Теория заговора

Это не беда, у каждого из нас свой путь и своё предназначение. Выходит, моё свершилось раньше. Я, как ты знаешь, человек военный, а значит должен сражаться и не говорить громких слов. Но кое-что сказать всё же придётся. Есть Отечество и есть священный долг защищать его.

Я не знаю, кем ты станешь в этой жизни, но не сомневаюсь, что обязательно бы гордился тобой. Я не сомневаюсь и в том, что ты не будешь подлецом и негодяем, потому что твоя кровь восстала бы против этого. В нашем роду были люди искренние, честные и самоотверженные. А ты плоть и кровь от плоти и крови, моей и наших предков

Хочу, чтобы ты знал. Жизнь меняется, меняются власти, меняются и люди. Но верность остаётся вечной ценностью. Мой дед услышал эти слова от своего отца и передал их моему отцу, а тот — мне. Теперь и я передаю их тебе. Теперь ты взрослый достаточно, чтобы держать в руках оружие и направлять его на врагов. Следуй этому правилу всегда. Будь верным Господу и Отечеству.

Жизнь состоит не только из радости и веселья, случаются и тяжёлые времена. Когда такое время настанет, обратись к моим соратникам и боевым товарищам, они обязательно тебе помогут. Вот номер, по которому ты можешь звонить. Но знай, нужны действительно веские причины для такого звонка…'

Я отдал исписанный лист бумаги хозяину квартиры.

— Мама мне дала это письмо, когда я уходил в армию, — сказал я. — В последние годы оно хранилось у неё дома и сегодня утром я его забрал.

Сумел сделать это незаметно для Васи.

— Да ты садись-садись, — кивнул сухощавый старичок, присоединившийся к нам уже после того, как Зоя выключилась из общего диалога.

Это он стучал в дверь, когда Зоя наслаждалась горячим шоколадом.

Липовый арендодатель, дядька из кафе, передал ему письмо и тот, вытащив из нагрудного кармана пиджака очки, насадил их на нос и уселся на диван. Я присел на стул у стола, а хозяин квартиры сел в кресло с выгнутыми деревянными ручками. Сцену в кафе он отыграл отлично, мне даже не пришлось уговаривать Зою посмотреть квартиру. Она сама клюнула на его спектакль.

Старичок прочёл письмо очень внимательно, потом покрутил листок в руках, перевернул, перечитал и вернул мне.

— Значит, это ты вчера звонил, да? — спросил он и, сняв очки, сунул их обратно в карман.

Он пристально посмотрел на меня. А я на него. Глаза у него были стариковскими, бледными, но цепкими и внимательными. На морщинистом лице и тонкой шее виднелись пигментные пятна. Тонкие седые волосы были коротко подстрижены. В целом он походил на старую черепаху.

— Стрелец, говоришь? Ну да, вроде на отца похож. Лёнь, похож, как думаешь?

— Похож, Николай Спиридонович, — ответил дядька из кафе, которого,оказывается звали Лёней. — Очень похож. Я когда его увидел, сразу узнал. Даже на мгновенье подумал, что это Андрей Петрович Стрелец собственной персоной пожаловал.

Старик хмыкнул и покачал головой, мол, ну надо же.

— Ну-ка, дай паспорт глянуть…

Он полистал мой паспорт и вернул Лёне.

— Да, Николай Спиридонович, — твёрдо сказал я. — Это я звонил. Мне сообщили, что выйдут со мной на связь и назвали пароль. Время и место названо не было.

Так всё и было. Вчера вечером перед отъездом в Ленинград я сделал звонок из будки таксофона. Номер я запомнил ещё тогда, прочитав письмо отца перед отправкой в армию, и помнил всю жизнь, но звонить раньше не звонил. Трубку сняли сразу, внимательно выслушали, кто я и сообщили, что найдут меня сами, предупредив, что их человек назовёт ключевую фразу. Моя дочь со своим мужем уехала на Север в командировку. Вот этот Лёня в кафешке именно так и сказал, слово в слово.

— Скажите… — нахмурился я, — а с девушкой всё в порядке? Она так резко отключилась…

— Поспит, — махнул рукой старик, — и проснётся, отдохнувшая и посвежевшая. С ней всё хорошо будет. Подруга твоя?

— Нет, не подруга. Она ко мне приставлена полковником Сёмушкиным из МВД. Изображает мою возлюбленную.

— Сёмушкин… Сёмушкин… Это который Сёмушкин? — наморщил лоб старик.

— Помощник Папутина, первого зама Щёлокова. А сейчас Сёмушкин официально в аппарате Чурбанова числится, кадровые вопросы решает. У него есть отдельная аналитическая группа.

Аналитическая, ага. Аналитики, стреляющие из вертолётов…

— А Чурбанов у нас член Центральной ревизионной комиссии КПСС по совместительству, так?

— Так точно, — кивнул Лёня.

— Угу… — старик задумался, помолчал несколько секунд и обратился ко мне. — И что тебе надо, молодой Стрелец под присмотром человека Папутина? Рассказывай, что тебя привело.

— Со мной довольно интересная история произошла, Николай Спиридонович. Можно сказать даже несколько нереалистичная. И, помимо этого, я оказался одновременно вовлечён в игры трёх серьёзных игроков — ГРУ, КГБ и МВД. Да так, что, воюя друг с другом, они норовят попасть по мне. Вот я и решил к вам обратиться. Отец, как вы видите, никаких подробностей о вашей организации не оставил. Однако дед мне говорил, что если кто и обладает реальной силой в России, то это вы. Не вы конкретно, но ваша структура.

— И что, по-твоему, это за структура?

— Партконтроль, — ответил я, пожав плечами.

Старик тихонько крякнул.

— Ты что, веришь в теорию о существовании тайной организации, дёргающей всех за ниточки?

— Не знаю, — пожал я плечами. — В юности верил безоговорочно, что Комитет партийного контроля под прикрытием присмотра за моральным обликом коммунистов занимается чем-то действительно важным и стоит над всеми силовыми ведомствами, комитетами и советами. Кристально честные рыцари плаща и шпаги, а заодно неподкупные инквизиторы. Дед говорил, что отец был одним из этих рыцарей.

— А потом ты разуверился, да? В старости, наверное?

Он усмехнулся.

— Разуверился, — кивнул я. — Не в старости, в зрелости.

— И почему же?

— Да потому, — нахмурился я, — что по факту не нашлось такой структуры, ни тайной, ни явной, которая смогла бы предотвратить развал нашей страны на кровоточащие ломти.

Они вопросительно уставились на меня.

— Рассказ долгий, — пожал я плечами. — Надо с девушкой что-то придумать, чтобы выглядело правдоподобно.

— С девушкой уже всё придумали, — отмахнулся старик. — Поясни, что ты сказал.

Я кивнул, помолчал, а потом чётко и ясно произнёс то, что слышал во время переноса:

— Николай, Женя, Татьяна, Иван. Сто пятьдесят четыре, шестьдесят. Анна, Марина, Полина, Люда, Ирина, Ольга, Полина, Ульяна, Харитон…

Повисла тишина.

— НЖТИ 154 60 АМПЛИОПУХ 3415 9028, — подвёл я итог.

Николай Спиридонович и Лёня переглянулись.

— Жужжалка, — кивнул старик Лёне. — Можешь расшифровать?

— Ну… НЖТИ 154 60… — почесал в затылке Лёня, — это позывной Жужжалки. А АМПЛИОПУХ… нужно уточнить…