. Посудите сами — либо мы все умрем, пытаясь сбить солнце на землю, а в итоге ничего не получится, либо, наоборот, все получится, солнце упадет, и мы умрем. Зачем нам такой расклад? Отступим сейчас, чтобы победить в другой раз.

— А ты уверен, что мы сможем?
– спросил Гроссмейстер.

— Да, уверен. Пусть даже ритуал некромантов будет на сто процентов успешен, и зеленое солнце останется на небе навсегда — ему придется вращаться вокруг планеты, и когда оно будет за горизонтом, его магия точно не будет действовать. Если его скорость вращения та же, что и у настоящего солнца, то уже через шесть часов оно сядет — а Селла будет в зените. Тогда и настанет идеальный момент, чтобы действовать.

— Ты прав, - кивнул Эллеан.
– Возглавь отступление.

— А вы?

— Я прорвусь к штабу некромантов и уничтожу их командиров — так тебе будет легче выполнить свой план, когда настанет время. Мои реликвии не утратили силу — любому, кто убьет меня, придется отдать за это свою жизнь.

— Вчера у вас тоже были реликвии, но с Мал Хакаром вы не справились, - напомнил Аврелий.

— Я был не в форме… А если серьезно, то сейчас Мал Хакар и его лучшие маги должны быть заняты, поддерживая этот ритуал — а мне нужно просто убить тех, кто командует скелетами, пока он занят.

— Нет уж. Раз вы идете, то и я тоже — отвлеку на себя скелетов и выиграю для вас немного времени, чтобы расправится с некромантами. Пусть Дамокл возглавляет наступление.

— Ты — наш ценнейший боец, мы не можем пожертвовать тобой для отвлекающего маневра, - возразил Эллеан.
– А Гроссмейстер… любой человек с этими реликвиями сможет все то же, что и я.

— А я и не собираюсь собой жертвовать, - пожал плечами Аврелий.
– Когда вас убьют, я заберу реликвии и отступлю.

— Так-то лучше… - мрачно усмехнулся Гроссмейстер, отлично понимая что командор лжет.
– Ну что ж… Где сэр Дамокл? Проинструктируем его и приступаем.