Террариум черепах

уют. Только всё самое крутое и навороченное, и бабушка

во всём этом, как рыба в воде. Серьёзно, даже я не

знаю назначения некоторых штук из числа всего изобилия

дорогущей техники, что у неё есть.

У бабушки Оли и дедушки Вани, родителей папы,

в доме было куда уютнее. Сонма антикварной мебели,

конечно, не было, обставлено всё было совсем просто.

Маленький телевизор, цветочки на бежевых обоях, старенькие

ковры, скрипучие кресла с яркой обивкой, много, много,

много книг. Огромные стеллажи с книгами. От бабушки

всегда пахло домом и уютом, неуловимый непередаваемый

запах, которых вы, однако сразу узнаете, стоит вам едва-

едва его почувствовать. В их доме пахло так. Уютом.

Здесь пахнет дорогими бабушкиными духами и

кожаными диванами. Стол ломится от блюд, бабушка,

мама и Изабелла выглядят так, будто пришли на приём

к Елизавете II, а я с вожделением поглядываю на бутылки

вина, шаманского, мартини и виски, стоящие на барной

стойке. Чувствую, этот день рождения может пройти не

так уж и плохо. Главное, сильно не напиваться. Я у мамы

на испытательном сроке.

У бабушки много друзей. Она всю свою жизнь

проходила по банкетам и выставкам под руку сначала

с одним состоятельным мужем, потом с другим. Бабушка

дважды вдова. В общем, народу на её юбилее тьма.

Бабуля светится, принимая слащавые поздравления,

бесчисленные комплименты и дорогие, но, увы, совершенно

бесполезные подарки. Лучше б деньги дарили, ей-богу.

Настаёт моя очередь говорить тост и дарить подарок.

Чёрт побери, да что за напасть такая с этими тостами.

Вставая со стула, я хаотично соображаю, как мне её

называть. Она меня с детства приучила звать её Каролиной,

никак не бабушкой. Всё молодится.

– Бабуля, - начинаю я. Ладно, звучит ещё хуже, чем

«бабушка», но Каролина, кажись, не в обиде. - Я очень

тебя люблю, потому что ты лучшая бабушка на Свете.

Я её шестой раз за всю жизнь вижу, ага.

– Спасибо тебе за то, что ты есть. С днём рождения.

Достаю из-под стола чтоб-он-провалился подарок и

вручаю бабушке. Тосты на праздниках несут за собой

только боль и унижение. Когда чёртовые дорогущие духи

(будто у Каролины их и без того мало) подарены, я

с облегчением сажусь за стол и наливаю себе полный

бокал вина. Серьёзно, я им ограничусь. Мама кидает на

меня гневный взгляд, но ничего не говорит. Как-никак,

в приличном обществе находимся. Я залпом осушила

бокал и взяла банан. Есть особо не хочется (да и в

обществе этих высокопоставленных задниц мне кусок в

горло не полезет), а бананы я люблю. Снимаю кожуру,

засовываю его в рот и вдруг встречаюсь взглядом с

Максом. Он сидит напротив меня по другую сторону от

стола. Не знаю, что на меня находит, я просовываю

банан в рот чуть дальше, обхватываю его губами и

посасываю. Макс сглатывает. Так же глядя ему в глаза,

я откусываю кусок и медленно прожёвываю. Беру банан

в рот снова и проделываю всё то же самое. Макс

пристально смотрит на меня. Я доедаю банан и,

пошатываясь, встаю из-за стола. Кажись, не один Макс

возбудился.

– Пойду кожуру выкину, - как в бреду говорю я и

иду в сторону кухни.

Сигареты. Где-то в сумке должны быть сигареты.

– Что ещё за хрень, Леонова?

Я вздрагиваю и поворачиваюсь. Макс.

– А что такое?

– Ты что там устроила?

Я и сама не знаю.

– Я просто ела банан.

– Серьёзно?

– Макс, у тебя недотрах.

Входная дверь в этот момент открывается и в коридор

влетает Кирюша. Подбегает ко мне и обнимает меня за

ноги своими маленькими ручками. Следом заходит сестра

моей мамы.

– Привет, Анечка, - говорит она и, улыбаясь, кивает

в сторону сына. - Скучал по тебе.

Я присаживаюсь на корточки и обнимаю Кирюшу.

– Аня, мама купила мне киндер-сюрприз, - говорит он

и достаёт из кармана шоколадное яйцо в яркой обёртке.

– С чем тебя и поздравляю, - усмехаюсь я, встаю и

обнимаю свою тётю. - Как добрались?

– По пробкам, - усмехается она. - Сильно мы

опоздали?

– Ну, пока ещё не все пьяные, - говорю.

Света смеётся.

– Ладно, пойду маму поздравлю.

– Оставь Кирюшу со мной, - предлагаю я. - Я за

ним прослежу. Поиграю с ним.

Света улыбается.

– Спасибо.

Она уходит в зал. Макс, всё это время молча

наблюдавший за разворачивающейся перед ним сценой,

удивлённо произносит:

– Я почему-то был уверен, что ты ненавидишь

детей.

– Невинный ребёнок не заслуживает моей ненависти,

– пожимаю плечами я, беру Кирюшу за руку и веду в

спальню Каролины. Макс идёт за нами. - Пока что.

Своего двоюродного семилетнего брата я люблю. Как

и его маму. Света - замечательная женщина. Она на шесть

лет младше мамы, живёт в Благовещенске. Вижусь я с

ней не часто. Последний раз видела её на свадьбы

Изабеллы. У Светы замечательный ребёнок. Не такой, как

большинство детей. Добрый, милый, весёлый мальчик.

Совершенно не избалованный. Как сказала моя мама, такой

же нелюдимый, как я в детстве. А по мне так она

придирается. Хороший ребёнок.

Мы с Максом просидели в спальне бабушки вместе

с Кирюшей всё торжество. Играли, болтали, Кирюша

рассказывал множество своих детских историй. Пару раз

наведывались наши горе-родственники. Изабелла отпустила