Тень Великого Древа

Она велела своему эскорту выйти и запереть дверь. Отложила в сторону Вечный Эфес.

– Генерал, мы никуда не придем, пока у вас столько груза на душе. Выскажите все, что наболело. Без никаких санкций с моей стороны.

– Готовы услышать? – уточнил Дейви.

– Полностью.

– Тогда извольте. Я торчу в Майне уже месяц. Не имею ни малейшего понятия, зачем я здесь. Приказ о передислокации был самым идиотским, который я получал когда-либо. Не указаны ни цель перемещения, ни сроки, ни ожидаемый враг – просто иди в Майн и торчи, как пальма среди пустыни. Подписан вами, но составлен Ориджином – тьма сожри, я знаю его почерк. С каких пор искровой армией командуют северяне?!

– Генерал, позвольте… - начала Минерва.

– Думаете, я закончил? Почти и не начинал! Даже дурацкий приказ обязателен к исполнению, и вот я приперся сюда, и начал получать новости. Орда восстала и вторглась в Корону. Почему я на Севере? Скоты, смердящие навозом, разграбили Альмеру и убили святую мать. Почему я на Севере? Смайл и Гор изменили присяге, в Фаунтерре двоевластие. Почему мой полк оказался на Севере, когда он десять раз нужен в столице?! Я что, отправлен в ссылку без права служить империи?

– Э… Я не…

– А перед тем вы украли мою победу. Это мы с герцогом Литлендом удержали Мелоранж. Степной Огонь принял ваши условия потому, что успел обломать зубы о стены. Но песни поют про Несущую Мир, или как вы там себя назвали. И в этом – вы вся! Красоваться, получать славу даром, присваивать чужие заслуги. Ориджин захватил столицу – отдал вам. Адриан подготовил план реформы - вы ее запустили и собрали урожай. Телуриан начал печатать ассигнации – теперь их зовут векселями Минервы, ведь на банкнотах ваше лицо. Вы прилетели по воздуху – могу поспорить, это тоже чужая работа. Нравиться людям – ваш единственный талант. Но со мной не выйдет. Вы показушница и лицемерка, я таких с детства не терплю.

Он отдышался, отер платком шею и добавил еще:

– Если задел ваши нежные чувства – не стесняйтесь, наказывайте. Хоть разжалуйте, хоть в отставку – мне плевать. Сыт по горло такой службой, уж лучше свиней пасти.

Минерва крякнула, хмыкнула, высморкалась, пожевала губы - словом, предприняла все, чего не стоит делать, если хочешь скрыть замешательство. Наконец, набралась духу и сказала:

– Вы кое-что забыли, генерал: я неравнодушна к спиртному. Я подписала приказ, будучи настолько пьяной, что не помню из него ни строчки.

– Великолепно, тьма сожри.

– И в другом вы ошиблись: красоваться я тоже не умею. Слава Несущей Мир создана чужими руками. Видите ли, я стала владычицей в прошлом декабре, восемнадцати лет отроду. Никто прежде не учил меня править даже мелким городком. Не начали учить и после коронации. Всех полностью устраивала безмозглая кукла на троне. Я училась сама, на ходу, в течение всего пяти месяцев – потом грянула война. Я словно младенец, которого усадили верхом на коня и сказали: «правь!» Разумеется, я ничего не создала сама. Но, ради богов, сумела хотя бы внедрить то, что придумали другие. И в моем положении, думается, это не так уж плохо.

– Гм, - кашлянул Дейви.

– О ваших успехах в Мелоранже, генерал, я не знала ничего, как и вообще об осаде. Придворные держали меня в неведенье, я добывала информацию вопреки их усилиям. Но, ваша правда, я позволила людям славить меня сверх всякой меры. Я тщеславна и падка на лесть, и до неприличия неопытна, и вы действительно заслуживаете более достойного сюзерена. Если решите подать в отставку, я провожу вас со всеми почестями.

Шевеля бровями, генерал осмыслил ее речь и счел нужным уточнить:

– Если подам?

– Если.

– А если нет?

– Тогда я буду очень рада. Вы – единственный из высших чинов, кто остался мне верен.

Дейви огрызнулся:

– Я предан не вам, а империи Полари. Но у вас Вечный Эфес и полномочия от Палаты, а Адриан исчез на полгода, как последний дезертир. К несчастью, сомнений быть не может: служить империи – значит, служить вам.

– Думаю, я могу вас обнадежить.

– Слабо верится.

– Дурацкий приказ о передислокации внезапно оказался дальновидным. Главный враг империи в данный момент – граф Шейланд, Кукловод. Он ведет войско сюда, в герцогство Ориджин. С помощью вашего полка и кайров лорда Десмонда я хочу дать ему бой.

Генерал Дейви, похоже, давно обдумал этот вариант. Ответил почти без колебаний:

– Нас разгромят.

– Вполне возможно, - признала Мира. – Зато вы увидите диковинку: Несущая Мир сделает кое-что своими руками.

Она повела пальцем, и Вечный Эфес воспарил к потолку.

* * *

В прекрасном настроении Мира вернулась на шхуну для финального перелета через горы. С уверенностью мастера Нави поднял корабль в небо. Команда полным составом собралась на палубе. Матросы и гвардейцы забыли обо всем – только смотрели с разинутыми ртами. Вершины взметнулись так высоко, что шхуна не могла перешагнуть их. Она шныряла между утесов, словно юркая муха, а пики громоздились слева и справа – колоссальные, холодные в своем величии, равнодушные ко всему мирскому. Рядом с их могуществом меркла даже сила Предмета. Взглянешь вниз – кружится голова от высоты, глянешь вверх – снежные шапки слепят глаза своим блеском. Мира вдыхала не воздух, а чистый пьянящий восторг.

Последнюю посадку совершили не по нужде, а по просьбе императрицы. Шхуна шла над седловиной. Тенистую ложбину меж двух вершин заполнял ледник. Солнце пригревало, края ледника подтаивали и откалывались вниз сияющими глыбами. Слишком большие, чтобы растаять за лето, глыбы накапливались из года в год и покрывали склоны бисерным узором.

– Это Слезы Ульяны, - сказал кто-то.

А в седловине, точно по центру ледника, блестел водоем. Летнее солнце растопило середку и образовало озеро алмазной чистоты. Владычица велела:

– Прошу, сядьте здесь.

На высоте мили над землею шхуна опустилась в озерцо. Вокруг – белая скатерть ледника и гранитные клыки уступов, а за бортом – вода настолько прозрачная, что видно пылинку на дне. Мира не смогла удержаться. Приказала спустить трап, переоделась в длинную сорочку – и нырнула в озеро. О, Янмэй Милосердная! Не вода, а сама зима, лютейшая стужа в жидком виде. Мира не закричала потому, что лишилась дыхания. Хватала воздух ртом, но ничего не попадало в легкие. Подплыла, схватилась за трап, подняла себя над водою. Тогда вместе с воздухом в грудь вошла дикая радость. Она нырнула снова, и еще, а потом выбралась на палубу.

– Детка, вот полотенце, беги переодеваться!

Но Мира не чувствовала холода, тело наливалось восхитительным теплом. Она подошла к Нави, и тот испуганно выставил руки:

– Прочь от меня, мокрое создание!

– Я поняла, как победить! – воскликнула Мира.

Команда последовала примеру владычицы. Гвардейцы и моряки не стеснялись друг друга, потому ныряли в озеро нагишом. Их вопли сотрясали вековую тишь вершины. Владычица восседала на баке, одетая в шерстяное платье и соболиное манто, с кружкой дымного вина в руке. Она прилагала все усилия к тому, чтобы любоваться вершиною и не замечать толпы мускулистых голых мужчин. Нави сетовал, примостившись рядом: