Чтение онлайн

ЖАНРЫ

В глубине Великого Кристалла-2
Шрифт:

– Здрасьте, Кира Сергеевна... Фаддей, ты это что?

Он дернулся, отвернулся к окну и, растопырив острые локти, начал мазать ладонями по щекам.

Кира Сергеевна, не повышая голоса, объяснила:

– Новая блажь засела в голове. Увидел вчера в "Детском мире" губную гармошку, гэдээровскую. И вот: "Тетя Кира, купи!" А зачем?

Фаддейка дернул спиной:

– "Зачем, зачем"! Сама, что ли, не знаешь, для чего гармошки делаются?

– Ты погруби мне еще...

Фаддейка опять шумно всхлипнул. Юля посмотрела на его спину с невольным сочувствием. Кира Сергеевна

это сочувствие тут же заметила.

– Юленька, да вы не подумайте, что мне жаль, если для дела. Но он же подует в нее полчаса и забросит или отдаст кому-нибудь... У него же ни капли музыкальных данных.

– Ох уж, "ни капли"!
– вредным голосом сказал Фаддейка и длинно засопел.

– Ни единой капельки, - решительно повторила Кира Сергеевна.
– Юля, вы не слышали еще, как он песни поет? В соседних дворах куры дохнут!

– Тебе чужие куры дороже, чем родной племянник!
– с отчаянием произнес Фаддейка и тихонько завыл. Видимо, его самого потрясла такая мысль.

Но Кира Сергеевна не дрогнула.

– Не куры и не племянник, а семь рублей. Они на дороге не валяются.

– Ну чего ты, "семь рублей" да "семь рублей"! Мама приедет и отдаст!

– Мне отдаст, а тебе задаст. Чтобы не выдумывал. Она сама от твоих песен мигренью страдала.

– Это потому, что у меня голоса нет. А играть я научусь...

– При чем тут голос, у тебя слуха нет!.. Юля, ну как ему объяснить?

– Ох, не знаю, - жалобно сказала Юля.
– Фаддейка...

Он обернулся, зыркнул на нее мокрыми глазами и выскочил из кухни.

– Ничего. Развеет дурь и придет, - пообещала Кира Сергеевна. Без особой, впрочем, уверенности.

Позавтракали в неловком молчании. Юля чувствовала себя невольной изменницей перед Фаддейкой, хотя вроде бы причины не было. Наконец она с облегчением ушла из-за стола и отыскала Фаддейку во дворе за поленницей. Он сидел на бревнышке, все еще тихонько всхлипывал и сердито отдирал от колена корочки старых ссадин. Юлины шаги он услышал, но не обернулся, только настороженно шевельнул оттопыренным ухом.

Юля сказала его кудлатому затылку:

– Чего уж так расстраиваться... Ну хочешь, подарю я тебе эту гармошку?

Фаддейка подскочил, повернул злое измазанное лицо:

– Еще что! Не вмешивайся в это дело!

Он опять сел спиной. Юля постояла рядом и сказала:

– Ну и пожалуйста...

В библиотеку Юля пришла с нехорошим осадком на душе и работала вяло. Перед обедом дала себе слово не ходить сегодня на почту, а в перерыв, конечно, пошла. Привычно упала духом, узнав, что письма нет, лениво пообедала в "Радуге" и снова села разбирать бесконечный каталог.

В четыре часа с улицы донеслись протяжные звуки, будто на разные голоса сигналил десяток автомобилей. Нина Федосьевна, которая больше всего ценила тишину и порядок, судорожно дернулась к окну. Потом взялась за виски и скорбно сообщила, что "на нас движется Фаддей Сеткин с духовым инструментом".

Фаддейка возник на пороге, и гармошка в его пальцах сияла хромированными боками. Сам он тоже сдержанно сиял, только в глубине глаз угадывалось смущение.

– Выпросил все-таки, - укоризненно

сказала Юля.

– Ага.
– Фаддейка улыбнулся еще лучезарнее.
– Только при одном твердом условии: во дворе и дома не играть. Тетя Кира сказала: "Иди на берег и там репетируй сколько хочешь".
– Он задумчиво потянул гармошку к губам.

– Я вполне разделяю точку зрения тети Киры, - поспешно сообщила Нина Федосьевна.
– Юленька, вы сегодня провернули такую гору всего! Забирайте музыканта и идите отдыхать.

– И это будет отдых?
– Юля выразительно посмотрела на Фаддейку.

Он аккуратно вытер гармошку подолом майки и сунул ее за ремешок. Дурашливо вытянул руки по швам.

– Пошли, Святослав Рихтер, - сказала Юля.
– До свидания, Нина Федосьевна. Я уведу его подальше...

Они зашагали по берегу к лестнице, и Фаддейка ворчливо проговорил:

– Между прочим, Рихтер играет на рояле, а не на гармошке.

– Между прочим, я это знаю... Ну, научился чему-нибудь?

Фаддейка уклончиво сказал:

– Не всё сразу. Думаешь, это легко?

– По-моему, это ты думал, что легко, - поддела Юля.

– Не... Просто мне очень надо.

– А по-моему, это дурь...

– Не знаешь, так не говори, - огрызнулся он.

Юля примирительно сказала:

– Ну ладно, тебе виднее... Только знаешь что?

– Что?
– буркнул он.

– Не обидишься, если скажу?

– Откуда я знаю заранее? Говори уж...

– Все-таки это было ужасно, - со вздохом призналась Юля.
– Сегодня утром, когда ты ревел. Даже стыдно смотреть...

– Не смотрела бы, - огрызнулся Фаддейка. Но, кажется, без обиды, а так, для порядка.

И Юля попросила:

– Пожалуйста, не делай так больше, ладно? А то ты на себя становишься не похожий. Будто не Фаддейка, а... не знаю кто.

Он ответил очень неожиданным тоном. На ходу взял Юлю за руку, заглянул в лицо, сказал печально:

– А если нет никакого выхода... Если очень надо, а ничем больше не добьешься, только слезами?

Юля хотела ответить насмешливо, но смутилась. Потемневшие были у Фаддейки глаза, без искорки.

– Неужели уж так тебе "очень надо" было эту гармошку?
– неловко сказала она.

– Ты же не знаешь... Мне ведь не просто играть на ней надо, а одну песню выучить. Чтобы запомнить.

– Что за песня?

Он глубоко вздохнул, и при этом вздохе гармошка вывалилась из-за пояска. Фаддейка опять сердито вытер ее о майку.

– Ты вот спрашиваешь... А как я объясню? Названия я не знаю, петь не умею. Вот и хочу научиться мотив играть.

– А слова знаешь? Про что песня-то? Откуда?

– Из телевизора. Я ее два раза слышал. Про рыжего коня...

Два дня Фаддейка не провожал Юлю утром и не заходил за ней вечером. А в открытые окна библиотеки иногда залетали с берега звуки, напоминающие скандальную перекличку катерных сирен. На третий день, собираясь домой, услышала Юля отчетливую и довольно правильную мелодию "Чижика-пыжика". Она обрадовалась: наконец-то Фаддейка достиг ощутимых успехов! И пошла на звуки гармошки через гущу берегового сада.

Поделиться с друзьями: