Удрать от замужа, или Последний шанс императора

Даже императорам, у которых не бывает выходных.

– Папа, что? – соскочив с лошади почти что на ходу, девушка бросилась к нему.

– Ми-лая… - пытаясь отдышаться, он ловил воздух посиневшими губами. Красное лицо покрывали белые пятна, расползаясь по щекам как лужи, что наполнили двор после дождя. – Фуф, близнецы… - он дрожащей рукой залез в карман сюртука и промокнул лысину платком, что извлек из него, - пропали! Не можем най-ти! Уууф…

– Тебе нужно присесть, - моя звезда подхватила его под руку и увлекла к скамейке.

Я помог усадить мужчину на нее и попытался успокоить:

– Мы их найдем, не переживайте.

– Точно? – он с такой надеждой, почти что детской, посмотрел мне в лицо, что внутри все перевернулось, я на мгновение на своей шкуре почувствовал, что дочери и сыновья – весь смысл жизни этого человека, его воздух.

Ничего важнее нет и быть не может. Весь небольшой мир, незамысловатый, вертится вокруг них, тех, кто является гордостью, заботой, любовью и тревогой, занимающей все его дни и ночи.

– Точно, - подтвердил твердо, и будущий тесть облегченно выдохнул. Видимо, авторитет Повелителя был для него непоколебим. – А вы посидите тут, придите в себя, выглядите плохо.

– Это точно, - Микаэла нахмурилась. – Папа, сорванцы никуда не денутся. Просто нашли себе забаву и забыли про время. Вот скоро одна из башен закачается, или служанки с визгом мимо побегут, сразу станет ясно, где наши негодяйчики. А пока мы с Маттаром поищем. Да?

Она встала, глядя на меня вопросительно.

– Конечно, - взял ее за руку. – Идем, дворец знаком мне лучше, чем кому-либо другому. Тем более, я сам был мальчишкой и прекрасно представляю, куда могли податься эти малолетние разбойники.

Мы зашагали к дворцу.

– Найдите их! – неслось нам вслед, вместе с полным надежды взглядом человека, несущего нелегкую ношу – быть родителем.

Глава 39. Легенда

– Думаешь, сорванцы где-то тут? – спросила Микаэла, когда мы, наскоро переодевшись, вышли за территорию резиденции и пошли к центральному зданию.

– Головой не поручусь, но процентов на девяносто я все же в этом уверен, - распахнув неприметную дверь, пропустил девушку вперед.

Короткий путь, позволивший нам миновать особо людные места, вывел к тронному залу. Сейчас здесь было темно благодаря тяжелым портьерам, что препятствовали проникновению внутрь дневному буйству солнца. Оно и к лучшему, мне хотелось, чтобы невеста увидела всю красоту и великолепие зала, когда он будет сиять в полном убранстве.

Мы вошли под темные своды, что гулко отражали наши шаги. Вскоре до слуха начали долетать голоса. Детские, звонкие, задиристые. Судя по накалу, в тронном зале явно что-то происходило. И это наводило на мысль, что скоро там потребуется ремонт.

– Они, - Микаэла кивнула в ответ на мой вопросительный взгляд и просияла улыбкой. – Вот сейчас кому-то трепку задам!

– Надеюсь, не мне, - усмехнулся. – Я рассчитываю на благодарный поцелуй.

– Аморальное поведение уже было сегодня.

Вот, значит, как? Покосился на невесту, что изо всех сил пыталась спрятать немного смущенную улыбку, и возразил:

– Всегда не грех повторить то, что так приятно.

– Возможно. Но иногда надо вспоминать о приличиях. На сегодня греха достаточно.

– Сплошное безобразие. Никакой благодарности. Вот и спасай после этого беззащитных отроков. А завтра?

– Маттар!

– Что? У меня отличная память.

– Вот и вспоминай сегодняшний поцелуй тогда. И не проси нового!

– Ты коварна, как любая женщина, - пожаловался со вздохом.

– Я еще только учусь, поверь.

– И тренироваться будешь на мне, не так ли?

– Совершенно верно!

За этим разговором мы вошли в зал, где юные нахалята делили мантию. Я надевал ее на торжественные скучные мероприятия, следуя протоколу. Но судя по треску рвущейся ткани, скоро придется заказывать новую. Не могу сказать, что этот факт не радует, ведь родовая раритетная вещица, что возлежала еще на широких плечах моего пра-пра…пра-деда, уже порядком истерлась и пропахла черт знает чем.

Семейные реликвии это хорошо, спору нет, но некоторым раритетам место на дне сундука, чтобы быть извлеченными оттуда пару раз в год, или и того реже. Например, чтобы показать подросшим наследникам, рассказать какую-нибудь историю, от которой засияют маленькие глазки, и убрать памятную вещь обратно под замок. С мотивировкой, что так она сохраннее будет.

Заметив нас, увлеченные безобразием близнецы застыли.

– Корона не жмет? – заботливо спросил я того, что сидел на троне.

– Неа, - он поправил съезжающий на нос золотой ободок, разукрашенный драгоценными камнями, и дерзко глянул на меня из-под него.

Кое у кого, однако, есть характер! Или просто инстинкт самосохранения еще не проклюнулся.

– Рад за вас, юноша. А вы замерзли, молодой человек? – спросил второго, что кутался в мантию, отвоеванную у брата в честном бою.

– Ничуть, господин, - тот оказался более разговорчивым. – Просто хотелось проверить, врет ли легенда.

– И какая же?

– Та, в которой говорится, что если надеть эту штуку, сразу станешь сильным, как сам Первый демон!

– Увы, легенды порой сильно преувеличивают, - разочаровал его. – Но некоторые не врут. Например, та, в которой говорится о Говарде Стальном. Знаете ее?

– Неееет, - хором протянули близнецы.

– Зря, она полезная.

– Расскажете? – в сорванцах проснулось любопытство.

– Если вернете атрибуты власти и потом расскажете, как вообще умудрились их добыть. Договор?

– Да!

– Легенда долгая, я вам конец расскажу. – Указав невесте на диван, я сел рядом с ней.
– Говард Стальной как-то украл у моего прадеда жену. С ее помощью прознал о тайне нашего родового кристалла и вознамерился его захватить. Для этого перессорил всех соседей прадеда, потом выставил его виновником их распрей и повел все это негодующее войско в атаку.

– Хитропопых никто не любит, - отметил тот мальчуган, что восседал на моем троне.

– Карл! – возмутилась Микаэла.

– Чего? Ты сама так говоришь, - он «сдал» сестренку, пожав плечами и, посмотрев на брата, потребовал, - Кирк, подтверди!

– Подтверждаю, - тот с готовностью закивал. – А еще, когда думаешь, что мы не слышим, ты говоришь…

В ход пошли куда более интересные фразы. При каждой моя благоверная краснела все гуще и гуще, смущенно теребя свои тонкие красивые пальчики. Правильно говорила моя мать – дети все слышат и понимают. А еще запоминают, чтобы ввернуть не вовремя, не к месту, чаще всего при большом скоплении родственников, и произвести фурор.