Толстолоб

Он знал его!

Это было то самое место, куда вел его Голос, не так ли? Место, где людей предают земле. Каменные плиты торчали из травы. Он знал, что это такое, потому что Дедуля рассказывал ему.

Это место называлось "кладбище".

ЧАСТЬ ПЯТНАДЦАТАЯ 1

– Тебе уже лучше, Тетушка Энни?

– О, да, дорогая, теперь, после сна, гораздо лучше.
– Она выглядела отдохнувшей и бодрой, когда нарезала зеленый лук на большом разделочном столе.
– Господи, целый день проспала! Не успею вовремя приготовить ужин!

– Не беспокойся, - сказала Чэрити.

– Отец Александер и Джеррика еще даже не вернулись из Ричмонда.

– Просто у меня есть огромное желание впечатлить святого отца настоящей местной стряпней. Свекольные яйца, кукурузная запеканка и мои знаменитые пироги с белкой - как тебе такое?

Пироги. С белкой. В Чэрити сперва проснулся инстинкт зоозащитницы, но потом она вспомнила, как ей нравилось в детстве есть бельчатину. Лишь бы мне не пришлось смотреть, как она обдирает и потрошит зверька,– подумала она.

– Звучит замечательно, Тетушка Энни. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Нет, нет, дорогая. Предоставь готовку мне.

"Пироги" являлись неотъемлемой частью местной кухни, и чем-то напоминали буррито. Мясо и овощи заворачивались в тесто, а затем запекались. Чэрити помнила, какая это была вкуснятина, как и тетушкина кукурузная запеканка. "Свекольные яйца" - это были просто сваренные вкрутую и маринованные в свекольном соке куриные яйца. Тоже очень вкусно. При мысли об этих блюдах у Чэрити разыгрался аппетит.

– Чем сегодня занималась?
– спросила Энни.

– Я... я ходила на кладбище.

В кухне на мгновение повисла тишина.

– Что ж, думаю, это правильно, что ты посмотрела место упокоения свой мамы.

– Да, - смущенно ответила Чэрити.
– У меня сразу возникло множество вопросов.

– Сейчас не время, дорогая. Позволь мне приготовить ужин. Эти пироги пекутся полтора часа. На низком огне, иначе начинка останется сырой. Но обещаю, вечером я рассказу тебе о твоей замечательной ма...

Сисси,– подумала Чэрити. Сестра Энни. Моя мать. Какой она была? Эти вопросы крайне редко приходили ей в голову, но теперь?

Теперь они терзали ее.

Должно быть, это из-за ее нахождения здесь. Спустя долгое время Чэрити вернулась домой, и вполне естественно, что эти вопросы у нее возникли. Но...

– Чэрити!
– воскликнула Энни, ее нож завис над репой и луком.
– Твоя рука!

Голос тетушки вывел ее из задумчивости. Она чесала повязку на руке. Ей не хватало смелости рассказать тете подробности того, что она делала сегодня. И ей требовалось больше времени, чтобы расспросить о безымянной могиле. Она не могла просто сказать: "Понимаешь, Тетушка Энни, когда сегодня я ходила на кладбище, я не только навестила могилу моей матери. Еще я посмотрела ту вторую, на которую ты вчера возложила цветы. И которую ты не хотела мне показывать. О, и я вытащила из земли тот непомеченный камень...

Она действительно сделала это и заметила у основания камня надпись. Там было грубо выбито, будто поработала долотом неумелая рука: "Покойся с миром" А ниже: "Джералдин, прости меня".

Но возвращая камень на место, Чэрити содрала на руке кожу, и ранка кровоточила довольно сильно.

– Ничего страшного, - сказала она.
– Просто поцарапалась сегодня...
– Затем она солгала.
– Об заднюю ограду. Но я хорошо перевязала.

– Ты уверена, дорогая? Может, помазать йодом?

– Нет, правда. Все в порядке.

Затем мысли у Чэрити снова начали блуждать. "Покойся с миром",– вспомнила она. Зачем писать это так низко? Сельские обычаи,– решила она. Странные обычаи. И кто такая Джералдин?

– О-о, привет, мисс Чэрити!

Чэрити повернулась и увидела Гупа, стоящего в дверях кухни. Ей пришлось признать, что парень был довольно привлекательным. Высокий, мускулистый, с лицом, словно с обложки спортивного журнала, и весь вспотевший, очевидно после тяжелой работы. И все же, это не мой типаж. Однако она легко понимала, почему Джеррика проявила к нему симпатию, хоть и столь грубым образом.

– Привет, Гуп, - ответила она.
– Как ты сегодня?

– Хорошо, мисс Чэрити, - с энтузиазмом ответил он.
– Только что прибил снаружи пластиковые молдинги, за которыми мисс Энни посылала меня вчера в Роанок. Скажите, вы знаете, где мисс Джеррика?

– Гуп!
– вмешалась Энни.
– Ты закончил вешать те молдинги?

Гуп Гудер замешкался.

– Ну... ну, нет, нет еще, мисс Энни.

– Тогда иди, заканчивай! И перестань беспокоить подругу Чэрити. Оставь ее в покое и займись своим делом.

– Ды-ды-да, мисс Энни.

Затем Гуп, впав в уныние, исчез за входной дверью.

– Не слишком ты с ним жестко?
– осмелилась спросить Чэрити.

Энни вернулась к нарезанию овощей.

– Пойми, дорогая, я прекрасно знаю, что Гуп - хороший, очень хороший парень. Но он немного тугой на голову, и может быть настоящей болью, сама знаешь где, если дело касается гостей женского пола. Я очень его люблю, но иногда приходится его контролировать. Я не могу допустить, чтобы Гуп докучал твоей дорогой подруге Джеррике.

– Это же просто кратковременное увлечение, - отметила Чэрити, но мысленно добавила: Да, Тетушка Энни, это просто кратковременное увлечение. Настолько кратковременное, что ночью Джеррика уже занималась с ним сексом в твоем саду.

– Уверена, что он ее не побеспокоит, - сказала она вместо этого.

– Надеюсь, ты права, Чэрити, потому что не хочу, чтобы твое подруга вернулась в город, думая, что все мы здесь - кучка неотесанных деревенщин.

– О, Тетушка Энни, ты невыносима!

И все же она задумалась. Сама Чэрити очевидно не интересовала Гупа. Почему именно она, а не я?– снова заговорили в ней комплексы.

2

Ужин был фантастическим, еда - восхитительной. Но Чэрити не могла не заметить одного: Джеррика и отец Александер почти не разговаривали. Джеррика казалась подавленной, в то время как священник выглядел встревоженным и растерянным. Что было совсем на них не похоже. Затем они - довольно рано - разошлись по своим комнатам.