Убить героя

Шуну всегда тяжело давалась такая настройка. Проучившись в академии два года и получив лишь сорок три рейтинговых балла из ста, он все чаще думал о том, что просто не годится для подобной работы. И хотя его психо-уровень был одним из высочайших на потоке, приложить этот талант непосредственно к практике у Шуна не получалось.

Он открыл глаза, окинул взглядом труп и еще раз прищурился, стараясь вогнать себя в транс. Но слова Юрия все никак не шли из головы, и Шуну даже показалось в какой-то миг, что агент Асвальд тоже погрузился в тестовую псевдо-реальность и буравит взглядом их спины. Ощущение было настолько пронзительным, что Шун невольно обернулся, но увидел лишь обветшалую стенку хозяйственного помещения.

“Итак! — сказал он сам себе, мотнув головой. — Мужчина, тридцать два года, личность установлена. Личный рейтинг в хорошем плюсе, проблем с законом не имел. Относится к клану металлургов. Высокий, крепкое телосложение. Проблем со здоровьем не имел. Тело обнаружено восемь дней назад. Экспертиза показала, что смерть наступила одиннадцать дней назад, между 01:00 и 01:20. Жертва вышла из Сети в 23:12, на тот момент, судя по постам в соцпрофиле, мужчина находился в ночном клубе. Из Сети вышел сам, никаких сбоев сигнала не было. Смерть наступила из-за введения в тело трансформационного материала. И, как отметил мистер Кам, пока шла трансформация, жертва была еще жива. Интересно, он был в сознании?”

Вся эта информация была скорее лишней при “настройке”, она могла сбить с истинного следа. Но это если за дело брался профессиональный эмпат. Для обучения и тестирования стажеров же обычно брались раскрытые дела, и всегда выдавались какие-то факты, помогающие ухватить верное направление. Например, если преступление совершалось из мести, остаточные пси-вспышки имели красноватый оттенок. А если, как сейчас, эмпат имел дело с маньяком, то спектр вспышек сваливался в грязно-коричневый цвет, что указывало на глубинные проблемы в психике преступника.

Наконец поймав нужное состояние, Шун постепенно разглядел черные смолянистые волны, что омывали распятое тело. Он ожидал увидеть, как по ним перекатываются коричневые пузырьки, но поверхность волн была девственно чиста, и даже ряби на ней особой не было, что указывало на безболезненную, лишенную страданий смерть жертвы. Хм… Мужчина был без сознания? Или, может, ему ввели обезболивающее? Хотя, скорее, снотворное. Разве можно остаться спокойным, наблюдая, как из твоего тела что-то прорастает? Даже если жертва не испытывала в тот момент физической боли, ее душевное состояние уж никак нельзя было назвать стабильным. Почему же даже ряби почти нет?

Шун понял, что отвлекся, открыл глаза и бросил быстрый взгляд на близнецов. Юрий, как и большинство стажеров, уже вовсю заносил в планшет пометки, а вот Юлия все еще находилась в трансе и, судя по ее нахмуренному лицу, девушка тоже столкнулась с какими-то трудностями.

Шун еще раз погрузился в черную волну, поискав остаточные пси-всплески в других цветовых диапазонах, но так ничего и не обнаружил. Вывод напрашивался сам собой — убийство было спланированным, преступник имел трезвую, холодную голову, а потому и оставил на месте преступления крайне слабое пси-излучение. Настолько слабое, что Шун просто не мог его разглядеть.

Он удрученно вздохнул и включил планшет, намереваясь записать туда хоть что-то, но тут снова почувствовал странное ощущение между лопаток. Он обернулся и несколько секунд смотрел в стену. Сначала прямо перед собой, а потом чуть левее. Казалось, что голограмма стены в том месте изгибается, выпячивается в сторону улицы. Он подошел ближе, присмотрелся. Стена как стена, кирпичная кладка, поверх штукатурка, облупленная в многочисленных местах. Но восприятие этой самой стены было странным, будто стукни хорошенько по кирпичам — и они полетят в бездну, черную воронку.

— Что-то не так? Мистер Ройзин?

— А? — очнулся Шун. — Нет, все в порядке. Я просто…

— Что?

— Нет. Ничего.

— Поторопитесь с заметками, я скоро соберу планшеты.

— И каково же ваше заключение? — спросила Юлия, как только они вышли из ворот академии. Она обогнала молодых людей и пошла спиной вперед, рассматривая Шуна. — Ну, я могу предположить, что настрочил этот балбес… А вот тебя послушать действительно интересно.

— Ни к какому, — признался Шун. — Вы на станцию?

— А ты все надеешься, что папаша выделит нам по автомобилю? — хмыкнул Юрий. — Можешь заб…

— В смысле “ни к какому”? — перебила его сестра. — Так что ты записал?

— Что не смог уловить остаточного пси-излучения. И на основании этого не могу делать каких-либо выводов.

— Ты серьезно? Так и написал?

— А что увидели вы?

Близнецы переглянулись, словно решали, стоит ли вводить его в курс дела. Их психо-уровень тоже был высоким, вот только, в отличие от Шуна, они еще и умели блестяще его использовать. Их рейтинговый балл никогда не опускался ниже девяноста.

— Мы ничего не увидели, но разве не в этом был смысл теста? — наконец ответила Юлия. — Они проверяли не нашу способность войти в транс, а логическое мышление и честность. Видел? Мистер Кам даже доп-реальность приказал вырубить уже перед самим погружением. Бьюсь об заклад, нашлись те, кто просто вышел под шумок в Сеть и нашел информацию по этому делу.

— Так думаете, что пси-излучения там реально не было? — задумчиво вскинул брови Шун, пиная камешки под ногами.

— Могу сказать точно — не было, — заверил Юрий. — Лично я сделал вывод, что мы имеем дело с самоубийством.

— Хм… какой-то слишком изощренный способ наложить на себя руки… А что у тебя?

— Я выдала сразу несколько версий. — Юлия гордо вскинула подбородок. — Возможно, сам убийца был под каким-то неизвестным психотропным веществом. Ой, глянь-ка, твой поезд опять задерживается.

Шун посмотрел на красную бегущую строку, парящую над крышей станции. Двадцать пять минут… что ж, это не так страшно.

— Ты не очень торопишься? — поинтересовалась Юлия. — Мы можем вызвать тебе такси.

— Нет, все нормально. Отладчик заходил на прошлой неделе, после этого сбоев пока не было. Так что, думаю, ничего страшного, если я задержусь.

Они уселись на одну из свободных лавок и принялись перекидывать друг другу новости по соцпрофилю, чтобы скоротать время. Ничего интересного за утро не случилось, и уже минут через десять Шун с Юрием залипли на очередное вирусное видео.

— Смотрите! — почти сразу же отвлекла их Юлия. — Я покопалась в архивах, открытых для доступа. — И она переслала им дело о распятом мужчине. — Файлы поступили в архив четыре дня назад, так что об этом деле мало кто знал.

Шун быстро пробежался взглядом по мелко исписанным листам, висящим в воздухе, удивленно хмыкнул. Жертва действительно была еще жива, но почти ничего не соображала из-за лошадиной дозы транквилизатора. Остаточное пси-излучение на месте преступления было крайне слабым, красно-коричневым, но составленный по нему эмпат-портрет позволил довольно быстро найти убийцу. Им оказался бывший коллега мужчины, психически неуравновешенный, к тому же, имеющий личный мотив.