Тео. Теодор. Мистер Нотт

— Уважаемые чародеи и чародейки Визенгамота! — обратился к собравшимся Уизли. — Прошу прощения перед каждым из вас, что пригласил на заседание сегодня без должного планирования. Повестка, что обозначена в письмах, верна — согласно статье пятой Эдикта о Визенгамоте Эдуарда Длинноногого, подтверждённой Положением о колдунах и Церкви Генриха Восьмого представитель духовенства запросил обращения к вам.

Теодор прослушал перечисление документов без интереса — переложения древних королей имели зачастую мало общего с реальностью, но тот факт, что к ним собирался обратиться представитель некоего духовенства — маггл? — вызвал удивление.

— Магглы? Церковники? — выкрикнул незнакомый старик, сидевший тремя рядами ниже. — Вы шутите, Уизли!

— Отнюдь, лорд Пикт, — кисло ответил ему Перси под ропот представителей. — Я приглашаю вас послушать обращение перподобного Дэвида Хоупа, архиепископа Йоркского, посланника Её величества Королевы Елизаветы, Второй своего имени.

Под взмах его палочки и быстрый полёт магических чар двери залы торжественно и медленно открылись, впуская в себя… Теодор зажмурился; он будто бы посмотрел на Солнце в увеличительное стекло — так нестерпимо ярко горело магическим светом тысяч неведомых чар нечто, что входило в зал. Проморгавшись, он с третьей попытки отринул магическое зрение и увидел, что в парадный зал, всё ещё парадный, пусть и гораздо более блёклый, чем в другом взоре, входит мужчина в золочёной одежде с белой шапкой, покрытый крестами с головы до пят. Двое пажей с завязанными белой тряпкой глазами шли за ним, придерживая его одеяние, а сам пожилой епископ взошёл на кафедру и окинул взором зал, перекрестившись. От его жеста Теодору стало неуютно.

— Милостью Божию я ниспослан к вашему ведическому кругу волей первосвященника нашего, архиепископа Кентерберрийского Джорджа. Да благословит Господь ваши заблудшие души, — он окрестил зал в три стороны, и неуютное ощущение усилилось. Это было необычно, это было противоестественно, это было… неправильно?

— Уважаемые чародеи и чародейки Визенгамота! — обратился Уизли к собравшимся, когда архиепископ сложил руки в молитвенном жесте на груди. — Я прошу вас дать архиепископу высказаться прежде, чем мы начнём прения. Прошу вас, преподобный.

— Амен, сын мой, — кивнул ему седовласый мужчина. — Не буду занимать слишком много вашего времени, о заблудшие. Напомнить пришёл я. Напомнить о том, что все вы, кто выбран, и кто наследует, подданы Её Величеству, и даже в своём грехопадении обязаны, — это слово он выделил тоном, — служить во благо Её и во славу Её. Забыли вы, о заблудшие, об этом. Сотни невинных душ, тысячи разрушенных судеб — перекреститесь, о заблудшие, ведь это ваше промедление ведёт в пучину раздора и войны!

Он снова перекрестил зал.

— Вы знаете, о чём я говорю, о заблудшие. Ваши марионетки и пташки крушат и калечат невинных, убивают и грабят, насилуют и разрушают. Сим передаю я Последнее Слово Её Величества. К исходу полугодия девяносто седьмого вы восстанавливаете порядок, о заблудшие, или же Священный Огонь праведных солдат Её Величества приносит порядок и восстанавливает справедливость на хранимой Господом Богом земле Британии. Амен.

Мужчина сложил руки в молитвенном жесте и забормотал себе под нос что-то религиозное. По залу прошла волна сырой магии, и мурашки прошли по спине Нотта. Тео моргнул, возвращая привычный взор, и вновь подивился тому, как ярко и ослепительно блистали одежды архиепископа Йоркского. Он будто сверкал, и ни чары, ни одна магическая наука не могла оставить такой след из того, что знал и слышал Тео; это было нечто другое, имеющее другую природу, магическое не по сути, но по факту.

Нечто пугающее.

Закончив, иерарх, не прощаясь, окрестил вновь волшебников и, попятившись, спустился вниз. Перед дверьми он окрестил их вновь — и скрылся за дверьми парадного зала.

— Что это было, Уизли! — воскликнул багровый лорд Селвин. — Почему этот маггл так позволяет себе говорить с чародеями Визенгамота!

— Лорд Селвин, — ответил быстрее Уизли один из членов Низкого собрания. — Заткнитесь и займитесь отстрелом троллей, как вы хвастались на приёме у Малфоев три года назад! Или аврорам нужно проверить ваши руки?

— Да как ты смеешь…

— Уважаемые чародеи и чародейки Визенгамота! — срываясь на крик возвестил Уизли. — Прошу вас оставить выступление Преподобного без прений. Увы, таков порядок! Посланник от Её Величества известил нас! Приложимте усилия!

Теодор из залов Визенгамота в смешанных чувствах отправился в министерскую столовую, где взял крепкий чай. Слова лорда Яксли о магглах в Кинбридже уже были не такими пустыми после неприкрытых угроз маггловского священника.

Хогвартс нужно действительно было срочно готовить к осаде.

***

Выпив кофе и перекусив круассаном, Теодор вовремя пришёл на занятие. С двух дюжин учеников, начинавших курс, их осталось едва ли пятнадцать человек — кто-то пропустил, кому-то занятия показались слишком сложным, а кто-то и вовсе не смог предъявить результаты СОВ. Из студентов Хога, кроме Тео и Панси, тут же были пара райвенкловцев, включая одну из Патил, и Фэй Данбар, которая то сходилась, то расходилась с Роном Уизли. Они так и держались группой, но к Тео всё лип Уилл Пендлтон, который всерьёз собирался оставаться в Министерстве стажёром.

Мастер Тики появился у доски с негромким хлопком, и критически оглядел класс.

— Сегодня у нас заключительное занятие, в котором вам предстоит потренироваться в наложении Обливио правильным образом, — сообщил он. — Сначала мы потренируемся с вами без палочек и жертв, — Тики усмехнулся, — а потом мои ассистенты доставят несколько пострадавших в недавнем… инциденте магглов, на которых потренируется каждый из вас.

Тренировка на магглах звучала жутковато. Магглорождённую райвенкловку Турпин затошнило.

— Итак, я уже спрашивал, применяли ли вы это проклятье на людях…

Пока Тики опрашивал участников о том, знают ли они, как колдуется это проклятье, Теодор вспомнил крайний раз, когда ему пришлось использовать Обливейт, в поместье Тюберов. Тогда он действовал из благих побуждений — старший и младший сыновья мистера Тюбера стали жертвами нападения Нарциссы Малфой, ослабленной пытками, но всё ещё опытной колдуньи из древней семьи. Тим Тюбер и вовсе смог тогда вырваться и оказать сопротивление — но Тео стёр память и ему, и маленькому сквибу Ронни, и находившемуся под Империо Мартину. Который, между прочим, попытался его прикончить.

Он делал это неопытно и на интуиции, на рассказе Флитвика, что упоминал о таких чарах и их применении, и, возможно, подарил каждому из участников тех событий бесконечные кошмары, в которых нападение Малфой происходило снова и снова. Теодор поёжился и слегка устыдился тому, что натворил сам в конце лета.

— …руну Хагалаз, и направляете палочку в голову цели, — разъяснял Тики. — Проклятье действует несколько секунд. При этом можно дополнительно словами дать пояснения, что с человеком было в тот период времени, который вы заблокировали в его памяти — это не решит проблему воспоминаний по триггеру, но даст ему объяснение перед собой, которое поможет сформировать ложные воспоминания самовнушением.