В ответе за всё

— Кого из ваших эльфийских предков я убил, Асто? Дедушку? Нет, у Вас не больше восьмушки крови, значит прадеда?

— Мясник и убийца. Надеюсь, ты сдохнешь как собака.

— Грубо, граф, грубо и банально. Может быть, придумаете что-то более оригинальное?

Граф не успел заметить, как барон взвился и подскочил к нему. Лицом к лицу, уставился глаза в глаза.

— Твои братики и сестрички, эльфийский ублюдок, вырезали последнюю мою родню. Женщин и детей. И не просто убили, а сделали "лесную орхидею". Знаешь, что это такое, чистенький мой? Это когда надрезают вот так, и вот так.

Ногти барона царапнули кожу Асто, от подбородка и вниз.

— А потом дергают вот здесь, что бы все вывалилось. Эльфы считают это красивым. Красивым, граф! Я удавил бы вас всех своими руками.

Барон отступил, тяжело дыша. По раскрасневшемуся от сдерживаемого гнева лицу бежали струйки пота.

— Я могу завтра же перейти Найу, с тремя тысячами големов. Да, граф, я продолжаю их создавать до сих пор. Это вас удивляет? Но я не буду этого делать.

Памна залпом допил из кубка и тяжело выдохнул, пытаясь успокоиться.

— Я устал от крови, как бы вы меня не называли. С вами разберутся сами эльфы, когда вы перестанете быть нужны. И големы не придут, когда они буду чистить "эу-сайтель", грязную кровь, таких ублюдков как ты.

Бросив кубок на пол, барон ощерился, показав плохие зубы.

— Но вы умрете сегодня. Вы оскорбили меня, граф Асто.

Барон моргнул. От стены за спиной графа отделились темные массивные фигуры. Тяжелые стальные руки опустились на плечи Асто.

— Не то чтобы я действительно оскорбился, но мне нужен повод поссориться с королем.

— Ублюдок! Мясник!

— Молчите граф, или я сам сделаю “лесную орхидею” вам прямо сейчас. Я все это уже слышал и не раз.

— Ты сдохнешь, кровавое чудовище. Ты, сумасшедший палач, обезумевший от крови. Королевская гвардия…

— Заткнитесь, Асто.

Памна развернул свое кресло, и устало сел, оказавшись лицом к лицу с графом.

— Нет смысла тратить на вас слова, но я все же скажу. Да, я был кровавым чудовищем, вы правы. Там, в холмах Аншлама, после первых боев, после того, как похоронил останки своей семьи, я горел такой ненавистью, что не мог даже спать. Моя армия двигалась круглые сутки. Я горел ненавистью и жаждой мщения. Я мыл руки в крови светлой расы, и кажется даже пытался сожрать сердце остроухого. Я плохо помню, что тогда делал.

Рука Памны сжала подбородок.

— Я был готов уничтожить всех. И скорее всего я разнес бы столицу, когда этот молокосос … король решил меня остановить.

Граф молчал, с ужасом и ненавистью смотря на кровавого барона.

— Но под Камальей, я разбил отряд какого-то ушастого генерала. Напал подло, под утро. Пока хоть кто-то опомнился, големы растоптали половину армии спящими. Там я нашел детей. Обычных человеческих детей в отдельной палатке. Не мне вам рассказывать вкусы эльфов, сами знаете, для чего они их взяли.

По исказившемуся лицу Асто было ясно - да, он знает.

— Их некуда было деть, этих сирот. Мне пришлось взять их с собой. Дети хотели есть, им было страшно, они кричали во сне, надо было отмывать их от грязи и крови, заботиться о них. А големы не годятся вытирать носы маленьким мальчикам, и не могут укачивать плачущих девочек.

Барон сделал паузу, глядя прямо в глаза графу.

— Я стал им отцом, матерью, и защитником. Когда я объяснялся с королем, в лагере с големами меня ждала почти сотня малышей. Только это удержало меня от свержения этого труса. Сложно заботиться о детях, когда идет гражданская война. Я взял баронство, мне нужен был дом для них. А теперь, они подрастают. Старшим пора отправляться учиться в Тайрай. Это дорого, я больше не могу платить королю налоги.

Взмахом руки Памна приказал графу подняться.

— Мои дочери просили меня быть милосердным. Вы не заслуживаете моего участия, но я исполню их просьбу. Я не буду казнить вас. Вам отрубят руки, и отправят королю. Я хочу, чтобы вы увидели как ваше королевство падет. Я хочу, чтобы однажды Вы приехали просить меня прислать големов на помощь.

— Никогда ты этого не увидишь!

— Посмотрим. А сейчас вас ждет боль, мой милый граф. Примите совет: кричите, волей и гордостью меня Вы не удивите, а вам будет легче.

Памна моргнул. Стальные руки обняли Асто и поволокли к выходу. Барон подошел к окну и молча ждал, пока не услышал крик.

— Мне жаль, граф, - проговорил тихо барон в пространство, - но я должен это сделать. Дети должны ехать учиться.

Отыскав закатившийся под кресло кубок, Памна с недовольством осмотрел помятый металл.

— Дети должны ехать. Я надеюсь, они вернутся, как вернулся я сам. И к этому времени я сделаю все, чтобы им не пришлось делать големов. Как пришлось делать их мне.

И покрытые шрамами пальцы Валька Памны выпрямили смятые стенки кубка.

Тот, кто всегда с тобой

Действующие лица:

1) Алексей

2) Ангел – хронист Алексея

3) Лика, любовница Алексея

4) Девушка, ангел – хронист Лики

Действие происходит в комнате квартиры. Обстановка самая обычная. Диван, стол со стульями, кресло, тумбочка с телефоном. У стены – шкаф с книгами, полки полупустые, книги не стоят, а сложены в стопки. На одной из полок среди книг расставлены бутылки и стаканы. На столе среди сваленных в беспорядке бумаг открытый включенный ноутбук, на нем включена цветная заставка. В глубине сцены (возможно в центре) дверь в прихожую.

1.

(Действие начинается с появления Алексея. Появляется из боковой кулисы с большой чашкой. Ставит её на стол, придвигает к себе компьютер, что-то печатает. По ходу действия Алексей отпивает из кружки, при этом кривится, и говорит: «Что за гадость». Звонит телефон. Алексей подходит к телефону, берет трубку.)

– Да.

– Привет, солнышко!

– Да, дома, работаю. Козел загрузил работой. Придется часа три убить на эту хрень.

– Уехал? Отлично!

– Приедешь ко мне? Во сколько?

– Да, буду ждать.

– И я тебя. Все, до встречи. Целую.

(Возвращается к столу, снова печатает).

– Вот дура, нимфоманка чертова.

(Опять звонит телефон).

– Алло.

– Здравствуйте, Виктор Петрович!

– Да, работаю. Думаю, через пару дней закончу – очень большой анализ требуется для проекта.

– Уезжаете? А когда вернетесь?

– Да, к вашему приезду все будет готово.

– До свидания.

(Бросает трубку, возвращается к столу).