В чём измеряется нежность?

— Нейромедиаторов не хватает, — с простодушной улыбкой отпустил Коннор.

— Другого ответа я от тебя и не ждал, хоть ты и прав.

— Я имел в виду, что ты давно никого не любил. Ментальная связь ведь усиливает удовольствие.

В глазах друга Майк уловил сострадание, размягчение и крайнюю степень вовлечённости. Но в них была и печаль, что давно стала неотъемлемым спутником Коннора.

— Не думаю, что ты потерял вкус к жизни. Просто не привязался ни к кому снова.

— Да вроде так… Хах, ладно, мы тут всё-таки предметный разговор ведём, а не моё нытьё перетираем.

— Одно другому не мешает. Меня не тяготит твоё «нытьё»: сам же тебя своим донимаю. И вообще-то я бы слушал и слушал, как ты говоришь о той девушке, которую любил. Если, конечно, ты хочешь и дальше об этом говорить. Эта часть рассказа была наиболее приближенной к тому, что я хотел узнать.

— Значит, тебя не волнует, как ты будешь хотеть. Тебя волнует лишь то, как ты захочешь Мари. — Грейс вскинул брови и пристально посмотрел на своего друга. — И вправду же золотые слова, что мы в основном ищем ответы лишь на то, что уже есть внутри нас.

— Может быть. Вся моя потенциальная сексуально-романтическая сфера жизни крутится вокруг неё. Я не могу представить, что буду испытывать подобные эмоции к кому-то, кроме Мари. И в общем-то мне это даже не интересно. — Коннор осторожно поднялся и прошёлся за своим пальто.

— Никак не перестаю тебе удивляться. — Голос Майкла вновь переменился.

— Что я идиот, заинтересованный в моногамии? — весело ответил Коннор, обматывая шею шарфом.

— Не, я вообще не о том. Я имею в виду… Чёрт, почему именно ты? Почему ты первый среди андроидов? Ты же, мать его, RK800, самый передовой прототип, охотник на девиантов — настоящая машина. Совершеннейшая из машин. Но именно ты решил отказаться от всех преимуществ над человеческой расой. Буквально захотел откатить назад свой потенциал.

— Хм… Вполне возможно, что я действительно идиот. Но если спрашиваешь серьёзно, я попробую ответить: видишь ли, Майк, дело в том, что я как раз убеждён, что получу куда более ценные преимущества, отказавшись от собственных.

Преимущества. Коннор старался не рефлексировать над ними, приучая себя жить большими усилиями и затратами. Как и всё, что было в нём искусственным, он презирал их. Пушистым ковром у его ног стелилось счастливое будущее из самых невероятных грёз, к чему сожаления о былом?

Преимущества.

Он сам не понял, как беззвучно взмолился о них, когда уязвимость стала ощутимой, как никогда прежде. Когда его новое тело, наполовину собранное из хрупких частей, выстланное изнутри средоточием боли, влетело в стекло витрины магазина. Когда рассыпанные осколки вспороли бионическую кожу и впились в живые органы… Он взвыл. Это не было имитацией человеческого страдания — это было страдание. Преследуемая им цель — модель, когда-то выполнявшая садовые работы: даже этот никудышный тип со слабым функционалом теперь стал серьёзным соперником.

Где же Хэнк? Как сквозь землю провалился. Коннор потерял своего напарника из виду около трёх минут назад, и страх кромсал сознание на куски.

Довольно отвлекаться. Задача сейчас превыше всего.

Задача не учитывает пронзившую его адскую боль. Боль — это помеха. Она не нужна машине и потому не является частью программы. Но в эту секунду, захлёбываясь режущим лёгкие холодным воздухом, Коннор осознал, что больше никогда не будет прежним. Никогда вновь не станет машиной…

Неделю назад Гэвин и Крис задержали одного из соучастников в серии краж биокомпонентов. На магазины «Киберлайф» совершали бесшумные и эффективные налёты малыми группами. Следов за собой практически не оставляли, никаких весомых зацепок. Дело так и висело мёртвым грузом, почти не двигаясь с места, из-за того, что вычислить преступников никак не удавалось, а убийств налётчики не совершали, поэтому Фаулер не ставил данное расследование в приоритет. Но как только появилась первая жертва, он тотчас поручил вплотную заняться этим Андерсону.

На допросе задержанный упорно молчал, и Рид чуть не разнёс андроиду челюсть, неистово замахнувшись от бессилия.

— Кретин! О чём ты только думал?! — позеленев от злости, рычал на него Хэнк. — Не дай бог об этом узнают в отделе и разнесут на весь Департамент! Если кто-то из наших коллег-андроидов узнает о подобных методах, к твоей жопе приставят журналюг и соцслужбы, ты этого хочешь?

— А кто болтать-то станет, ты, что ли? Здесь только мы с тобой и Крис!

— Камеры, значит, тебя не смущают?.. Да, твою мать, чего ты добивался? Этому куску говна совсем не больно, а если ты пережмёшь его, он себе лобежник разнесёт обо что-нибудь, забыл? — Хэнк утёр рукавом рот от слюны и резко приземлился на стул.

Все трое устали и выпили с десяток чашек кофе, но ничего не выяснили. Второй бессмысленный день, не увенчавшийся успехом, давно перетёк в ночь.

— Что там с Коннором? — внезапно заговорил успокоившийся Гэвин. — Почему он не может помочь нам?

— Он… у него… — Хэнк растерялся, не веря своим ушам: Рид впервые признавал необходимость Коннора. — У него сейчас непростой период, это личное. Фаулер в курсе.

— Набери ему. Мы в заднице. Без него не справимся, пусть чешет сюда, — попытался он произнести как можно прохладнее и вышел в коридор, чтобы не ловить на себе удивлённый взгляд Андерсона.

«Ну, конечно, я приеду», — пробурчал сонным голосом в трубку Коннор и без промедлений отправился в участок, несмотря на то, что валился с ног и чувствовал себя скверно. Он не собирался бросать своих парней. Прибыл в Департамент за полночь и первым делом взял себе в автомате кофе, потирая на ходу слипающиеся глаза. Нужно быть в форме, казаться непрошибаемым, у него нет права на ошибку. Как только он вошёл в помещение для наблюдения, все находящиеся там облегчённо выдохнули и посмотрели на Коннора, как на мессию. Стоящий у стены Гэвин краем глаза заметил, как тот выкинул в мусорное ведро бумажный стаканчик из-под кофе, и задумчиво нахмурился. Нацепив маску хладнокровия, Коннор уверенно вошёл в комнату для допроса.

Тридцать напряжённых минут. Десяток ухищрений. Кто-то поставил андроиду патч, препятствующий проникновению в память, и лёгкий путь к добыче информации был отрезан. В какой-то момент допрашиваемый попытался перехватить инициативу и манипулировать Коннором, но все его попытки провалились: не разум — крепость, которую тот с невозмутимым спокойствием оберегал от любого посягательства. В конце концов андроид сдался.

— Дерьмо, что за извращение новой эпохи? — возмущался, скривив лицо, Гэвин, когда все четверо обсуждали вытянутое признание в участке. — Мужик, занимающийся изготовлением «красного льда», берёт с собой на дело пластмасски, чтоб они его прикрыли, а взамен оставляет их в доле… Ёбнуться можно.

— Биокомпоненты от «Киберлайф» дорожают с каждым годом, и это настоящая проблема, — выразил беспокойство Коннор. — Летом мы с Хэнком накрыли одно мелкое подпольное производство подделок, которые продавали исключительно в онлайн-магазинах по низким ценам. Эти реплики очень низкого качества, и от них больше вреда, чем пользы. Такая ситуация закономерно порождает крайнюю нужду.

— То есть, ты хочешь сказать, что этот говнюк — жертва несправедливости? Там вообще-то девчонку зарезали, как индюшку на День Благодарения, так что срать я хотел на его крайнюю нужду, — презрительно выплюнул Рид. — Какая-то падаль ворует тириум для производства наркоты и заодно поощряет андроидскую безработицу.