Удрать от замужа, или Последний шанс императора

– Да кто ж вам такое сказал? – Кнопка сделала большие глаза и принялась собирать шпильки, заколки, гребни и складывать в большой карман фартука. Этого добра у нее, вечной выручалочки, всегда навалом с собой.

– Никто не говорил, сама видела. Вьется около тебя, а ты вся такая неприступная!

– Показалось вам, барышня! – девушка замотала головой, но щечки-то мигом порозовели, сдав ее с потрохами.

– Хочешь, поговорю с ним? – схитрила, сдерживая смех.

– Что?! – она даже подпрыгнула, как заяц, пойманный на месте преступления – за злостным поеданием капусты в огороде. – Не вздумайте! То есть, хотела сказать, не надо! Ни в коем случае!

Воооот, а была бы равнодушна к парню, так пожала бы плечами да сказала, что ей все равно, делайте, что вам вздумается, мне-то что.

– Госпожа, не надо! – почти взмолилась Кнопка, сложив руки перед собой в молитвенном жесте. – А не то ведь неизвестно, что это остроухое безобразие о себе возомнит! Решит еще, нахал напыщенный, что я него это, втрескалась!

– Хорошо, не буду, уговорила, - я закивала. – Просто так предложила, чего ты так разволновалась?

– И… и вовсе не разволновалась. Чего мне волноваться-то? Я… и вообще работы еще много, - пробормотала скороговоркой. – Пойду по дому помогу, а то там слуги с ног сбились, разнося господам разносолы да напитки. Они ведь прожорливые, ужасть! А говорили, что дворянчики как птички клюют.

Как бы не так, они скоро все наши запасы склюют подчистую, весь птичник обнищает разом из-за этих дармоедов!

Протараторив все это, она убежала. А я задалась вопросом о главном дворянине всей империи.

Где мой император? Неужели все еще на переговорах?

– …он велел передать, я передал, - раздался из-за кустов мужской голос, когда прошлась по саду и подошла к беседке. – Дальше решай сама. Твоя судьба теперь только в твоих руках. Он на месте. Сделай свое дело и все, живи припеваючи.

– Одиль? – не желая подслушивать, вышла к нему и была удивлена, увидев рядом с незнакомцем маркизу.

Хотя нет, парень знакомый. Кажется, с ним она танцевала без продыху один танец за другим на балу, когда Маттар представлял меня двору. Но тогда девушка улыбалась, выглядела счастливой, ее щеки сияли от румянца. А сейчас она была бледна, словно вот-вот в обморок упадет, и взгляд – как у затравленного зверька. И губы искусаны в кровь.

Что происходит?

– Оставлю вас, дамы, - джентльмен поклонился и быстро ушел.

– Что с тобой? – спросила маркизу, подойдя ближе. – Расскажи мне, не бойся. Может, сумеем найти решение. Ты не хочешь замуж за того, кого выбрал дядя? Или проигралась в карты на большую сумму? Одиль?

– Добренькую строишь? – внезапно прошипела она. – Благодетельница! У самой-то никаких проблем! За тобой сам император бегает, как щенок, слюни пускает, фууу, на мужика уже не похож!

– Что ты несешь? – ахнув, отступила на шаг.

– Не нравится правда? – та зло рассмеялась. – Ты кто такая? Деревенская дура! И не красавица, и кровей не дворянских, чем ты его взяла? Приворожила, что ли? – взгляд черных жгучих глаз впился в мое лицо. – И все эти ваши хомяки, детки, по которым военная академия плачет горючими слезами, сестра твоя тупая и еще более тупой папенька…

– Одиль, замолчи!

– Не лезь ко мне! – крикнула она. – Иди, добренькая, тебя судьба ждет в беседке.

– Что?

– Вот дура! – маркиза закатила глаза. – Такую и не жаль! Повелитель ищет тебя. В беседке ждет. Иди, дальше ему сердце выедай, крыса прожорливая!

Ошеломленная, я посмотрела ей вслед. Когда шуршание юбок стихло, медленно зашагала в указанном направлении. Что это только что было такое? Усмехнулась. Признаю, доля правды – колючей, злой, в ее словах была. И самое горькое, что подруги у меня больше нет.

– Маттар? – позвала негромко, увидев за скисающими гроздьями глициний мужскую фигуру в беседке.

Отодвинула их, как занавесь, вошла внутрь и…

– Прекрасная пташка в золотой клетке, - сказал еще один незнакомец, обернувшись.

Я не успела ни крикнуть, ни отшатнуться. Лишь смотрела на клинок, что стальной змеей выскользнул у него из рукава и сильным ударом направился прямиком в мой живот.

Глава 61. Если доживет до утра

Маттар

– Нам нужен мир, - в который уже раз повторил я, глядя на послов горных, одетых в плащи из шкур, что стелились по паркету.

По их меркам они явились при полном параде, сверкая лучшим оружием и улыбками, показывающими отсутствие половины зубов. Мантии из горных барсов серебристыми лавинами стекали с широких плеч по торсам, которые были разукрашены боевыми татуировками и шрамами.

Волосы гостей блестели, щедро умащенные топленым жиром – жутко вонючим и убивающим все живое вокруг даже при распахнутых настежь окнах. Подозреваю, что еще год минимум ни одна мошка не решится залететь ко мне в кабинет. А те, что имели несчастье прятаться по углам, уже перешли в мир иной.

Мужчины горячились, явно не верили мне, с пеной у рта доказывая, что их требования разумны, а ответ империи оскорбителен и жесток.

Да, так и есть. Но это прерогатива сильных – устанавливать правила для побежденных. Если один раз дам слабину, страну накроет волной бунтов, под которой она и сгинет. Люди так устроены – позволишь откусить палец, оттяпают тут же всю руку, вместе с головой, сомневаться не станут.

Нам нужен мир. Но лишь на моих условиях. Если соглашусь на их требования, всем станет ясно, сила – за ними. А император никто и звать его никак. Порядок навести не может. Значит, и страну удержать в узде не в состоянии. Итог не замедлит себя ждать. Мы увязнем в том, чего я пытаюсь избежать – в войнах. Каждый хищник в стае всегда мечтает занять место вожака. И как только тот показывает слабость, исход его жизни предрешен.

– Ваш брат, - рыкнул глава делегации, что грязью с сапог уже уделала мне весь кабинет, - казнил посланников! – сверкая глазами из-под косматых бровей, он уперся кулаками о мой стол и тот жалобно затрещал.

Вот все пойму, замена мебели меня не пугает. Но терять стол, за которым сидел еще мой пра…дед, не намерен. Это уже, простите, из рук вон.

– Принц Роберт был не прав, - признал, кивнув. – Но справедливости ради отмечу, что виной тому стало непотребное поведение тех самых посланников. Они оскорбляли брата, династию, меня и всю империю. Что он должен был сделать мой, по-вашему?

– Тоже верно, - пробасил второй, рыжий гигант с секирой, что оставляла на полу такие царапины, что я уже мысленно смирился с предстоящим ремонтом и дал себе обещание в обязательном порядке настелить ковры. Их выбросить дешевле и проще, чем положить новый паркет из самых редких пород дерева. – Гатрад, сам знаешь, выделывались они, перепивши были. Вот и огребли люлей. Не лютуй, сами виноваты были мужики, чего теперь поминать.

– Головы их верните семьям, - буркнул первый. – И тела. Чтобы они могли омыть родных слезами и спеть им последнюю песнь перед погребением.