Тильда. Маяк на краю света

— Ты говорил, если хочешь, чтоб тебе поверили, надо меньше убеждать.

Преувеличенно нежно оторвала его пальцы один за другим с мерчевильской маски, а затем дунула в нос.

— И на лицо мое вам смотреть запрещено, господин мошенник.

Потому что я никогда не забуду, как он скривился вчера.

Он отодвинулся, скрестил руки не груди, воззрился на меня с озорным интересом.

— Даже после свадьбы?

— Учитывая, что наш брак фиктивный…

— А кто сказал, что фиктивный?

Ну, честное слово! Что за игры со мной?! Я взяла себя в руки и ответила как можно более надменно, вспоминая превратности придворной юности, прежде чем у меня появилась своя башня:

— Я сказала. Потому что так хочу. Я спасаю твою шкуру, — и максимум презрения, — а ты не трогаешь мою.

Кастеллет хмыкнул. Туман рассеивался, уже был виден край обрыва и леса. Догорающий костер потрескивал пятном в тройке десятков шагов. И откуда-то пробивался рассеянным светом первый луч солнца. Мир словно смутно засиял. Не так, чтобы опускать вуаль. Просто… как волшебство из детской сказки.

— А когда-то я тебе нравился.

Ха! Хрюшка-повторюшка. Я прищурилась, отзеркаливая его же фразу:

— Разве?!

Что ж — было весело, должна признаться.

Кастеллет резко встал, отряхнул штаны, подал мне руку, легкомысленно улыбнулся:

— Ну, значит, показалось.

И я пяткой почувствовала проигрыш. Наивно думать, Тиль, что книжный червь может облапошить опытного мошенника. Я приняла его руку и поднялась следом.

— Значит, показалось, — сказала примирительно.

Ссориться мне с ним себе дороже. И все, что могу — сделать вид, что так и надо. Я снова почесала Алисин лоб.

— Он врет, — сонно продекламировала ящерица.

Чак опешил, а я рассмеялась. Съел?.. Алиса — наш союзник!

— Я знаю.

И тут же покраснела. Он врет, что ему показалось. Потому что ему не показалось… Потому что… я только что признала это… потому что он мне нравится. Я ахнула и накрыла ладонями и маску, и то, что осталось от лица…

Чак весело прыснул, подхватил меня за талию и развернул, прижимая к себе. Я привычно замерла, уперлась руками ему в грудь, увидела прямо под нами море. Тихо ахнула.

— Смотри, — ткнул он пальцем вниз. — «Искатель».

Там и вправду внизу виднелся кораблик… Далеко внизу. Я глотала ртом воздух.

— И больше не дури, Тиль, — бедовый жених снова поцеловал меня, на сей раз куда-то в висок, чуть выше завязок маски. Нежно и мимоходом. — Пошли, пора совершать подвиги. Да не стой на самом обрыве.

Отодвинул меня легонько, и я так и осталась стоять, а он так и ушел в рассеивающийся туман. Победителем, разумеется.

— Подъем! — заорал на пару со своей Алисой уже оттуда.

Я сглотнула и приложила руки к груди. Там билось в яремной впадине сердце. Вот проснулась не к месту жажда к соревнованиям — браво, Тиль! Ты постоянно себя переоцениваешь.

Мерзавец. Подонок. Каналья.

— Мы не справимся, — прошептала я мотылькам.

Они не ответили. И мне сделалось тоскливо и одиноко.

Скучаю по внутренним демонам. «Домашние питомцы». Как же он прав… Я снова сглотнула.

Меня дернули за рукав. Я обернулась: Фрида?! Живая и здоровая. Лихорадки как не было, глаза ясные, улыбка жизнерадостная. Подействовало…

— Это вы выходите замуж за господина Чака, королева друидов?

— Я… — я закашлялась.

— Вы счастливица — он такой хороший человек! Вылечил меня и пообещал увезти с этого острова! Представляете?!

В полку юных фанатов моего несносного мужа прибыло… Я присела на корточки напротив девочки, взяла ее за плечи, покосилась в сторону сигнального костра. Уже можно было четко разобрать фигуры Ро, Фарра и, конечно, Кастеллета. Там снова расцветала какая-то тихая перебранка между этими тремя безумными временами суток.

Погладила Фриду по голове.

— Господин Чак очень хотел тебе помочь, Фрида — это правда. Пока еще не вылечил, но все понемножку. Мы только вернемся в деревню на праздник, заберем мальчишек и — мигом сюда, нас уже и корабль ждет.

Девочка погрустнела, на глазах у нее выступили слезы.

— Папа тоже так говорил… Уверенный, что все получится… Что он сможет сделать все, как та женщина друид…

Я испустила тихий вздох.

— Мне очень жаль, Фрида… Что с ним сделали?

— Бросили в озеро сиренам, — Фрида закусила губу. — Они всегда так делают, если желтый туман не помогает. Поэтому вождь и позволяет Оло творить все, что вздумается.

— Вождь? — и вправду, о нем было что-то сказано, но мы его не видели, ни сном, ни духом.

— Оло — его сын. Вождь официально не принял религию друидов. Но если он станет запрещать, его тоже бросят в озеро.

— «Религию друидов»?..

Это подошла Ро. Фрида кивнула.

— Вот эти узоры и сочинения про единение с природой. «Уговор с морем» — будто бы нельзя уплывать с острова. Жертвы сиренам в обмен на «защиту». Потому что никто не должен узнать об этом месте.

— Нечто подобное говорил и Таурон, — подтвердила вдруг Аврора. — Не подпустить цивилизацию к девственной природе, чтобы не стереть с лица земли… Этот страх имеет в себе разумное зерно, но… такой ценой?!

Я задумалась. Мама никогда бы не предложила ничего подобного. Та мама, которую я помню, в принципе отошла от дел друидов, потому я и не знаю почти ничего… Но вдруг?!. Она отошла, именно чтобы не стать таким вот… маньяком?

— Они ведь и женщину друида не хотели отпускать. Хотя она говорила, что все равно сюда придут посланники… звезд. Даже если они оставят ее…

Я всхлипнула и переместилась с корточек на колени. Все мокро, все холодно, все заело. И душа, и ноги.

— Это… была моя мама, Фрида… Моя мама. Ты… знаешь, что с ней стало?

Глазенки девочки расширились от радостного удивления.

— Правда?! Вы — дочь Оливии Эйдан?

Как давно я не слышала этого имени… Из-под вуали и маски вытекла слеза. Фрида тоже расплакалась. Мы обнялись крепко и отчаянно и я… зарыдала навзрыд у нее на груди.

— Папа говорил… их отвели к озеру. С ней были еще люди, вы знаете? Король тоже.

Я кивала, а слезы все лились и лились на щеки и подбородок, и даже будто из носа. Пришлось отпустить Фриду, снять вуаль, чтобы вытирать лицо рукавом. Пока мне сбоку не подали кружевной платок. Фаррел. Я с благодарностью кивнула и высморкалась. Вуаль унесло порывом ветра, и я даже не заметила.