Тотем

Сэт осклабился, поднял руку, собираясь отдать приказ воинам, но услышал шаги, быстрые и неумелые, словно раненная косуля пробиралась меж елей, заблудилась и из последних сил продиралась к городу. Залитый кровью, сгорбленный и потрёпанный княжич медведей вышел на тропу, ведя под узды кобылу. Она служила ему опорой.

Визэр знал, что выйти прямо в руки к князю росомах — всё равно, что самому себе голову отрубить, но он не побоялся. Глянул на отца снизу вверх, ощущая вину и извиняясь за свой поступок, но не сыскал прощения в его глазах, а только отцовский страх, что непутёвый сын сам на смерть пошёл. Отдал бы он его на растерзание росомахам, если бы не сам вышел? Теперь Визэр понимал, что нет. Не отдал бы.

— Схватить, — Сэт отдал приказ, и вооружённые росомахи окружили медвежьего княжича.

— Где ты княжну оставил? Убил? Признавайся, погань! — рыкнул боярин Крут, встряхнув раненного.

— Выкрали. На нас у реки напали и её забрали, — Визэр не надеялся, что ему поверят.

— Ты явился в мой дом, — Сэт спешился с коня, — и выкрал её из Стронгхолда, — подошёл к медведю, — а сейчас говоришь, что не ты? — и рыкнул в его лицо.

Визэр гордо выпрямился, превозмогая боль и слабость в теле. Он без страха посмотрел на росомаху. Сэт лишился его уважения, когда Визэр узнал, как он обошёлся с девушкой, и больше не видел в нём ни князя, ни человека. Убийца и насильник, у которого и чести нет.

— Я. Вины не отрицаю. Да только я там случайно оказался. Жену твою украсть собирался не я, а предатель твой. Росомаха. Служит он другому племени, а я её спас. И от тебя, и от него.

Медведь сплюнул кровь на землю, сделал хриплый вдох.

— Ищи её в землях князя Витара.

***

Кайра не понимала, сколько дней и ночей прошло с того дня, как она попала в руки похитителей. Она думала, как освободиться и спастись, пыталась вызнать, зачем её выкрали и куда везут, но похитители говорили на странном наречии, которое девушка не понимала. Княжна прислушивалась, присматривалась на постоях, но воины будто не знали устали и продолжали путь после коротких привалов. Все они служили одному хозяину и были зверями, чтившими законы Природы, но лишь немногих из энайдов Зверь одаривал способностью принимать лик зверя. Они все имели дар и пользовались им в личных целях, потому что их покровитель ценил иные качества в энайдах.

Первая попытка обернуться зверем и сбежать от похитителей закончилась для Кайры остатком путешествия в зловонном мешке. Лисица пыталась разорвать его зубами или разодрать когтями, но после порчи мешка заработала верёвки на лапах и пасти. Кто бы ни заплатил этим людям за её похищение — удобство лисицы его не интересовало, но она нужна ему живой.

Пробуждение было болезненным. Кайра почувствовала встряску, попыталась выглянуть через дыру в мешке, но за ворсинками, торчащими в разные стороны, едва разглядела очертания каменной арки. Тени людей, что сопровождали её, изменились, уменьшились в размерах и растворились в сгустившейся тьме. Кайра ничего не видела, она лишь слышала странные звуки, которые в пространстве, полном эха, отражались от стен и напоминали гудение. От неизвестности девушке стало страшно.

Она снова услышала странное наречие, когда похититель остановился. Мешок развязали и его содержимое выбросили на пол. Кайра болезненно ударилась коленями, запястьями и скулой о камни. Кожа содралась, на свежие раны налипла мелкая крошка из песка, мела и глины. Девушка сдавленно рыкнула от злости, обиды и боли. Она услышала шаги и тихий шелест. Тень нависла над ней и сказала:

— Ракашаас, — она услышала в мужском голосе улыбку. — Добро пожаловать.

Кайра попыталась подняться и посмотреть на того, кто говорил.

Перед ней стоял худой, высокий, болезненно-бледный мужчина. Лицо сухое, вытянутое, с выпирающими скулами. На тонком подбородке узкая вертикальная бородка. Волосы длинные и распущенные, прямыми блёкло-русыми локонами они спускались по спине мужчины до поясницы. Длинное одеяние — туника, подпоясанная плетённым ремешком из кожи.

За яркими зелёными глазами Кайра не заметила венца в волосах. На затылке венец напоминал ветви дерева, что множественными отростками разной длинны и извилистости тянулись к вискам и макушке мужчины, а на лоб спускались, нависая над бровями, драгоценными камнями яшмы — по пять камней с каждой стороны, разного размера, но единой каплевидной формы — они становились меньше к вискам, и так тонко переплетались нитями, что казалось, будто камни — это чешуя на коже мужчины.

— Я поздоровался с тобой, — голос мужчины был низким и будто шершавым. — Ты не ответишь мне?

— Где я? — Кайра и не думала реагировать на приветствие похитителя.

Она оглянулась, но увидела лишь пещеру с крепкими витиеватыми сводами, напоминавшими коренья, выпирающие из земли, и высохшую лиану. Здесь не было естественного дневного света, но Кайра понимала, что это место — чертог чужой крепости. В конце просторного зала, напоминающего нору под землёй, стоял трон, возвышаясь на пять ступеней над землёй. По ручкам трона ползли разноцветные змеи, тихо шипя. Кайра только теперь заметила, что в чертоге стояли воины, одетые в латы, похожие на змеиную чешую.

— Ты князь Витар, — сказала Кайра, подняв взгляд на мужчину.

Он улыбнулся, и в его улыбке княжна заметила подвох.

На вид ему было не больше тридцати зим, но за прожитые годы князь Витар успел нажить дурную репутацию во всех княжествах их мира.

— Давно меня так не называли, — мужчина смотрел на неё сверху вниз, но не любовался её дикой красотой, а будто бы искал что-то интересное для себя и не находил, но любопытство в его глазах выдавало мужчину. Что-то его влекло. Чем-то она ценна.

— Зачем я тебе?

— Ты слишком болтлива.

Кайра открыла рот, но Витар протянул к ней руку. В тусклом свете факелов блеснул зелёный рубин на массивном перстне, тонкие пальцы с длинными ногтями схватили её за горло. У Кайры от страха перехватило дыхание. Она не знала, чего ждать от своенравного мужчины, а потому оцепенела, пока он, наклонившись к ней, рассматривал каждую черту её лица. Кайра ощущала его дыхание на коже, и от него по спине бежал неприятный холодок.

Князь опустил ладонь ниже, и Кайра почувствовала, как его рука будто бы тает. Она боялась шелохнуться — полоз обвил её шею, сполз по её плечам, задевая открытую кожу прохладным брюхом. Змеиная голова появилась перед лицом Кайры, длинный раздвоенный язык показался из пасти полоза, едва лишь задел кончик носа княжны. Она видела змеиные глаза, такие же зелёные, с вертикальным зрачком, и видела пасть с длинными ядовитыми зубами. Кольцо обвилось вокруг её шеи. Одно. Второе. Кайра до боли впилась руками в верёвки, всё ещё связывающие её запястья, и судорожно вдохнула.

Полос сполз на землю, и сделал шаг в облике человека. Коричневая мантия тянулась за ним, будто змеиный хвост, пока он шёл к трону. Кайра неотрывно наблюдала за мужчиной, но больше не говорила. Перед ней не добросердечный княжич медведей и не свирепый и властный князь росомах. Перед ней зверь с ликом человека.

Витар сел на трон. Змеи, занимавшие его, обернулись тремя женщинами. Одежда струилась по их телам, будто вторая кожа, и блестела в свету чешуёй. На их головах были похожие венцы, но меньше размером, менее размашистые и всего с тремя камнями на каждой стороне. Жёны князя Полоза.

— Он придёт за мной, — выдавила из себя Кайра, но чувствовала себя жалкой и беспомощной.

Витар подпёр щеку рукой, усмехнулся и посмотрел на пленницу с лёгкой скукой в глазах.

— Я надеюсь на это.

Полоз и не думал, что ему преподнесут такой подарок. Выкрасть лисью княжну из-под самого носа росомах — было сложно, но сама судьба подбросила ему в руки этот шанс. Сначала предатель среди приближённых Сэта, затем появления послов медведей, которые пытались найти дружбу и поддержку у росомах, а вместо этого стали врагами — и всё из-за одной глупой женщины, которая не сумела держать эмоции в узде! Княжич медведей сделал ему большое одолжение, когда выкрал Кайру и привёз её в леса Скогенбруна. Отбить девушку у одного воина, даже с силой медведя, оказалось просто. Проще, чем забрать девушку у росомах, и ещё проще — лишить Сэта части армии и поддержки, и забрать время, которого у князя с его нравами осталось немного.