Террариум черепах

комментарий по поводу того, что со мной ребёнка

оставлять нельзя, мол, плохо повлияю. Пф-ф, она это

каждый раз говорит. Макс неплохо управляется с Кирюшей.

Даже это умеет, сволочь. Кирюша проникся к нему

симпатией. Это видно.

У меня отобрали ребёнка.

Мы возвращаемся домой ближе к полуночи. Я

скидываю неудобные сапоги, которые дала мне мама, так

как зимней обуви у меня по-прежнему нет, и поднимаюсь

по лестнице наверх. В коридоре лицом к лицу сталкиваюсь

с Максом.

– Так что это были за манипуляции с бананом? -

спрашивает он.

– Не было никаких манипуляций, - отвечаю я. - Тебе

показалось.

– Леонова, если ты хотела меня соблазнить… - зловеще

произносит он.

Я приподнимаю брови.

– А если и хотела, то что?

– То у тебя получилось.

Я сглатываю. Макс сжимает мои бёдра руками и

дёргает меня на себя. Мои ладони скользят по его

спине, обвиваются вокруг шеи. Он прижимает мои

бёдра к себе ещё ближе и обрушает свои губы на

мои. Странно, мы ведь даже не пьяные. У меня мутится

рассудок, ноги подкашиваются, пока мы, словно голодные

целуемся так, будто не виделись сто лет. Макс поднимает

мою юбку до талии, обхватывает руками мой зад. Я

запускаю руки в его волосы, мягко поглаживая.

– Аня! - зовёт с первого этажа мама.

Мы не реагируем, но зов повторяется. Тогда нам

всё-таки приходится разорвать поцелуй. Она может и

наверх подняться. Макс возвращает мою юбку на прежнее

место. Я в бессилии утыкаюсь лбом в его плечо.

– Чёрт, - выдыхает он.

– Сейчас иду, мам! - кричу я, стараясь, чтобы голос

не звучал раздражённо.

Я приглаживаю распущенные волосы, с трудом отрываю

своё бренное тело от тела Макса и тащу его вниз.

В коридоре мне встречается уже одетая Белла.

– Не думай, что никто не заметил твоих выходок с

бананом, - тихо, сквозь зубы скрежещет она и выходит

за дверь.

Твою.

Мать.

Интересно, кто ещё видел, что я делала за столом?

Девяносто четыре

Отвлекая меня от чтения учебника литературы, звонит

Вера. Я беру трубку.

– Ира закрылась в комнате и слушает «Сплин» уже

несколько часов, - быстро проговаривает она. - Я не

знаю, что делать.

Я тут же бросаю учебник на кровать и встаю с

неё.

– Сейчас буду, - так же быстро произношу я и

отключаюсь.

Снимаю с себя длинную серую футболку, в которой

хожу дома, натягиваю штаны, свитер, спускаюсь вниз,

надеваю куртку, кеды и, крикнув маме «Мам, я к Ире,

скоро вернусь!», выхожу на улицу.

До дома Иры я дохожу за тридцать минут. Дверь

мне открывает Вера.

– Что случилось? - спрашиваю я с порога.

– Я решила зайти к Ирке, её ведь сегодня в школе

не было, - начинает она. - Дверь мне открыла её мама.

Ира не вышла. Тётя Валя сказала, что Ира сидит у себя

в комнате уже два часа, и ушла на работу. А Ира из

своей комнаты всё не выходит. Я уже второй час жду.

Мы подходим к двери Иркиной комнаты, я

прикладываю к двери ухо, прислушиваясь к доносящимся

из-за неё звукам.

– Нет, Вер, это не «Сплин», - говорю. - Это «Би-2».

– Блин, я даже не знаю, что хуже.

– И то, и то очень нехорошо.

– Может, дверь выломаем?

– Нет, - качаю головой я. - Будем использовать

дипломатию. - Верка хмурится. - Будем вести переговоры.

– Я уже пробовала вести переговоры, - отвечает она.

– Бесполезно.

– Щас я попробую.

Я со всей силы начинаю колотить в дверь и орать:

– Ирка, сучка, немедленно открой дверь, а то, клянусь

здоровьем своей матери, я её вышибу к чертям собачьим!

Несколько секунд тишины, затем перед нами

открывается дверь.

– Дипломатия, - поучительно говорю я Верке.

Ирка выглядит совсем потрёпанной, стоит в каких-то

мешковатых серых штанах и большой вылинявшей

футболке. Короткие светлые волосы убраны в небрежный

хвост.

– Чего долбишься, идиотка? - раздражённо ворчит она

и возвращается в комнату, мы с Веркой заходим следом.

Ира забирается с ногами на диван, выключает музыку

и спрашивает:

– Чего припёрлись?

Мы с Верой усаживаемся на диван напротив неё.

Верка говорит:

– Тебя сегодня в школе не было. Вот я и решила

узнать, почему.

– А эта чего здесь делает? - Ира кивает в мою

сторону.

– А эта помогла вести переговоры, - пожимает

плечами Вера. - Что случилось?

– Да ничего не случилось, - отмахивается она.

– Да, и именно поэтому ты, вместо того, чтобы

прийти в школу, сидишь здесь в каких-то обносках и

слушаешь «Би-2».

– Просто я… - начинает она, но не договаривает.

– Что? - спрашиваю.

– Я…

– Что?

– Влюбилась я.

– Твою мать… - одновременно выдыхаем мы с Верой.

Если Ира в кого-нибудь влюбляется, то всё - пиши

пропало. Слёзы, сопли, истерики, алкоголь… Ира не

любит любовь. Ира боится, её как огня. Ира никогда не

разменивается. Если уж влюбляется - страдает долго и

болезненно. Потом закручивает несерьёзный роман с одним

или несколькими парнями, немного отвлекается и приходит

в норму. Так она начала встречаться с Андреем. А потом,

с Марком и Колей. Но самое сложное во всём этом,

конечно, начало. Ирка закрывается дома, слушает грустную

музыку, пьёт и плачет.

Ира боится любви, как огня.

– В кого? - спрашиваю.