Трое в снегу

Лыжники, громыхая и спотыкаясь, ввалились в лифт.

Швейцар, обозрев тыльную сторону бедняка, сказал:

– - Торговля вразнос запрещена!

После чего обратился к Кессельгуту и спросил, что ему угодно.

– - С завтрашнего дня мне надо будет кататься на лыжах, -- сказал Кессельгут.
– - Не знаю, как это делают. Думаете, я еще могу научиться?

– - Ну конечно!
– - ответил дядюшка Польтер.
– - Здесь и не такие выучивались. Лучше всего возьмите частные уроки у Тони Гразвандера. Он сможет посвятить вам лично больше времени. Это приятнее, чем в большой группе, когда то и дело шлепаешься и на тебя вечно глазеют тридцать человек.

Кессельгут задумался.

– - Кто шлепается?
– - робко спросил он.

– - Вы!
– - констатировал швейцар.
– - Плашмя, во весь рост.

Кессельгут прищурился:

– - Это очень опасно?

– - Вряд ли, -- успокоил его швейцар.
– - К тому же у нас, в Брукбойрене, первоклассные врачи! Например, медицинский советник доктор Цвизель. Лечением сложных переломов костей он прославился на весь мир. Ноги, побывавшие в его клинике, выглядят куда красивее, чем прежде!

– - Я не тщеславен, -- сказал Кессельгут.

Бедняк, изучивший тем временем все объявления, расхохотался.

У швейцара, который забыл о присутствии бедняка, лопнуло терпение:

– - Мы ничего не покупаем!

– - А я ничего и не продаю, -- сказал бедняк.

– - Тогда что вам здесь надо?

Навязчивый человек подошел ближе и ласково сказал:

– - Жить!

Швейцар сочувственно улыбнулся:

– - Это обойдется вам дороговато. Ступайте-ка обратно в деревню, мил человек! Там есть постоялые дворы и дешевые койки для туристов.

– - Большое спасибо, -- отозвался бедняк.
– - Но я не турист. Разве я похож? Между прочим, номер, который я займу здесь, стоит еще дешевле.

Швейцар взглянул на господина Кессельгута, предполагая, что тот с ним согласится, покачал головой и сказал как бы в завершение:

– - Доброго вечера!

– - Ну наконец-то!
– - сказал бедняк.
– - Давно пора со мной поздороваться. Уж в этом отеле я ожидал манеры получше.

Дядюшка Польтер побагровел.

– - Вон отсюда!
– - прошипел он.
– - Сейчас же убирайтесь! Не то прикажу вас выгнать!

– - Это уж слишком!
– - решительно заявил бедняк.
– - Моя фамилия Шульце, я второй призер конкурса. На десять дней мне предоставлены в гранд-отеле "Брукбойрен" бесплатное питание и жилье. Вот документы!

Дядюшка Польтер, сам того не замечая, начал отвешивать мелкие поклоны. Он не понимал, что творится. Сойдя наконец с подставки, он вышел из-за стойки, и сразу бросилось в глаза, что швейцар небольшого роста.

– - Одну минутку, пожалуйста!
– - пробормотал он и рысцой устремился в контору за директором. "Убиться можно!" -- скажет Кюне.

Шульце и Кессельгут временно остались вдвоем.

– - Господин тайный советник, -- предложил Иоганн в отчаянии, -- может, лучше вернуться домой?

Шульце, видимо, оглох.

– - Случилось нечто ужасное, -- шептал Иоганн.
– - Представьте себе, когда я вошел сюда...

– - Еще одно слово, -- сказал тайный советник, -- и я убью вас голыми руками!
– - Это звучало крайне убедительно.

– - Но риск...
– - начал Иоганн.

Тут открылась дверь лифта, оттуда вышел Хагедорн с открыткой в руке и направился к стойке швейцара.

– - Убирайтесь!
– - прошептал Шульце.

Кессельгут повиновался, но, чтобы оставаться вблизи, присел за столик в холле. Он не ждал ничего хорошего. Сейчас встретятся миллионер, которого здесь приняли за бедняка, и бедняк, которого считают миллионером! Недоразумения сгущались над отелем, как грозовые облака. Молодой человек заметил Шульце и учтиво поклонился. Шульце ответил тем же. Хагедорн озирался по сторонам, что-то искал глазами.

– - Извините, -- обратился он к Шульце.
– - Я только что приехал. Не знаете, где здесь почтовый ящик?

– - Я тоже только что, -- ответил бедняк.
– - А ящик за второй стеклянной дверью налево.

– - Действительно!
– - воскликнул Хагедорн, вышел, бросил открытку, адресованную матери, вернулся довольный назад и остановился возле бедняка.
– - Вам еще не дали номер?

– - Нет, -- ответил тот.
– - Судя по всему, еще не выяснилось, можно ли вообще рискнуть и предоставить мне приют в этой скромной обители.

Хагедорн улыбнулся.

– - Здесь все возможно. Мне кажется, мы попали в явно комичный отель.

– - Если понятие комического толковать так широко, то вы правы.

Молодой человек пристально поглядел на собеседника. Потом сказал:

– - Не сердитесь на меня, пожалуйста, но мне страшно хочется угадать, как вас зовут.

Тот отступил на шаг.

– - Если с первого раза не угадаю, сдаюсь, -- заявил молодой человек.
– -Это забавно, пожалуй, но я подозреваю, что вы -- Шульце! Верно?

Старший собеседник был искренне поражен.

– - Верно, -- сказал он.
– - Моя фамилия Шульце. Но как вы узнали? Откуда?

– - Я знаю больше, -- сказал молодой человек.
– - Вы выиграли второй приз конкурса заводов "Путцбланк". Вот видите! Я из племени малых пророков! А теперь угадайте-ка вы, как меня зовут.

Шульце задумался. Потом лицо его озарилось, и, сияя, он воскликнул:

– - Ага, есть! Вы -- Хагедорн!

– - Да, так точно, -- сказал младший.
– - У нас можно поучиться.

Оба рассмеялись и пожали друг другу руки.

Шульце присел на свою корзину и предложил место рядышком Хагедорну. Так, в тесном единении, они завели глубокомысленную беседу о рекламе. А именно о предельном эффекте оригинальных формулировок. Было похоже, что они знакомы уже много лет.

Господин Иоганн Кессельгут, который, прикрывшись газетой, наблюдал за ними, был изумлен. Потом он начал строить план действий. И наконец поднялся в лифте на третий этаж, чтобы обследовать свой номер с ванной и балконом и распаковать чемоданы.

Дабы новые костюмы не помялись.

Когда Кюне и Польтер после военного совета вышли в холл, оба лауреата все еще сидели на промокшей ветхой корзине и воодушевленно беседовали. Швейцар окаменел и придержал директора за смокинг.

– - Вот!
– - выдохнул он.
– - Полюбуйтесь-ка! Наш замаскированный миллионер с господином Шульце. Ну прямо памятник! Как Гете с Шиллером!