Трактир «Волшебная жемчужина»

– Госпожа, – тихо сказала она, совсем неуверенная в том, что та ее слышит. – Арен беспокоится за вас. Вы не должны сдаваться. Он хочет, чтобы вы жили счастливо.

Услышав имя сына, Тансу встрепенулась, глаза ожили, и она впервые посмотрела на Енын.

– Арен… мой мальчик…

– Вы должны жить и не винить себя в его смерти. Он бы этого не хотел. Арен любит вас, поверьте мне. Он ушел в лучший мир и счастлив там. А значит, и вы должны быть счастливы здесь.

Глаза женщины наполнились слезами, она всхлипнула, прижав ладони к лицу. У Енын разрывалось сердце, она не знала, что делать, и чувствовала себя очень неловко. Повинуясь внутреннему порыву, она обняла плачущую женщину и тихонько погладила по спине.

– Пообещайте, что будете жить дальше ради сына. Ради того, чтобы его душа обрела покой и ушла на Небеса, – тихо попросила Енын, чувствуя, как вздрагивают от рыданий плечи убитой горем матери. – Я сделаю все, что в моих силах, помогу, найду вам работу, занятие – что угодно, лишь бы вы вновь захотели жить. Пообещайте ради чистой души Арена!

– Х-хорошо, я… обещаю… – сквозь слезы выдавила Тансу и отстранилась, посмотрев на Енын заплаканными глазами. – Спасибо, молодая госпожа.

Енын улыбнулась через силу, чувствуя, что вместо удовлетворения испытывает горькую печаль. Она стерла со щек Тансу слезы, ободряюще кивнула и позвала Боксун.

– Если вдруг что-то понадобится или ей опять станет хуже, прошу вас, найдите меня, – тихо попросила она. – Я живу в доме министра Кима. Спросите служанку Суджон, она передаст мне послание от вас.

– Ты ангел, дитя мое, видно, Небеса послали тебя несчастной Тансу после всего, что с ней случилось. – Боксун улыбнулась и крепко сжала руку Енын.

Гостья поклонилась доброй женщине и вышла со двора.

Посещение матери Арена оставило в душе Енын тягостное ощущение. Она брела обратно к паланкину, внутренне ужасаясь тому, какими жестокими бывают люди и насколько несправедлива жизнь.

– Не все люди такие, – вдруг услышала она рядом голос и вздрогнула. Рядом с ней невозмутимо шел… тот самый странный монах, который пообещал ей помочь избавиться от Сина, если Енын спасет семь душ.

– Что вы здесь… откуда вы здесь? – едва справившись с голосом, пораженно спросила она. Монах выглядел так же нарядно, как и в прошлую их встречу.

– Наблюдаю за тем, как ты выполняешь свое обещание, – улыбнулся мужчина и совершенно не к месту игриво подмигнул ей. – Две души уже в кармане, то есть спасены.

– Две?

– Арен и его мать. Ты молодец! – похвалил монах, словно и правда гордился ее достижением. – Теперь его матушка ни в чем не будет нуждаться, а твои слова хоть немного встряхнули ее. Если все так пойдет и дальше, то постепенно она придет в себя и сможет вернуться к нормальной жизни. Но тут, конечно, все зависит в первую очередь от нее. Ты помогла, а дальше ей справляться самой. Ну, и Боксун не бросит. Хорошая женщина, давно за ней наблюдаю.

– Откуда вы все знаете? Кто вы такой? – Она остановилась и впилась в него подозрительным взглядом.

– Он мой старший брат, который, похоже, играет в свои собственные игры. Да, Ханнелиум? – послышался за спиной насмешливый голос Сина.

Глава 12

– Что же привело моего венценосного брата в эту скромную обитель? – Син жестом предложил Ханнелиуму присесть за стол, но тот по-прежнему внимательно осматривал ледяную пещеру, ходя от дерева к дереву и осторожно прикасаясь к сверкающим стволам. Сину очень хотелось сказать «Не трогай!», потому что он прекрасно понимал, что брат появился не просто так, и не знал, чего от него ждать.

После встречи на улице, когда они с братом волею случая оказались рядом с Енын, оба поспешили удалиться, оставив недоумевающую смертную в одиночестве.

– Просто решил навестить младшего брата, с которым не виделся уже больше сотни лет, – пожал плечами Нефритовый император и повернулся к Сину. – А где твой друг Имуги?

Син оглянулся и только сейчас заметил, что змея нет на привычном месте за столом, а бочка с водой оказалась пустой. Дух нахмурился: куда же он отправился? Без воды Имуги быстро терял силы и мог даже умереть.

– Не предложишь выпить? – обманчиво мило улыбнулся Ханнелиум и сел напротив брата. – Я наслышан об удивительном напитке, которым ты угощаешь духов. Хочу попробовать.

Син криво усмехнулся.

– А ты пристально следил за мной, оказывается. Я думал, тебе нет до меня дела. – Он отошел к своему шкафчику и достал ингредиенты для Напитка откровения. Заслонив собой стол, брызнул в бокал щепотку правды. Не стоило особо надеяться, что это подействует, и брат откроет все свои секреты, но попытаться все же можно. – Зачем ты появился? Чего хочешь добиться с помощью этой девчонки?

– Да вот решил, что мой младшенький немного заигрался властью. – Ханнелиум неслышно подошел со спины, и Син вздрогнул. – Ты, наверное, забыл, что жизнью и смертью людей распоряжаюсь я, – добавил он тихо, но веско.

Сину стало не по себе. У них с братом и так всегда были весьма натянутые отношения, а сейчас от него явственно исходила скрытая угроза, которую он по обыкновению прятал за любезностью.

– Это закон, и ты ничего не можешь с ним поделать. Я имею право забрать человеческую жизнь, если…

– Ты высший дух, дорогой мой брат, – повысив голос, перебил его Ханнелиум, и его глаза стали такими же холодными, как воздух в пещере. – Бегать по дворам, красть туфли – это удел кого-то вроде квисин [23] , не ожидал, что ты опустишься так низко. Этот поступок недостоин твоего положения, а раз так, то просто отнять человеческую жизнь у тебя не выйдет.

– Что ты имеешь в виду? – Внутри у Сина похолодело: что он задумал?

– Посмотри на свою пещеру. Разве ты не видишь, не чувствуешь изменений? – Ханнелиум обвел широким жестом волшебный трактир.

23

В корейской мифологии низший пантеон богов, к которым в том числе относились злые духи и призраки.

Син застывшим взглядом смотрел на свою любимую рябину. Ствол вновь стал мутным, и на нем опять образовались трещины. Совсем недавно он исправил дефект, так почему же тот появился снова? Он посмотрел на довольного собой брата, и впервые за долгие годы ему стало страшно.

– Что ты наделал?! – прошипел он, в ярости швырнув бокал с напитком на пол.

– О, ну что ты, я тут ни при чем. – Старший брат развел руками с невинным лицом. – Мне даже как-то обидно от твоих обвинений. Тебе прекрасно известно, что в этой пещере я бессилен, ведь она – твои сердце и душа. А над чужой душой никто не властен. И если меняется пещера, то это меняешься ты, брат мой.