В пламени дракона 2

Рождение его первенца заняло много времени. И Роберт переполошил весь замок. Он допытывался и у своей матери, Кони, почему так долго, потом с пристрастием допрашивал Вэл, нормально ли, что Элейн так долго мучается, а потом и Хелен не избежала допросов с пристрастием. И будучи матерью уже дважды, она успокаивала Роберта, как могла. Но наконец, под вечер, когда Роберт и сам уже был вымотан волнением и переживанием, и уже просто сидел на полу в коридоре, у дверей покоев, слушая вопли жены, раздался долгожданный детский плач. Его сердце забилось, как будто готовилось вырваться вон, наружу, но он не решался войти. И скоро повитуха открыла дверь, и махнула ему рукой:

– Ваша светлость, у вас девочка, входите.

И он несмело вошёл, и Элейн сидела на кровати, вся мокрая от пота и слёз, растрёпанная, и держала на руках дитя, завёрнутое в мягкий, пушистый плед. Её глаза светились от счастья, хоть и усталость, на грани изнеможения, тоже отчётливо угадывалась в них. И он медленно подошёл, и осторожно сел рядом. Он поцеловал жену, и несмело отодвинув край пледа, и первый раз, с замиранием сердца, взглянул на свою дочь. По щеке Элейн стекала слеза, и он вытер её и сказал:

– Я так люблю тебя. Спасибо.

Элейн устало улыбнулась и сказала:

– Придумай ей имя, Роб.

И он не задумываясь ответил:

– Изабелла.

И они улыбнулись друг другу.

Девочка была очень крепкой и здоровой. И спустя неделю, Роберт уже не боялся брать её за пухлую пяточку, и даже сам мог держать её на своих руках, не опасаясь потерять сознание.

Элейн же, буквально на следующее утро после родов, ещё очень слабая, шаткой походкой вышла на балкон, и пошла по мосту к Беллатриксу. Она провела с ним полчаса, она просто сидела, облокотившись на могучую грудь, и уже на следующий день она полностью оправилась. Больше ничто не напоминало о её жестоких муках и немощи, что терзали её ещё два дня назад.

Через десять дней Роберт закатил пир, в честь рождения своего первенца, и наугощался похлеще Майлса Барта, который теперь всегда крутился подле Короля, не забывая напоминать окружающим, что в семье, к коей он себя безусловно причислял, пополнение, и он несказанно этому рад. И он восторгался, и нахваливал Роберта и его жену, и без устали, лил бальзам на душу Короля. Радость Роберта, и без того, была безмерной, и он весело подливал себе и Майлсу, поощряя его раздутое эго, и тот опрокидывал чарки, одну за одной, упиваясь прилюдным расположением Короля, и собственной значимостью и важностью. И когда Майлс исполнил свой коронный номер, и с грохотом рухнул, испив последний кубок залпом, до самого дна, его место занял Макс, и они продолжили осушать кувшины с вином, которые без устали подносили виночерпии.

Впрочем в этот вечер, никто не избежал подобной участи. Веселье и радость Короля были столь заразительны, что вовлекли всех присутствующих в безудержный приступ всеобщего ликования и пьянства.

И когда утром, Короля, в сопровождении, еле стоящего на ногах, Макса, и изрядно поддатого Мейра, охранники приволокли в покои Королевы, она приказала унести его подальше, и уложить в других покоях. И хоть Роберт и протестовал, всё ж его отволокли в комнату, что пустовала напротив.

Но вот Мейр…. Когда тот вернулся в свои покои, он не мог уснуть. Он снова и снова прокручивал в голове, те несколько минут, что смотрел на неё сегодня. Он был так близко, что ощущал её запах. Он помнил каждое мгновенье: вот они прямо перед покоями, и Макс стучит, и он слышит, как она велит открыть, и стража распахивает перед ними двери. И она стоит… в легком, тонком пеньюаре, просвечивающемся, в лучах восходящего солнца, и который мягко облегает её прекрасное тело, предательски выдавая, все его изящные изгибы и очертания. И она смотрит на них, а потом заливается смехом, и все ещё хохоча, велит им убрать её мужа подальше. А потом она, всё ещё смеясь, рукой махает охране, что бы те закрыли дверь, и они закрывают.

Изрядная доза вина, быстро распалила, и без того разыгравшееся, воображение Мейра, и он рисовал в своём мозгу, самые смелые и несбыточные картины. И Мейр, схватил подушку, и обоими руками, с силой прижав её к своему лицу, прорычал в неё, что было мочи, а потом, резко отшвырнул её на пол. И он рухнул на кровать, заложив руки за голову, и пребывал в мечтаниях.

А спустя три недели, Мелони Харди обрадовала своего мужа рождением сына, которого назвали Файнс. И Роберт снова закатил пир, в честь Фила и Мелони, и их первенца. А торжествующему Майлсу Барту казалось теперь, что он не просто ворвался в круговорот фортуны, он был на самом её гребне. И весь мир теперь падал к его ногам, во всём своём великолепии! Даже на Венса Кроули, он теперь поглядывал слегка надменно и с высока, что того, впрочем, ничуть не волновало.

возвращение

Глава 19

Возвращение

В то время, когда Роберт закатывал пир, в честь рождения Изабеллы, Король Эзрас сидел в своём кабинете, и читал послание из Вэссекса. И из него он узнал, что у Короля Роберта, родилась дочь.

Эзрас медленно скрутил послание, и убрал его в ящик стола. Он с задумчивым видом, сидел минут десять, а потом кликнул слугу:

– Передай Королеве, явиться ко мне незамедлительно.

И вскоре, Королева Присцилла, плавно покачивая бёдрами, вошла в кабинет мужа. Это была красивая женщина, средних лет, с тёмными волосами, собранными в гладкую, тугую прическу на затылке. И хотя едва заметные морщинки уже легли тонкой паутинкой в уголках её крупных, карих глаз, она все же ещё сохраняла былую красоту, и утончённые черты лица. Её, лишь слегка, располневшая фигура, с пышными формами, не портила её величественного вида, а скорее, дополняла его. Она гордо держала грациозную осанку, и её царственная, и всегда неспешная, с высокоподнятой головой, походка, не оставляла сомнений, в её высокородном положении. А её голос всегда звучал в одной тональности, она никогда не повышала его, даже будучи крайне раздражённой, она говорила спокойно и медленно.

Она подошла к столу мужа, и присела на стул напротив:

– Ты звал меня?

Эзрас взглянул на неё и сказал:

Присцилла, дорогая, у Роберта родилась дочь. Но он не оповестил меня как обещал. Что, по-твоему, нам лучше предпринять?

Присцилла спокойно и беспристрастно посмотрела на супруга:

– Напиши ему. Попроси его принять нас в Мидлтауне. И не упрекай в том, что он не оповестил тебя. Сейчас не время. И нам необходим этот брак. И то, что родилась дочь, весьма кстати. Было бы хуже, если бы родился сын. И нужно предпринять всё, чтобы у него не было других детей. Ты обзавёлся нужными людьми, как я тебе советовала?

Эзрас кивнул:

– Да, но тебе не кажется, что это немного навязчиво, напрашиваться к нему?

Присцилла качнула головой, приподняв одну бровь вверх:

– И что с того? Не думаю, что мы дождёмся его приглашения. Так не стоит тратить время. Этот мужлан напрочь лишён элементарных понятий об этикете и приличиях. Так что не стоит и волноваться. Напиши ему сам.

И Эзрас, ненадолго задумавшись, утвердительно кивнул, и отпустил жену. Он тотчас написал Роберту, и отправил письмо официально, с гонцом, дабы придать значимости посланию.

И уже через месяц, Роберт читал его в своём кабинете. Король Минос просил его о приёме, и заверял в своей дружбе и уважении.

Роберт отшвырнул его на край стола, и задумался. Он прекрасно понимал, что пройдоха пронюхал о его дочери, и теперь спешил заключить помолвку. И Роберт размышлял. С одной стороны, это и правда был бы выгодный брак. Но с другой, он понимал, что фактически, он сделает сына Эзраса Королём Вэссекса, в будущем, если у него не будет других детей. А этого он никак не хотел. Да к тому же и Элейн, наверняка не обрадуется столь раннему сватовству.