Убийство на станции

— Здоров, чёрт! — Плотников растирал шею, поглядывая на обмякшего командира станции. — Кеша! Ты чего так долго собирался?! Давай, крути ему руки!

Следователь подобрал разрядник, откашлялся и стал наблюдать за «танцами» Стажёра вокруг Хромова.

— Ноги ему тоже затяни, — посоветовал Николай Иванович.

Полковник, видимо, получил чувствительные удары от Кеши и от монитора интеллекта. Он мелко тряс головой из стороны в сторону и вращал глазами за полузакрытыми веками. Плотников подождал, пока Стажёр скрутит ему руки и ноги, а потом взял стул и сел напротив.

— Кеша, плескани ему в лицо водичкой.

Стажёр ничего лучше не придумал, и взял для осуществления этой процедуры стаканчик от кофебенди.

— Тьфу! — очнулся Хромов. — Подполковник, как вы можете литрами пить эту гадость?

— Кеша! — удивился Плотников. — Ты чем плеснул?!

— Остатками остывшего кофебенди, шеф. Я подумал, что оно тебе уже не понравится.

Следователь выдохнул, выпятив губы.

— Ладно. Свари мне новую порцию, а я пока поболтаю с полковником.

Он склонился к Хромову.

— Ярослав, согласитесь, что вы в незавидном положении. Не соблаговолите рассказать мне, зачем на космическом объекте «Союз» был разыгран весь этот спектакль?

Полковник смотрел в сторону и молчал.

— Не упирайтесь, Ярослав, — Николай Иванович показал ему разрядник. — Вам никто не поможет, кроме меня. И на Стажёра не смотрите, я прочистил ему коды…

Хромов сжал губы, потом резко взглянул на Плотникова.

— У вас, подполковник, всё равно ничего не получится. Она обезумела от собственной важности и ничего не желает понимать. Всё твердит, что у неё есть что-то такое, способное изменить представление о человеческом разуме.

— Ну, допустим, что у неё это есть. Зачем этот спектакль?!

Командир станции грустно улыбнулся.

— Вы плохо понимаете то, что происходит в научных кругах. Там уже давно нет талантливых учёных, способных разработать что-то действительно толковое. Между ними сплошная грызня за гранты правительства и военные изыскания. А теорией, вообще, никто не занимается.

— Ближе к делу, Ярослав, — попросил Николай Иванович, принимая от Кеши стаканчик с кофебенди. — Меня не интересует подоплёка грызни в научной тусовке.

— Так это мотив! Или как это у вас называется…

— Тогда уточните.

Хромов понял, что хочет услышать Плотников, ибо энергично кивнул.

— Когда учёный выходит на событие, которое и предвидеть не мог, то сразу вокруг его личности начинается возня. Другие учёные стараются это событие присвоить, чтобы в дальнейшем получить финансирование на разработку, изучение и перспективные рабочие модели. Я понятно излагаю?

— Вполне. Я так понимаю, что на эту станцию свалилось некое событие?

— Именно! — загорелись глаза Хромова. — И тот, кто доставит это событие на Землю для изучения, тому слава, почёт, деньги и тапки.

— Какие тапки?!

— Влияние — на учёном жаргоне…

— Во дают! — не сдержался Плотников. — Ещё бы сапогами обозвали! А, простите, некое событие имело место быть? Или его придумали?

— Хороший вопрос, — усмехнулся беззлобно Хромов. — Только я не знаю на него ответа.

— Вы это серьёзно?!

— Вполне.

— Тогда, Ярослав Игоревич, начинайте рассказывать всё с самого начала, — жестко потребовал Плотников. — Кстати, а где Сенников с Оболенским? Они там не стоят за дверью и подслушивают?

— Нет, — скривил губы командир станции. — Майор, капитан, Рябцева и доктор Синичкина были затребованы в зону эксперимента. А мне было поручено идти сюда и… запереть вас в одиночестве. Стажёр должен был мне помочь в этом.

— И кто же отдал данное распоряжение?

— Верите? Не знаю.

— Как так? — не поверил Плотников. — Кто же там спрятался в этой зоне?

Хромов секунду помолчал, потом тихо ответил.

— Наташа, Марина, Света и трое испытуемых. Правда один из них проник на спасательный аппарат, и ведёт активные переговоры с Землёй.

— Надо же! То есть, тот молодой человек, которого я встретил в первый день на станции — в доле с неким событием?

Плотников ядовито улыбнулся. Он ждал, что полковник сейчас скажет всё, но ответ командира станции следователя обескуражил.

— Не знаю. Руководит всем этим спектаклем… женщина. По крайней мере, голос у того, кто отдавал указания — женский. Понять, кому он принадлежит, невозможно. Такой электронно-механический женский голос.

— А вы пробовали не послушаться указаний?

Хромов болезненно сморщился.

— Пробовал. Пробовал освободить экипаж из кают-компании, пробовал проникнуть на спасательный аппарат, пробовал открыть шлюз, открыть бронедверь в энергетический отсек, в зону эксперимента… Ответом на мои старания было сжигание сетей Прометея, и угроза лишить жизни экипаж в кают-компании. Последней была угроза выкинуть за борт станции Наталью…

— Так чего в итоге хочет электронно-механический голос?

— Притащить на Землю событие, и в полной мере насладиться его изучением. И забрать себе все лавры, соответственно, — с безразличием ответил Хромов.

— Так, а что мешает?! — Плотников растерялся. Фантастичность происходящего его начинала пугать.

— Не знаю. Видимо, что-то не складывается. Мы ещё до вашего прилёта пытались понять происходящее в зоне эксперимента, но указания оттуда часто противоречили. Складывалось ощущение, что там за дверью несколько эээ… голосов, пытающихся поделить между собой событие.

— У меня тоже появилась мысль, — согласился следователь, — что минимум две группы на станции пытаются что-то поделить. Простите, а с кем вы обсуждали происходящее в зоне эксперимента?

— До того, как всё началось, на КП дежурил капитан Оболенский, а Синичкина с Рубцовой готовили препарат для испытуемых в медблоке.

— Не понял! А откуда взялся майор Сенников и тот молодой человек?

— Из зоны эксперимента, — Хромов посмотрел на следователя так, будто Плотников в этот момент утверждал, что человек произошёл от спариванья свиньи и ленивца. — Оттуда есть проход на спасательный аппарат. А его шлюз работает только от команд изнутри аппарата.

— Умно придумано, — похвалил следователь «преступника». — А что с другой спасательной капсулой?