Узы крови
Шрифт:
— У нас тут незваные гости.
Рубен упустил из виду тот момент, когда лидер всей компании исчез со своего первоначального места и внезапно оказался рядом, резко распахнув дверь во всю ширину. Вновь эта насмешливая улыбка, проникающая в самые темные недра души. Лорд Дорна отпрянул на несколько шагов назад, с некой опаской поглядывая в сторону устремленных на него четырех пар глаз. Казалось, немая борьба взглядов могла продолжаться вечно, но Ланнистер резко прервал эту игру, когда оперся крепкими плечами о деревянный проем, подогнув одну ногу. Столь вызывающая поза была неотъемлемой частью поведения юного наследника престола.
Ему позволяли слишком многое, что в итоге привело к полному недооцениванию собственных противников. Тем не менее, он не считал это недостатком, а наоборот — старался лишний раз подчеркнуть тот факт, что он относится к одной
— Сегодня явно мой день, — оголив белоснежные зубы, кронпринц провел по ним влажным языком, будто смакуя собственные слова. Легким движением руки он ухватился за плечо Рубена и практически затащил его внутрь. Отвращение, испытанное дорнийцем при этом прикосновении, отразилось на искаженном лице. Тем не менее, Лев обратил внимание на рьяные попытки жертвы высвободиться лишь тогда, когда сын Мартина со всей силы рванул назад, останавливаясь в центре зала. Другой юноша, ранее игравший на флейте, отложил свой инструмент в сторону и окинул всю создавшуюся обстановку серьезным взглядом, при этом переглянувшись с сидящим рядом товарищем. Они оба ожидали бурной реакции, которая, к всеобщему удивлению, не последовала. Вместо этого Ланнистер повернулся в сторону разлегшегося на стульях мальчишки и одарил его легким подзатыльником. — Хойт, ты меня огорчаешь. Неужели мама не объяснила тебе простых правил поведения? Когда в комнату заходит сам верховный лорд Дорна, нужно ему поклониться.
— Я не думаю, что это хорошая идея, Никлаус, — менее спокойным голосом произнес сидящий от кронпринца по правую руку. — Если ты еще не забыл, то у твоей сестры именины, а мы отнимаем у человека время.
Попытка как-либо свести ситуацию к ничего не значащей стычке оказалась проваленной в тот момент, когда вся компания заметила за спиной Мартелла небольшое копье с медным наконечником. Оно неприятно царапало пол, оставляя на нем характерные следы. Тогда дипломатически настроенный вассал корон понял, что это конец для их отдыха. Тихий, едва слышный смех прорезал тишину. Казалось, он был приглушен умышленно, но в нем отчетливо слышались угрожающие нотки. Соединив две руки в своеобразной молитве перед собственным лицом, Никлаус медленно подошел к непрошеному гостю, глядя прямо в глаза. Вновь эта битва взглядов. Злость медленно переполняла дорнийца — каждая клеточка его тела была пропитана неимоверной злобой и ненавистью. Перед ним стоял человек, чей отец убил Мартина Мартелла, отца самого Рубена. Пусть он поклялся себе, что месть не станет смыслом его существования, но теперь это было пустым обещанием, данным во имя утешения.
— Я предупреждаю тебя, Никлаус, — дрожащие губы предательски выдавали ненавистное волнение, в результате чего сказанное прозвучало менее грозно, чем планировалось изначально.
— Давай обойдемся без подобного? Никлаус — это имя, которое дал мне мой отец. Прошу, зови меня Клаусом. И я не могу поверить, что ты до сих пор злишься на ту ситуацию между нашими отцами. Согласен, получилось неловко, но прошло около двадцати лет. Обиды уже не в моде.
— А знаешь, что до сих пор в моде? — трое последователей Ланнистера заметно напряглись, когда раздалось очередное скрежетание металла и медный наконечник внезапно уперся в гладкую кожу на шеи кронпринца. — Месть.
— Ты меня не убьешь, — сверкнув зеленью глаз, Лев снова продемонстрировал оппоненту свои обворожительные ямочки, появляющиеся достаточно часто. Он незаметно отвел левую руку в сторону, призывая своих друзей к спокойствию и невмешательству, после чего переместил лицо на позицию вниз, чтобы ощутить холодное лезвие острого конца на заросшем подбородке. — Видишь ли, даже если ты совершишь подобную глупость, то навлечешь на весь Дорн неимоверную кару в виде моего отца, короля. Не думаю, что он будет рад потере наследника, хотя у него еще четыре сына, которые восполнят эту потерю, однако юг все равно будет предан огню. В конце концов, оставим отца в покое, у него и так слишком много дел. Всегда можно рассчитывать на поддержку друзей, — при этих словах он подмигнул одному из вскочивших вассалов. — Уверяю, когда прольется королевская кровь, я еще
успею насладиться зрелищем того, как тебя разрезают на части мои люди. Кстати, я так вас и не познакомил, — Лев резко отпрянул в сторону одного из членов своей компании и положил руку на его худое плечо. — Возможно, вы не были знакомы лично, но ты наверняка слышал о великом Орсоне Темплтоне, да? Так вот, это его сын, будущий Звезда Востока с лаконичным именем Рекс, — следующий его шаг был сделан в сторону стоящего рядом юноши с темно-русыми волосами. — Стефан Старк, будущий лорд Волчьего Логова и Хранитель Севера, а также олицетворение моей совести, — в свою очередь, последний из всей четверки удостоился ласковой улыбки. — И, наконец, наш непоседа Хойт, сын восхитительной Ирины Манвуди и великого воина, Лэнса Тирелла, ныне покойного, к сожалению. С кем из них ты хочешь сражаться?Во время столь долгой тирады Рубен не сводил помутневших глаз с лица своего врага. Он не слышал и не слушал его слова. Теперь это не имело значения, поскольку важным был лишь столь удачный момент. Убийство кронпринца — это единственное, ради чего теперь стоит находиться здесь, в столь опасном месте, кишащем давними противниками. Все обещания улетучились, словно утренний туман. Теперь нет того десятилетнего мальчика, который долгими ночами не выходил из комнаты после известия об убийстве отца. Мысленно измеряя расстояние от одного конца комнаты до другого, Мартелл сжал копье до побелевших костяшек пальцев. Он внимательно осмотрел каждого присутствующего, сфокусировав взгляд на человеке, которого назвали Стефаном.
Характерные для Старков черты прослеживались в каждом движении юноши. Из-под кустистых дугообразных бровей смотрела пара серо-стальных глаз, столь пронзительных и непреклонных, сколь холодных и неживых. Казалось, все говорило о том месте, где он жил: бледные, словно снежные горы на Севере, губы изогнулись в презрительной усмешке, отчего на гладком лбу проявилось несколько складок. Насупленные брови и прищуренные глаза свидетельствовали о явном недовольстве всей создавшейся ситуацией. По природе своей будущий лорд Волчьего Логова терпеть не мог напряженные и накаляющиеся обстановки, которые, как правило, заканчивались трагедиями. Немногословие сочеталось у него с решительностью и умением быстро действовать в критических обстоятельствах. Этим он отличался от Клауса.
— Стефан, — повернув голову набок, Волк вопросительно посмотрел на дорнийца в ожидании многообещающей речи. — Почему ты с ним? С человеком, чей отец уничтожил практически всю твою семью? Что произошло с гордыми и непоколебимыми Старками? Или их последние представители были уничтожены еще там, в битве у Речной Мели, после чего осталось лишь жалкое подобие? Побитые собаки?
— Стеф, кажется, он только что назвал тебя собакой, — сквозь едва сдерживаемый смех произнес Никлаус, вновь приложив руки к лицу, чтобы скрыть рвущиеся наружу эмоции. Наигранная серьезность не подходила к беснующимся чертятам в глазах. — Но я не совсем понимаю, что ты пытаешься сделать? Настроить его против меня? Не знаю, за кого ты нас принимаешь, но лично я не убивал его дядей у Речной Мели. Могу сказать больше — их убили вассалы моего отца, а не он сам. Но мне наскучила это болтовня. Либо брось мне вызов, либо убирайся отсюда, пока я не разозлился.
Рекс с облегчением вздохнул, когда заметил колеблющееся лицо Мартелла. Это означало, что все еще можно исправить, можно избежать ненужного кровопролития. В какой-то момент он даже поверил, что все кончено и уже потянулся рукой за лежащей рядом флейтой, однако резко перевел взгляд в сторону скрипнувших стульев, на которых отдыхал один из компании. Перед тем, как подойти к кронпринцу, Хойт Тирелл помотал головой из стороны в сторону, чтобы немного размять шею. Темные волосы умышленно находились в растрепанном виде, делая своего хозяина более взрослым — то, чего он так отчаянно желал.
Сын Лэнса, самый младший из всей компании, чувствовал себя неуверенно, что, тем не менее, не мешало ему считаться неотъемлемой частью команды под предводительством Ланнистера. Голубоватые глаза с примесью сизого дымка скользили по лицу Рубена, изучая каждую черточку лишь ради забавы. За счет природной худощавости он казался ниже, чем есть на самом деле; приятные черты лица, доставшиеся от матери, до сих пор хранили на себе отпечаток юности, слишком наивной, но в тоже время постепенно приобретающей мужественный оттенок. Несколько родинок были разбросаны по лицу в произвольном порядке, из которых некоторые перемещались на несколько сантиметров влево, когда их владелец смеялся.