Удрать от замужа, или Последний шанс императора
Шрифт:
– У меня ведь не осталось больше никого, понимаете? – взглянул на меня с печалью. – Отец в плавание ушел и не вернулся. Мамка с горя померла. Мы с сестренкой младшей одни остались. Я шарманщику помогал, мы записочками счастья торговали. Гроши, конечно, но хоть на хлеб хватало.
Его взгляд затуманился.
Глава 16. Тень
– А потом родственники явились. Я выдохнул было, ан нет, им только дом требовался. Нас погнали взашей, нахлебники не нужны, сказали. Так мы бродяжничать стали. Сестренка в зиму заболела и… -
Он снова с любовью погладил мурчащую Конфетку.
– Сестренка ее подобрала крошкой совсем. Как выходила, ума не приложу. Но вот котенок этот – все, что у меня от семьи осталось. Прятал его, как мог. А вчера вылез он, на камбуз прокрался, учуял вкусное что-то видать.
И что там могло быть вкусного? Я усмехнулась.
– Рыбу стянул с камбуза. И в аккурат под ноги к коку угодил, представляете? Тот кастрюлю выронил, ругался, как черт. Конфетку схватил и на моих глазах – за борт! Как она уцелела, ума не приложу.
Я улыбнулась. Есть справедливость на свете, значит.
– Заболтал я вас, да? – паренек смутился. – Вы простите. Я теперь перед вами в неоплатном долгу, милорд! Что хотите, повелевайте, все сделаю! И еще, - щеки налились алым, а мне вспомнилось, как мама говорила, что когда человек краснеет, это его совесть из глубин души наружу поднимается и сквозь кожу проступает. – Коли не сочтете за наглость. Нельзя ли Конфетку пока у вас оставить? Каюта ж на ключ запирается. Безопаснее ей так.
Он затараторил еще что-то, обещая приносить еду, взять вину на себя, если что и прочее. Я молча кивнула и взяла у него пушистика. Котенок не возражал, сам забрался за пазуху.
– Вы ангел! – шепнул юнга, просияв. – Можно мне навещать ее? Хотя бы иногда? Я и каюту вам отдраю так, что чище капитанской будет. Там сейчас мужчина какой-то поселился важный, а с ним десятка два охраны по соседним каютам… А еще вещи ваши перестираю. Меня мама учила, я умею.
Ой, нет! Представив, как он намыливает мои панталончики, в ужасе замотала головой.
– Ну, вы тогда сами придумайте, чем отплатить. Хотите, обеды и ужины носить буду, чтобы вам с этими грубиянами не сидеть?
А вот это уже дело! Я закивала радостно.
– Отлично! – паренек тоже остался доволен. – Тогда ждите, обед принесу. Сам сготовлю, когда кок спать пойдет, он в полдень прикорнуть любитель. А то от его супа вас так проберет, что с гальюна не слезете! Простите.
Мальчик смутился. Кивнув ему, вернулась в каюту. Интересно, что же это за важный господин занял капитанскую каюту? Хотя, какая мне-то разница? Я от одного такого важного едва ноги унесла. К другим и приближаться не буду.
Сев на кровать, выпустила Конфетку. Она боднула мне руку и замурлыкала. Все правильно, мы единственные девочки на корабле и должны держаться вместе.
– Не бойся, кроха, я тебя в обиду не дам, - погладила маленькое урчащее чудо.
Эх, кто бы обо мне позаботился, защитил. Где мой жених, чтоб ему прыщ на носу, но только после свадьбы. Уехал по делам, бросил одну, помогать не спешил. Как-то не по-мужски.
Или это я слишком придирчива? Ведь справилась же, от самого императора сбежала. Столько приключений
пережила, а теперь плыву к жениху. Все будет хорошо. Он встретит меня в порту, как и обещал, и мы сразу же поженимся. Жаль, что впопыхах, по-быстрому, без нормальной красивой церемонии, без родственников, родителей и друзей. Но зато после этого я стану неинтересна навязанному жениху.Все будет хорошо.
– Что такое? – проснувшись на рассвете от громкого шипения, попыталась протереть глаза.
Темнота не давала ничего рассмотреть. Нащупав огарок и огниво, зажгла свечу и увидела Конфетку, что стояла на краю кровати, выгнув спину дугой и раздувшись в пушистый шар.
– Малышка, ты чего? – поманила ее к себе, похлопала по одеялу, но та даже не шевельнулась, лишь зашипела с новой силой, уперевшись взглядом куда-то в темноту.
– Что там такое? – я встала с кровати и подошла к котенку, заслонив обзор.
Конфетка вытянула шею, словно пыталась разглядеть что-то за моей спиной. Или кого-то. Я оглянулась, почувствовав уперевшийся в спину взгляд. Стало как-то некомфортно. Теперь и мне казалось, что там кто-то есть. И явно недобрый.
– Чушь какая, - пробормотала, раздосадованная на себя, но поспешно забралась обратно в постель и накинула на ноги одеяло.
Чего я как маленькая! Темноты испугалась, надо же. Ну, шипит зверенок, и ладно. Может, приснилось ей что. Или за дверью каюты кок прошел, который малышку за борт вышвырнул, негодяй.
Или она в самом деле что-то видит? Не зря же говорят, что кошки способны узреть иной мир. Я прошептала заклинание на ладошку и толкнула его в направлении того места, куда был устремлен взгляд пушистика.
Сумрак вдруг зашевелился, сгустился, обрел очертания – похожие на человеческую фигуру.
Напрягла глаза до рези, вглядываясь в нее под аккомпанемент бухающего в груди сердца. Кажется или…
– У-у-у-у! – взвыла Конфетка, когда эта масса двинулась к нам.
Острые коготки маленькой лапки полоснули воздух. Тень остановилась.
– Кто бы ты ни был, убирайся! – вскочив, я дрожащими руками повернула нехитрые замки и распахнула дверь.
В каюту ворвался морской холодный воздух, пропитанный солью и свободой. Он заметался, будто вычищая пространство, под те заклинания, что шептали мои губы. Тень метнулась ко мне и замерла напротив, обдав ледяным холодом и непереносимым смрадом.
Я замерла, будто заглянув в нутро раскопанной могилы.
Не знаю, что было бы дальше, если бы не Конфетка. Соскочив с кровати, этот пушистый комок помчался к тому, для чего у меня и слов-то не имелось. Коготки впились в тень, словно она не была соткана из сумрака. Та взвыла и вылетела прочь из каюты.
А котенок помчался прямиком за ней.
– Стой! – закричала я, рванувшись следом и едва успев схватить шляпу и напялить ее на голову.
Конфетке же нельзя попадаться на глаза матросам, иначе – за борт!
Подхватив котенка на руки, я замерла, поняв, что мне тоже не стоило покидать каюту. Да еще и с громким криком, привлекающим внимание.
Внимание всех тех мужчин, что сейчас застыли и пялились на меня!
Глава 17. Женщина на борту!