Ткачиха

– Вперед, Бетти Бойл. Ты теперь наш предводитель.

Бетти вспыхнула и отвернулась. Он еще и шутит! Это только в сказках легко получается: героиня попадает в волшебную страну и сразу обретает волшебную силу, и герои падают к ее ногам... А у нее вместо магической силы загадочная благосклонность местного ветра, вместо героев - мутный Рубашечник, страшный Охотник и две фарфоровые куклы, и у нее нет сил даже сделать следующий шаг, хочется лечь и лежать комочком в углу пещеры, а ей приходится куда-то вести эту толпу.

Все это вдруг показалось Бетти ужасно несправедливым. Острая боль в спине рванула ее назад, и девочка неожиданно для себя расплакалась. Крупные слезы градом катились по щекам, она упала на колени и громко, с удовольствием плакала, не обращая внимания на то, что все столпились вокруг нее.

– Что это с ней?

– Это Ткачиха! Никак не оставит ее в покое.

– Да от нее ничего не останется раньше, чем мы дойдем до Болот Снов! Вы в своем уме?

– А что мы могли сделать?

– По крайней мере, она помнит, кто она такая.

– И откуда она.

– А она откуда?
– это точно был голос Охотника, но Бетти было все равно. Она легла на траву и обхватила голову руками, продолжая в голос всхлипывать и слушать голоса товарищей.

– Она оттуда же, откуда и я, - вступил в разговор Рубашечник.
– Откуда мы все. И она совсем юная. Куда ей справиться с этим?

– Ткачиха ни за что ее не отпустит, - Охотник опустился на колени рядом с Бетти и провел ладонью по ее плечам и спине. Ладонь была большая и грубая, шершавое прикосновение чувствовалось даже сквозь майку.
– В ней так много всего. Силы и страсти. И храбрости, чтобы прийти сюда и бороться. Но она не дойдет. Сгорит раньше, чем мы перейдем Болота. Если не сойдет с ума среди них.

– Что ты предлагаешь?

– Связь с Ткачихой погубит ее, а вместе с ней всех нас.

– И что? Мы знаем, что рискуем.

– Рубашечник!...

– Если ты струсил, так и скажи. Девочку в покое оставь...

– Рубашечник, послушай!..

– Она очень сильная, она справится, я это сразу понял. Она - надежда, наша надежда, моя надежда! Поэтому ты можешь делать что хочешь, но мы идем дальше. Бетти, Бетти!

Рубашечник вцепился ей в плечо, но Бетти дернулась, не желая шевелиться, не желая вставать. На нее накатила свинцовая усталость. В пещере все казалось таким простым и правильным, они придумали хороший план, но стоило сделать шаг в бескрайние Холмы, и стало ясно, что они просто обманывали себя. Нет никакого конца Холмов. Старая Церковь - всего лишь миф...

– Старая Церковь - всего лишь миф...
– в слезах повторила она вслух.

Рубашечник тут же вцепился ей в плечи и с силой потряс:

– Бетти! Бетти! Не поддавайся ей!...

– Словами ты тут не поможешь, - возразил Охотник и вдруг рывком поднял Бетти с земли, поставив на ноги.

Бетти вскрикнула от боли, так сильно он вцепился ей в руки, заставляя оторвать их от лица. Мэри-Энн стояли в стороне и наблюдали за ними, приоткрыв рты. Рубашечник с тихой беспомощной злостью смотрел на Охотника.

Охотник же, казалось, был совершенно спокоен. Он легонько ударил Бетти по щеке раскрытой ладонью, и от удивления она перестала плакать и возмущенно уставилась на него.

– Отставить себя жалеть, этого добра у нас хватает, - сказал Охотник, бросив быстрый взгляд на Рубашечника. Его суровое лицо ничего не выражало, сложно было понять, о чем он думает и что чувствует.
– Ты нужна нам, Бетти Бойл. Ты единственная, кто на самом деле сможет сбежать от Ткачихи.

– Я не могу, - безнадежно прошептала Бетти, опустив взгляд. Пристально изучая собственные грязные ладони, она призналась: - Я не могу вас вести. У меня нет сил. Никаких сил.

– У тебя есть силы, - спокойно возразил Охотник.
– Ты далеко зашла.

– Она держит меня, - хрипло сказала Бетти.
– И пьет меня, пьет, как какой-то вампир. Как я могу идти, когда она меня держит?

– Тогда иди без нее.

Прежде, чем кто-либо успел что-то понять, Охотник выхватил из-за пояса свой топор и рубанул по нитям, тянущимся из ее спины. Бетти приготовилась испытать сильную боль, но, к своему удивлению, почувствовала только легкость. Боли не было. И черная тоска тоже отступила. Жизнь больше не была черной и тоскливой, бессмысленной, похожей на вязкий туман, отнимавший желание что-либо делать и как-то пытаться жить. Наваждение исчезло.

– Я... Я могу идти, спасибо, - слабо улыбнулась она.

– Вот только теперь, - мрачно проговорил Рубашечник, не глядя на нее, - у нас осталось очень мало времени.

Глава 15.

Дальше шли быстро, стараясь не оборачиваться, и не смотреть по сторонам. Серебристых нитей, дрейфующих вокруг, становилось больше: ветры успокоились. Таобсьер продолжал прикрывать процессию, идущую через холмы. Бетти с трудом продиралась через спутанные заросли высокой травы и заставляла себя делать шаг за шагом и идти вперед. Рубашечник шел рядом, и Бетти чувствовала его молчаливую поддержку: он был готов подставить руку, если она упадет. Даже несмотря на то, что она не могла полностью ему доверять - и он это знал, он оставался рядом. Мэри и Энн шли впереди и совсем не по-девичьи ругались на разросшуюся траву, в некоторых местах доходившую им до пояса. Охотник шел вперед и кинжалом разрубал траву перед собой, но это мало помогало: едва он делал шаг, как трава срасталась за его спиной, вырастала вверх, тянулась к сумрачному небу, мешая идти другим.

– Эту траву посадили эльфы, - сказал Рубашечник в ответ на немой вопрос в глазах Бетти.
– Вот почему она здесь растет. Собственно, от эльфов осталась только трава и земля.

– Я смотрю, с садовниками все было плохо, - кисло пошутила Бетти и снова споткнулась.

Рубашечник подхватил ее под локоть.

– Осторожнее!
– предупредил он и добавил очень тихо: - Как ты себя чувствуешь теперь?

– Очень устала, - так же тихо призналась Бетти в ответ.
– Мне так хорошо и здорово, и больше не хочется лечь и умереть, но я так устала...

– Держись, Бетти, - ободряюще улыбнулся Рубашечник.
– Главное, что на некоторое время ты от нее свободна. Пока она нас не найдет, конечно. Мы разозлили ее. Растревожили. Но мы проделали опасный и длинный путь, и почти у цели.

– Не слушай его, - крикнула с досадой Мэри, - мы, кажется, заблудились!

Охотник остановился, а следом за ним остановились и все остальные.

– Мы правда заблудились, - кивнул Охотник, сурово хмуря брови.
– Здесь, на открытом пространстве, сложно сориентироваться даже мне. Возможно, что Церковь осталась сильно левее... И правее. Но важнее сейчас другое.

– Что?
– осторожно спросила Бетти, выглядывая из-за плеча Рубашечника.

– Вы чувствуете запах?

– Запах?

– Я ничего не чувствую.

– Я тоже. А ты, Рубашечник?

– Я чувствую...
– Рубашечник повел тонким носом.
– Вода и гниль.

Охотник кивнул.

– Именно. Мне кажется, что мы каким-то образом оказались около Болот Тревоги.

Рубашечник поежился.

– Это единственный прямой путь. Как я и рассказывал, Болота Тревоги лежат совсем близко к Старой Церкви, ведь раньше это были прекрасные эльфийские озера. Самый короткий путь должен лежать через Болота.