В ожидании рассвета
Шрифт:
Внимание Фарлайта приковал горшок, из которого торчали длинные продолговатые листья. Присмотревшись, он увидел, что листья растут из чего-то оранжевого и круглого, вкопанного в землю. С опаской маг обернул руку тряпкой и потянул растение за листья. Оранжевое нечто потянулось следом, оно оказалось неожиданно длинным — длиной с ладонь; от него расходились в стороны небольшие волоски.
— Что за безумный, безумный разум создал это? — проговорил он.
— Смотри, что я нашла!
На полу рядом со столом валялись платье и туфли.
— И что?
— Тебе не кажется странным? Все остальные вещи на
— Ну да…
Фарлайт, тяжело пыхтя, наклонился, провёл над одеждой рукой.
— Она тут развоплотилась.
— Её убили?
— Похоже, от старости.
— Что ж, дело раскрыто?
— Не совсем. Если бы она была такой дряхлой, разве Вронагерна сказала бы «кажется, Лоренна уехала»? Она первым делом и подумала бы, что Лоренна откинула туфли, раз её нет столько времени. Ей помогли. Судья Норшал помог. Зелье быстрого состаривания.
— Я про такое даже не слышала. Откуда ты знаешь?
«Тьма показала во сне», — хотел сказать Фарлайт, но, вспомнив реакцию Мирта, ответил:
— Много читаю, в отличие от некоторых.
— Нет, откуда ты знаешь, что судья…
— Интуиция, ум, логические цепочки, слышала про такое?
Нефрона вздохнула и присела на краешек стула.
— Но зачем ему…
— Она слишком много знала. Её убрали с помощью её же яда. А потом отправили расследовать это дело провинциальных дубинушек, которыми мы ему показались. Норшал ожидает, что мы скажем: Лоренна просто состарилась и развоплотилась сама… И вот тогда они официально закроют дело.
— Разве с его стороны не опрометчиво? Почему он был так уверен, что ты не догадаешься про зелье?
— Потому что про это зелье знают только трое. Лоренна, которую убрали, сам судья и я.
— И где же ты вычитал про зелье, про которое никто не знает? — заметила Нефрона.
— Неважно! Я тут вдохнуть не могу! — выпалил маг и вышел на улицу. — Все эти растения, они дышат, они выдышали весь воздух… да ещё вонь, — сказал он спутнице, хвостиком последовавшей за ним.
— Что будем делать с этим расследованием?
— Давай бросим и сбежим.
Нефрона опешила. Ей показалось, что все вокруг сходят с ума, видно, идёт какая-то эпидемия безответственности и наплевательства. Сначала Мирт, теперь Фарлайт…
— Нет, мы не бросим, — мягко сказала она. — Мы вернёмся в Лаиторму, и если ты боишься, прикинемся теми самыми провинциальными дубинушками и скажем то, что от нас ждут.
— Я не хочу выглядеть дубиной. Но и правду рассказать мы тоже не можем — сядем в тюрьму до естественного развоплощения. Уж судья найдёт предлог.
— Тебе придётся усмирить свою гордость, хотя бы на часик, пока мы отчитываемся по делу…
— Нет!
Фарлайт топнул ногой, и листья взметнулись в воздух. В глазах Нефроны он выглядел сейчас не больше, чем капризным ребёнком, но она сочла это милым.
— Мы не можем сбежать, школа отдала в суд все наши документы.
— Плевать на документы.
— Только потому, что ты не можешь сказать в суде то, что от тебя требуется?!
— Всё, Нефрона, закончили! Я шестой ранг, ты четвёртый.
Но девушка продолжила зудеть у него над ухом, и не унималась до тех пор, пока они не переступили порог дома, где их ждали Мирт с Ремом, ни
словом не обмолвившиеся о своей находке.Нечто скользкое и холодное упало Фарлайту на лицо, и он мигом проснулся, смахнув эту штуку на пол.
На деревянных досках подпрыгивал корешок. Фарлайт потянулся за своим ботинком, чтобы прихлопнуть дурное создание, но корешок выбежал прочь из комнаты, а потом и из дома. Маг нашарил под кроватью пояс с ножнами; и босой, в одной сорочке, но зато с клинком на поясе и ботинком наготове пошёл следом. Его спутники мирно спали — Нефрона на кровати, Мирт и Рем на расстеленных на полу одеялах. Фарлайт пытался настоять, чтобы единственную свободную в доме кровать отдали ему, но Мирт проявил неожиданную твёрдость, и мягкое ложе досталось девушке.
На улице было сыро и темно; небесного жёлтого светильника над головой не оказалось. «Убирают на ночь?» — подумал Фарлайт. Его ноги покрылись мурашками, но он не отставал от корешка, который то и дело терялся из виду на усыпанной листьями земле.
Вскоре корешок остановился и закопался в землю. Фарлайт поднял глаза — он и не заметил, где сначала оказался, поскольку неотрывно следил за своим проводником.
Он стоял на широкой поляне, окружённой плотным кольцом деревьев, но сама поляна была пуста: ни травинки, ни листика, одни бесплодные камни, покрытые мхом. В центре её высилось существо, похожее на человека, как дерево, оно росло из земли, окутанное паутиной. У него было две ветви, длинные, похожие на коромысла, на каждой из них висело по кокону.
— Подарок от высокородной Ирмитзинэ, — проронило существо.
Фарлайт приблизился. То, что он принял сначала за камни, бросилось в стороны — то были пауки, полчища мохнатых пауков, каждый размером с голову! Существо наклонилось, и один из коконов опустился на землю. Из кокона торчали безволосые ноги, пауки не успели оплести свою жертву полностью.
Маг срезал кокон и рассёк паутину клинком, обнажив лицо и шею жертвы, затем вытащил медальон-лунник. Сморт, первый ранг, совсем подросток. Он был без сознания, но ещё дышал.
— Я немного их испробовал, — сказало существо, потупив взгляд. — Не сдержался. Но тебе тоже осталось.
— Ирмитзинэ отдала своего на заклание? Да ну, не верю. Какая-то подстава.
— Они нежелательны. Никто не будет их искать, — сказало существо. — Это предатели.
— Я не против, но она же нарушает собственный закон! Никто не может быть убит, кроме как в честном бою, так записали нам судьи…
Фарлайт срезал второй кокон. Сморт, второй ранг. Этот был уже его ровесником.
— Ладно, дарёному коню, как говорится…
И он прильнул к руке сморта.
Ему опять виделась сетка лёгких прозрачных нитей, парящих в Нигде. Нужная снова мерцала призрачным светом. Она была голубовато-зелёной и вела на Землю. Фарлайт привычно слился с нею, благодарный Тьме за то, что она подсказывает ему, куда смотреть.
Его глазам предстала земная деревня. Ночь, и ни одной живой души — кроме двух рыцарей рядом.