Умершее воспоминание
Шрифт:
– Сломать ногу по пьяни? Боже, что может быть ещё более глупым и нелепым? – смеялась Дианна следующим вечером, когда мы вчетвером сидели на балконе и ужинали. Сломанная нога моей девушки не позволила нам поехать ужинать в город, поэтому мы ограничились ужином, который приготовил шеф-повар нашего отеля.
– Могу сейчас же придумать миллион более глупых и нелепых ситуаций, – с улыбкой сказал Джеймс. – Ничего, Дианна, всё в жизни бывает.
За ужином мы с Маслоу пили виски. Да-да, Изабелла позволила своему обожателю выпить немного: она сделала это так,
За весь прошедший день мне ни разу не представилось удобной возможности поговорить с Джеймсом: всё моё внимание было устремлено на Дианну. Но теперь, немного выпив, я ощущал, что полностью готов говорить с Маслоу, и меня вовсе не смущало присутствие дам, от чьих ушей я хотел отдалить этот разговор.
– Ночь сегодня звёздная, – мечтательно вздохнула Изабелла в середине ужина, когда первая бутылка виски была опустошена, а вторая только начата. – Сейчас бы куда-нибудь в парк, на травке поваляться.
– Сейчас Джеймс доест, – сказал я с некоторой издёвкой в голосе и бросил взгляд в сторону друга, – и, может быть, исполнит твою очередную прихоть. Да, Джеймс?
Маслоу перевёл на меня недоумевающий взгляд, его брови были сердито сдвинуты. Дианна и Изабелла тоже смотрели на меня; на губах избранницы Джеймса играла лёгкая ухмылка.
– К чему это было сказано? – холодно спросил «Марлоу».
– А ты сам не понимаешь, что ли? – засмеялся я. Подчинение Джеймса Изабелле убивало меня и в какой-то степени даже оскорбляло, но в тот момент я не мог говорить без иронии. – Господи, да стоит Изабелле хотя бы звук произнести – и всё! Ты уже у её ног.
– Логан, – выговорила Изабелла всё с той же ухмылкой на губах, – не стоит говорить такие глупости. Молчание – золото. Нужно знать, когда вовремя остановиться.
– Не надо даже пытаться, – издевающимся тоном бросил я «молодой женщине», – на меня, к твоему сведению, никакие женские чары не действуют. Я никому не позволял и не позволяю делать из себя покорного раба, никому!
Джеймс вдруг рассмеялся, и я, нахмурившись, посмотрел на него.
– Забавно слышать это от тебя, – сказал друг и, отодвинув свою тарелку в сторону, положил локти на стол. – Разве не ты готов был целовать песок, по которому ходила Чарис, а?
Я озверел, услышав это имя, и в бешенстве ударил обеими ладонями по столу. Тарелки и стаканы слегка подпрыгнули. Дианна положила руку на моё плечо и обжигающе прошептала мне на ухо:
– Меньше нервов, Логан.
– Ты считаешь, что можно сравнивать влюблённого человека с подкаблучником? – взвинчено спросил я, совсем не обратив внимания на реплику Дианны.
– Подкаблучник? – с неприязнью выговорил Джеймс и приподнялся на стуле. – Это ты меня так называешь?
– У меня других слов не находится.
Маслоу яростно сдвинул брови вместе и встал на ноги, но Изабелла, положив обе руки на его большие плечи, усадила его обратно на стул.
– Не поддавайся, Джеймс, – сладко пропел её голос, и ловелас в отставке, точно по взмаху волшебной палочки, остыл, – это всё провокации. Не будешь ведь ты опускаться до уровня Логана?
– Если из
нас четверых кто-то и опущен ниже всех, то это явно не я, – с желчью в интонации проговорил я.– Следи за языком, кретин! – всё-таки не выдержал Джеймс и, взяв со стола тарелку с салатом, бросил ею в меня. Удар пришёлся прямо по лицу, меня даже отшатнуло назад от этого удара. Дианна и Изабелла испуганно ахнули.
– Очень метко, – заметил я и, смеясь, снял со своей щеки прилипший салатный лист. Дианна, прижав одну руку ко рту, взяла салфетку и поднесла её к моему лицу, но я озлобленно крикнул: – Убери руки! – И Дианна в то же мгновенье подняла вверх обе ладони, показывая, что и не собиралась трогать меня. – Очень метко, Джеймс, даже для тебя.
Взяв со стола пустую стеклянную бутылку, я замахнулся ею на друга, но Дианна толкнула меня в плечо, и я неуклюже выронил бутылку.
– Ты с ума сошёл! – выкрикнула моя девушка, испуганно глядя на меня.
Бросив на неё уничтожающий взгляд, я вскочил на ноги и громко сказал:
– Да это вы тут с ума посходили! Особенно ты, – обратился я к Джеймсу, – я даже ожидать от тебя такой низости не мог. Смотреть на тебя тошно, бесхарактерная размазня!
Маслоу вспыхнул, услышав от меня эти слова, и резко встал на ноги, опрокинув свой стул.
– Джеймс, пожалуйста! – взмолилась Изабелла и, тоже встав, обняла сзади своего «возлюбленного». Одной рукой она обвила его шею, а другой гладила его по затылку. – Тише, Джеймс, тише… – Изабелла с нежностью поцеловала его ухо: это, кажется, был её фирменный приём. – Ты ведь не драться с ним собрался?
Маслоу шумно дышал. Он не смотрел на меня, я не видел его взгляда, а потому не мог понять, что он чувствовал в тот момент. Какое-то время он, казалось, размышлял над чем-то, после чего оттолкнул от себя Изабеллу и, подняв стул, сел на него.
– Логан, – тихо позвала меня Дианна, и я посмотрел на неё. – Не нервничай, – прошептали её губы. Я перевёл взгляд на Джеймса, и в одно мгновенье вся ярость и весь гнев, испарившись, оставили меня. Я послушно опустился на стул.
Примерно минуту за столом была тишина, её нарушало лишь покашливание Изабеллы.
– Всё сказал, что хотел? – спросил Маслоу, выпив почти целый стакан виски.
– Джеймс, ты опять начинаешь, – тихо пожаловалась Дианна.
– А мне нужно молча согласиться с тем, что я бесхарактерная размазня? – повысил голос ловелас в отставке. – Ага! Чёрта с два!
– Мои слова способны что-то изменить в твоём характере? – невозмутимым тоном спросил я.
– Твои слова способны изменить что-то в моём отношении к тебе. – Джеймс вдруг рассмеялся. – А я и не знал, дружище, что ты такого плохого мнения обо мне!
– Я тоже.
– Мне как-то и на ум не приходило, что обычное мужское благородство может расцениваться как подкаблучничество. Или я не прав?
– Не прав, – кивнул я, с вызовом глядя на Маслоу, – в подкаблучничестве нет ничего мужского.
– Вот уж спасибо! – развёл руками Джеймс и снова засмеялся. – Что же в твоём понимании мужество, Логан? Способность поднять руку на любимую девушку? – Взглянув на Дианну, друг затаил дыхание и добавил: – А может, даже на нелюбимую? Или как там говорят? Бьёт – значит любит?