Теория заговора
Шрифт:
— Прекратить!!! А ну! Опять Стрелец! Уймёшься ты или нет!
Это была Свайкина. И мне эта встреча ничего хорошего не сулила.
— Вы только посмотрите! — кричала она. — Где драка, там обязательно он! Всё, моё терпенье лопнуло!
Это с двух-то раз? Видать комендантша тоже находилась под чарами Царьковой матери.
— Завтра же подам на выселение! Последнюю ночь ты у меня здесь ночуешь! Завтра духу твоего не будет здесь! Милицию! Чего глазами хлопаете! Вызывайте!!!
Я покачал головой и пошёл по лестнице наверх, а Свайкина ещё долго изрыгала проклятья в мой адрес.
— А ты молодец, — удивлённо заявила Зоя, когда мы добрались до своих комнат. — Я и не знала, что ты такой!
— Изучать объект нужно перед делом, а не лениться и халатничать! Иди к себе.
— Не вздумай без меня куда-нибудь выйти. И вот что… Я хочу… в общем, пойдём завтра в спортивный зал. Я хочу с тобой подраться, посмотреть в бою, на что ты годишься. Понял?
— Не буду я с тобой драться, — покачал я головой.
— Почему?
Я не ответил и открыл дверь своей комнаты. Славик лежал в постели, подперев щёку рукой и печально смотрел на шахматную доску, установленную рядом на табурет.
— Живой, алконавт? — усмехнулся я и подошёл поближе.
— Угу… — простонал он, взглянув на меня снизу вверх и откинулся на подушку — Убейте меня…
— Так ты и так почти убился вчера. Разве можно быть таким тупым, Слав? Ты же башковитый парень, гений, интеллектуал, а простую логическую задачу решить не смог.
— А что мне было делать? — вяло пожал он плечами. — Леночка ведь уже там была!
— Знаешь, если она была уже там, то, возможно, с этой Леночкой нужно расставаться.
— Что ты говоришь! Как ты можешь! Она же не сама туда пошла. Нет, я, конечно, благодарен, что ты вмешался, она мне всё рассказала, но говорить такие вещи о Леночке я тебе не позволяю.
— Ну, ладно, прости, — махнул я рукой. — Вот съеду завтра будешь знать.
— Ты не съедешь, тебе некуда. Да и зачем?
Я отодвинул раскрытый журнал «Шахматы в СССР» и сел на край Славкиной кровати.
— Чего ты тут колдуешь?
— Мат в два хода, — вяло ответил он.
— Не выходит чаша, Данила-мастер?
— Чего-то не выходит.
— Пить надо меньше, — поучительно заметил я.
— Ой, да ладно тебе!
Тощий, худой, кучерявый и неимоверно бледный Славик состроил недовольную гримасу. Задачка была что надо. Я призадумался. Сёмушкин доверия у меня не вызывал. Методы его работы со стрельбой без суда и следствия лежали далеко от правовой плоскости. Это, конечно, был не стопроцентный показатель, но говорил о многом.
С другой стороны, верить Весёлкину было тоже трудно. Ничего мне толком не сказал, не объяснил, несколько раз подставил… И вообще, мутный тип. По приказу генерала из ГРУ работает в КГБ. Вот хохма бы получилась, если бы он ещё и ментом оказался.
— Смотри, — кивнул я и протянул руку к шахматам. — Белая ладья h5 — h4… Затем чёрный конь g5 — f7. И вот тут… белая пешка g4 — g5. Всё. Король под ударом ладьи. Деваться некуда.
— Ну-ка, ну-ка, — вытянул шею Славик. — Ты как так сумел?
— Слушай, Слав. Ты же с Кафаровым в хороших отношениях?
— Ну как, — фыркнул он. — Он без
пяти минут академик, а я студент. Вот какие отношения у нас.— Ну, он тебя ценит, не прибедняйся. Попроси его, пусть меня лаборантом на кафедру возьмёт, а?
— Зачем тебе? — удивился мой сосед.
— Ну как зачем? Интересно ведь! Кибернетика химических технологий. Я у него хочу диплом писать, понимаешь?
— Не, на диплом даже не надейся, у него уже на пару лет всё расписано. А про лаборанта спрошу.
— Мне с ним очень хочется поближе познакомиться, чтоб поговорить можно было, а не так… Не знаешь, он с коллегами из других институтов общается? По другим направлениям кибернетики?
— Ну да, разумеется. У них часто обмен мнениями происходит…
— Вот! Видишь, как интересно? Попроси его, пусть возьмёт меня. А я ему пригожусь. Сильно пригожусь! Пойду в магаз сбегаю. Купить чего? Червячка хочешь заморить?
Славик поморщился:
— Вообще о пище думать не могу.
— Ну, смотри, герой-любовник.
Я прошёл по коридору и побежал вниз по лестнице.
— Эй, бегун! — прокричал женский голос. — Стой!
Эпическая сила!
— Ты, может, и в туалет со мной ходить будешь? — разозлился я.
— Любовь она и есть любовь! — ответила Зоя. — Хоть и платоническая. Куда это ты без меня намылился?
— По бабам, куда ещё!
— Вот, я так и подумала, любящее сердце не обманешь.
Когда мы вышли, она взяла меня под руку и положила голову на плечо. Так и пошли.
— Мы с Тамарой ходим парой, — пробурчал я.
— Точно. А куда идём-то?
— На почту. Матери хочу позвонить, а то из-за Васьки твоего даже не поговорил с ней.
Это была правда. Мне нужно было поговорить с мамой.
— Мам, привет, — тихонько сказал я, проверяя, плотно ли закрыта дверь.
В тёмной душной кабинке на полочке стоял чёрный телефонный аппарат без номеронабирателя. Соединили почти сразу. Зойка двинула было за мной, но я в кабину её не впустил. Достаточно было и того, что она записала номер, на который я звонил. То, что мамин телефон могли поставить на прослушку, я отмёл.
Мы поговорили с минуту о том, как я добрался и о том, как она там одна, а потом я спросил:
— Мам, слушай, а ты не знаешь, кто в твоём доме в семьдесят первой квартире живёт?
Это была та самая квартира, где мы вчера встречались с Весёлкиным.
— Знаю, конечно, — удивилась мама. — А что? На самом деле, там никто не живёт больше. Неделю назад умерла Ангелина Ильинична. Она ещё при царе в театре служила, и вот преставилась. В четверг хоронили.
— А теперь кто жить будет?
— Племянница вроде там прописана. А что? Почему ты спрашиваешь?
Любопытно-любопытно. Ещё неделю назад там кто-то жил, а сегодня Весёлкин проводил презентацию для меня. Полагаю, мебель и всё остальное принадлежало усопшей хозяйке. Может быть, даже и коньяк. И зачем он это сделал?
— Гриша, — елейным тоном произнесла Зоя, когда мы вышли с почты. — Угости меня мороженым, а то никто не поверит, что у нас любовь.
Кто не должен был, уже поверил, вспомнил я Люсю.