Тьма уже внутри

— Здравствуйте, — дверь скрипнула.

Скрипнул и стул, на котором перед небольшим телевизором скучал в ожидании посетителей чернявый, но с явной проседью на висках мужчина.

— Добрый вечер.

Лёгкий южный акцент и нестройная речь заставили меня насторожиться и застегнуть распахнутые полы пуховика.

— Прошу прощения, я могу здесь позвонить и дождаться машину?

Мужчина, уже протерший прилавок, озадаченно приподнял кустистые брови.

— Конечно, — вновь уселся он на стул и уставился в выпуклый экран, то и дело покрывающийся рябью.

Чуть успокоившись, я достала телефон и в который раз набрала Оксану. На сей раз повезло больше.

— Оксана! — воскликнула, заслышав голос подруги, но тут же воровато огляделась, умерив пыл. — Наконец дозвонилась! Оксаночка, ты где сейчас? У тебя машина на ходу?

Машину Оксане подарил отец еще на совершеннолетие. Правда соседка подарок не оценила. Затрат и забот слишком много, да и ездить ей некуда, институт в двух шагах. Разве что шопиться пару раз катались, да и то ее навыки вождения оставляют желать лучшего. В городской среде уж точно.

— Естественно на ходу, — отозвалась с растущим недоумением соседка. — Была, по крайней мере. Мик, а чего стряслось-то?

— Ничего, — искоса глянула я не мужчину за прилавком и подступила поближе к одному единственному оконцу без занавесок. — Слушай, я позже все объясню. Забери меня, пожалуйста!

— Забрать? Ты же с Бранищей сегодня, — Оксана охнула. — Он что… Что там стряслось? Он тебя обидел?

— Нет! Ян меня не обидел. Оксан, забери меня, пожалуйста! — слезы сдерживать становилось все сложнее. — Забери! Я заправлю. Полный бак залью!

— Хорошо, хорошо! — зачастила подруга. — Я сейчас же приеду. Адрес говори.

Я растерянно уставилась на десяток крохотных сушеных мушек на окне.

— А я… не знаю.

— Что еще за новости? Так, не паникуй! — таким голосом завопила Оксанка, будто у нее на глазах полсотни детей сейчас аллигаторы сожрут. — Мика, без паники! Опиши, что видишь вокруг себя! Дома, знаки, вывески, я позвоню в полицию…

— Нет! — до того громко воскликнула я, что мужчина, уже явно с большим интересом прислушивающийся к разговору, чем к происходящему на экране, вздрогнул. — Не надо полицию, Оксан. Я сейчас все узнаю… Извините, — робко обратилась к продавцу. — Не подскажете, где я?

Вопрос прозвучал по-дурацки, но мужчина, с трудом выговаривая сложные звуки, ответил. Оксана, слыша его, возмущённо и испуганно воскликнула. Сыпала ругательствами, от которых Бранову не то, что икаться должно было, дыхание напрочь перехватить.

— Мика, жди меня… короче, там, где ждёшь! Я постараюсь приехать как можно скорее! Не знаю, сколько из города буду по вечерним субботним пробкам выбираться…

И отключилась. Я глубоко вздохнула. Вопреки ожиданиям, легче не стало. Быть может, меня отпустит, как только я окажусь в полной безопасности? За много километров от всего этого сумасшествия, подальше от Бранова с его треклятыми секретами. Подальше от зовущего меня Хаоса.

— Сбежала.

Бесцельно таращась в окно и всё еще сжимая в пальцах смартфон, я обернулась на голос, разведя руками.

— А что же мне еще оставалось…

Но как оказалось, мужчина, с осуждением качая головой, глядел в телевизор и вновь повторил.

— Экая а! Сбежала она, — повернулся ко мне он. — И зачем, спрашивается?

Я пригляделась. На экране в свадебном платье неслась Джулия Робертс. За ней, на всех парах Ричард Гир. Мне всегда нравился этот фильм. Равно как и «Красотка». Странно, но мне в детстве до жути хотелось быть похожей на исполнительницу главной роли с ее широченной улыбкой и рыжими кудрями.

— Так это же «Сбежавшая невеста», — поперхнулась я. — Ей и положено сбежать.

Мужчина разочарованно проговорил что-то, махнув рукой.

— Положено, не положено. Одно слово: женщина.

Я нахмурилась. Местный бизнесмен же вновь развернулся ко мне, терпеливо чего-то дожидаясь.

— Ну, знаете… — оскорбленно взвилась я.

— Ахмед меня зовут, — подсказал мужчина, в почтении склонив голову, и я кивнула, совсем позабыв, что и мне представиться положено.

— Что же, Ахмед, раз женщина, значит, априори глупая? Быть может, она не разобралась еще в своих чувствах и ей страшно. Страшно, что теперь все изменится навсегда. Разве это преступление, сомневаться?

Я отвернулась. Поняла, что вложила в свои слова страсти куда больше, чем хотела. Вконец разозлившись на весь мир, попыталась хотя бы этому женоненавистнику отомстить.

— И да, вот вам спойлер в довесок. В конце герои все равно будут вместе. И поженятся.

— Так и стоило тогда оно того? — примирительно улыбался Ахмед, вновь утыкаясь в экран, — Говорю же: женщина. Не разобралась и ну подметки рвать.

Я снова отвернулась. Мужчина больше ко мне не обращался. Только порой что-то сам себе говорил, наблюдая за сюжетом. А я все глядела на печальную ночь, опускающуюся на снег и дома.

Не разобралась и ну подметки рвать…

Черт побери! Неужели Бранов и впрямь не бросился в погоню? Странно. Учитывая его способности новоявленные, чутье подсказывало, что отыскать меня ему труда не составит.

Тогда… неужели отпустил? Вот так просто взял и…

Достав телефон, я набрала Оксану, но та не отвечала. Попыталась снова. И вновь лишь гудки, гудки… Орел ее что ли там унес?

Написав подруге короткое, но емкое сообщение об отмене спасательной операции, я развернулась к Ахмеду.

— Мне пора, наверное. Спасибо, что не прогнали.

— Так а я и сейчас не прогоняю, — развел руками мужчина. — Не ходили бы вы в темноту. По выходным тут много молодых из города, а они чумные. Даже когда трезвые.

— Доберусь как-нибудь, — подошла я к прилавку, выковыривая мелочь из кармана. — На шоколадку хватит? Любую.

Ахмед поскользил по монетам пальцем, считая. Достал плитку хорошего, самого лучшего, что в этой лавчонке есть, шоколада и поспешно сгреб монеты. Их явно на такое лакомство не хватало.

Не раздумывая, я сорвала часть обертки и с удовольствием откусила, будто оголодавшая. Эмоции наконец уступили место реальным чувствам: усталости и голоду.

— Не ходить бы вам лучше, — вновь озадаченно пробормотал Ахмед.

— Нет, — помотала головой я, решительно отворяя дверь. — Вы правы. Сперва разобраться. Подметки потом.

***

Темнота и впрямь опускалась чересчур стремительно. Но стоило мне ступить на крыльцо, как над головой зажегся свет, освещая окрестности. Добрый все же человек этот Ахмед.