Третий лишний

– А потом снова утро и работа.
– заметила грустно Ханна, хорошо понимая чужую усталость, ведь еще совсем недавно она точно так же, с утра до позднего вечера трудилась у Маргарет, не покладая рук.
– Давай помогу овощи почистить.
– предложила она.

– Платье испачкаешь.
– возразила женщина.

– Если фартук дашь, не испачкаю. Тем более что ей, - она кивнула в сторону, где находилась миссис Гриндл, - оно все равно пришлось не по вкусу. Она намекала, что каждому воздастся по трудам его. Если бы по ее трудам воздалось, ходила как праматерь Ева в Эдемском саду и была бы, как палка, тощая.

Они обе рассмеялись, каждая из них по себе хорошо знала, как тяжело добыть себе на хлеб насущный и самое необходимое. Болтая, они занимались чисткой овощей и обсуждали общих знакомых, которых в небольшом городе всегда достаточно, даже у незнакомых до этого людей. От простого хорошего общения у Ханны улучшилось настроение и она стала улыбаться. Однако все хорошее имеет свойство заканчиваться.

Вскоре миссис Маккатри и миссис Гриндл закончили общение и они с хозяйкой продолжили свой поход по городу. У Кэтрин, после общения с подругой, настроение тоже стало хорошим и она решила посетить магазин, где продавались готовые перчатки и шляпки.

Миссис Маккарти была старше Кэтрин более чем на 20 лет, что связывало таких разновозрастных людей, Ханна не знала и могла только предположить, что они обе были крайне религиозными особами.

"Если так, - решила Ханна, потрогав свежий порез, полученный при чистке овощей.
– мне тоже предстоит полюбить чтения, иначе придется вернуться к мытью посуды, готовке и всему прочему. Если выбирать, между работой с пол седьмого утра до десяти вечера и трехчасовым чтением Библии, то, что ни говори, а читать все же предпочтительнее".

После чего у нее на душе исчезли все сомнения и Ханна смирилась с особенностями новой хозяйки. Они возвратились домой почти в пять часов вечера. Миссис Кэтрин переоделась с помощью компаньонки и спустилась в столовую, чтобы поужинать с супругом.

Ханна принесли поднос с чайником и маленькими голубыми чашками с синими цветочками, поставила перед супругами, налила свежей заварки и разбавила кипятком из другого чайника, после чего вкатила в гостиную тележку, уставленную тремя видами печения и бутербродами.

Хозяйка мило щебетала, делясь с супругом новостями, услышанными от подруги и о других событиях, произошедших с ней за день. Ханне показалось, что мистер Гриндл старался не вникать в суть легкомысленной болтовни супруги, однако раздражения своего не выказывал и старался быть, как всегда, сдержанно нежен.

– Вижу, у тебя сегодня чудесное настроение? Чем или кому мы обязаны?
– с улыбкой поинтересовался супруг.

– Выйти из дома и пообщаться с подругами - это все так чудесно.

– Вот как? Тогда, думаю, тебе стоит чаще выходить из дома и больше общаться с соседями и подругами. Мне доставляет удовольствие смотреть, как ты улыбаешься.
– произнес муж и легко коснулся губами тыльной стороны кисти супруги.

– Айзек, мы не одни, Боже мой!
– смутилась его целомудренная супруга и ее щеки покрылись румянцем.

"Еще лодыжку поцелуй, она вообще умрет от счастья и скромности!" - язвила про себя Ханна, прислуживающая чете Гриндлов.

– Завтра поедешь на собрание благопристойных, но воинственно настроенных дам?
– поинтересовался муж, разглядывая содержимое его тарелки. Он завел речь о собрании местного общества трезвости, в котором состояла его супруга, но чью деятельность мистер Гриндл не вполне одобрял.

– Надо бы. Я бы очень хотела, но я не знаю, как буду себя чувствовать.
– кокетничала Кэтрин, жеманно потупив глаза.

"Если съешь все это сразу, то точно не поздоровится".
– продолжала злиться служанка.

– Я думаю, что все будет хорошо. Эмма рядом с тобой и тебе теперь не будет страшно. Не волнуйся дорогая!

Айзек Гриндл здраво рассудил, что чем бы жена не увлекалась, лишь бы не донимала его нравоучениями и попытками сделать его ревностным христианином.

– Милый, ты такой заботливый, такой добрый!
– расцвела от заботы супруга.
– мне так повезло, что у меня есть ты!

– Ну, что ты! Это мне повезло, что ты есть у меня!
– вторил ей супруг.

Они сидели, державшись за руки. Мистер Гриндл смотрел жене в глаза и улыбался. Насколько Ханна уже успела узнать его характер, это было на него не похоже.

"Голубки".
– съязвила она, стараясь оставаться невозмутимой и не рассмеяться прямо при супругах

– Кстати, как тебе компаньонка?

– Даже не спрашивай, милый. У нее нет приличного платья. Если я захочу посетить общество, мне придется краснеть! И да, ты знал, про Маргарет Марвел?

– Что именно?

– Что Эмма работала у нее в доме и что она разбила ей голову до крови, и не дала рекомендательных писем! Ты знал?

– О разбитой голове или об отсутствии рекомендательных писем?

– Обо всем этом?
– вспылила Кэтрин.

– Знал милая, но не хотел тебя расстраивать, зная твое доброе и чуткое сердце.
– ответил Айзек.

– А тебя не смущает отсутствие рекомендаций? А вдруг...

– Нет, милая, - прервал ее Айзек.
– Эмма старательная девушка и два года честно трудилась у Марвелов, однако, когда она заранее предупредила о своем желании перейти работать в наш дом, Маргарет закатила ужасный скандал и поступила столь не достойно по отношению к сироте. Правда, милая?
– задал он риторический вопрос супруге.

– Да, милый.

– Я рассказывал тебе, что Маргарет Марвел весьма своеобразная особа, склонная к истерикам и истерическим порывам, кроме того, она крайне скупа. Именно этим и объясняется отсутствие у Эммы приличного платья, а не ленью.

– Я даже подумать не могла, что леди бывают такими невоспитанными и невоздержанными. Боже, как неприлично!
– произнесла Кэтрин Гриндл, закатив глаза к верху. Это был один из любимых ее жестов, показывающих крайнюю степень чего-либо.
– О, если бы я только знала...
– начала она оправдываться перед мужем, возбужденно схватив его за руку.

– Не волнуйся так, дорогая! Я знаю, какая ты отзывчивая и щедрая.
– прекратил супруг ее оправдания. Если бы он ее не прервал, ему предстояло бы с пол часа слушать гневные тирады и обличительные выпады Кэтрин. Зная об этом, он решил не доводить до этого ситуацию.
– Думаю, что из пары не нужных платьев Эмма вполне сможет сделать себе приличное платье и нам не придется краснеть за ее вид. Кроме того, только представь, какая значительная, нет, какая огромная разница будет видна в отношении к прислуге, если в обществе заметят, как станет выглядеть Эмма.