В поисках того самого

— Какую свадьбу? Каким хозяйством? — опешила Нита.

А вместе с удивлением пришла злость. Она, конечно, знала о матримониальных планах мясника, но кто дал ему право говорить об этом как о решённом деле? Она ведь столько раз твердила, что их отношения ни к чему не обязывают! А выходит, всё зря? И кто она теперь в глазах клофордцев? Изменщица, не постеснявшаяся притащить в гостиницу любовника?

— Я передумала. Пойдём домой. — Нита сгребла деньги со стойки и развернулась, чтобы уйти, но оборотень не позволил.

— Тебе не нужно сбегать. Ты ничего плохого не сделала. — Твёрдо заявил он, удержав её за локоть. Теномы вернулись на стойку, а Ларс повернулся к Берему и четко произнёс, глядя ему в глаза: — Нита никому. Ничего. Не должна. А если у кого-то есть вопросы, я готов на них ответить.

— У меня есть! — раздался за их спинами напряжённый голос, и в «Золотой бабочке» стало тише. Караша тут знали и уважали, и большая часть посетителей сейчас заняла сторону мясника, буквально заставшего любимую женщину в чужих объятиях.

Слава Древу, Караш не был пьян, это Нита поняла сразу. Да и когда бы успел напиться? Пыльные сапоги и одежда, лихорадочный взгляд, который он бросил на ведьму, и едва уловимый запах трав и тины. Похоже, дошёл до избы на болоте и вернулся. Получается, бросился к ней, едва узнал, что экспедиция вернулась.

Наверное, Нита должна была испытать благодарность, но чувствовала лишь удушающие тиски чужой заботы, повисающие на душе неподъёмным грузом, стремящиеся приковать к этому месту. К самому Карашу.

— Задавай, — не смутился Ларс, не отпуская её руки.

— Кто ты такой? Ты из её клана? Поэтому Нита с тобой? — Если мясник надеялся напугать соперника, нависнув над ним, то ошибся. Матёрый оборотень, в отличие от своей «молодой» версии, не казался рядом с ним мелким и безобидным, даром что заметно уступал в росте.

— Да тут не один вопрос, а целый ворох. Задушевный разговор выйдет, как погляжу, — оскалился Ларс. — Нита, может, поднимешься наверх? Поужинаешь, отдохнёшь. А мы пока... поговорим, — он с видимым сожалением отпустил её руку и, не удержавшись, напоказ провёл пальцами с внутренней стороны кисти. Демонстрируя Карашу — не надейся, она моя.

Кто-то охнул — наверное, смешливая Веснянка, она всегда считала такие сцены жутко романтичными, в отличие от Ниты, которая видела лишь усугубившуюся проблему. Атмосфера в зале стала ещё тяжелее.

— Я не собираюсь платить за устроенный вами погром. Хотите драться — выметайтесь на улицу, — встала между ними ведьма. Хлеб и зрелище — это, конечно, хорошо, но не когда придётся восстанавливать половину заведения.

Яростный взгляд Караша потух, и он с беспокойством посмотрел на Ниту.

— Ты в порядке? Говорят, экспедиция не обошлась без проблем. Ты не ранена? — Он протянул было руку, чтобы коснуться её лица, но ведьма увернулась.

— Со мной всё хорошо.

— Хорошо? — эхом переспросил Караш и снова посмурнел. — Я слышал, что тебя пытались похитить. Мертвецы, спятивший проводник, хоботуны и прочие твари Мёртвого леса — кого ещё вы там встретили?.. И ты утверждаешь, что всё хорошо?! Подкорная гниль! — он шагнул к ней, не замечая, как с каждым словом говорит всё громче.

— Хватит, Караш. Я уже говорила, это моя жизнь. — Ните пришлось отступить на шаг, чтобы сохранить дистанцию.

— А я предупреждал! Говорил, что этот поход опасен! — будто не услышал он.

— Нита же сказала — прекрати, — Ларс сдвинулся вперёд, заступив мяснику дорогу.

Тот, нахмурившись, уставился на неожиданную преграду.

— У тебя знакомое лицо, — неожиданно произнёс он, разглядывая Ларса с прищуром. — Тот мальчишка, что обтирался вокруг Ниты — твой щенок? А ты хитрец… Подкинул ей волчонка заботиться, затем сам появился. Защитничек, — выплюнул Караш. — Сыграл на её инстинктах — и доволен! И где теперь мальчишка? Сплавил его обратно в стаю? Тебе бы поостеречься, а то он тоже не прочь был поразвлечься с болотной ведьмой.

Хлоп. Звук от звонкой оплеухи особенно громко прозвучал в тишине зала. Ларс сдержался, а вот Нита — нет. И теперь Караш недоуменно взирал на ударившую его ведьму, а на щеке отчетливо виднелся отпечаток ладони. Правда, взирал недолго, потому что оборотень посчитал эту оплеуху разрешением больше не беречь мясника, схватил его за шиворот и выволок на улицу.

— Разнять их? — с ленцой спросил Хромого Берема охранник.

Владелец гостиницы покачал головой: взрослые мужики, подерутся, выпустят пар. Глядишь, после этого никто не прибьёт другого в подворотне и не притопит на узкой болотной тропке. Тем более другие посетители довольны: вон как засели у окон, выпивку заказывают. Кто-то начал принимать ставки.

Берем знал Караша давно и приятельствовал с ним, но, не раздумывая, поставил бы на белобрысого чужака. Ничего личного: даже у большого и сильного человека нет шансов в рукопашной против матёрого оборотня, а этот тип — явно не чета давешнему мальчишке. И правда, что ли, отец?

— Ключ! — Нита постучала пальцами по столешнице, привлекая к себе внимание. — Я всё ещё жду ключ от комнаты, — напомнила она.

— А… — «Тебе не интересно, чем всё закончится»? — чуть не спросил Берем, но вовремя прикусил язык. Не хватало ему лезть в чужие отношения! Тем более ругаться с единственной ведьмой в округе.

— Спасибо. И отправь Веснянку в комнату с ужином на двоих, — попросила Нита. Подхватила сумку Ларса и, даже не глянув в сторону окон, направилась к лестнице.

— Может, лекарства какие-то нужны? — на всякий случай уточнил Берем.

— У меня всё есть.

Ведьма недовольно поджала губы и двинулась наверх. Волноваться за мужчин она не собиралась, в исходе драки не сомневалась, но вся эта ситуация очень раздражала. Больше всего тем, что она снова обманулась в ком-то. Нита считала Караша нормальным, разумным человеком, который слышит слова и умеет их понимать, а он не только при расставании перешагнул черту, но и сейчас вёл себя мерзко. Притом нельзя сказать, что он вдруг изменился от разочарования. Нет, раз в городе все уверены, что их свадьба — дело решённое, значит, он уже давно ни во что не ставил её мнение и желание.

Тошно. От очередного разочарования, от безобразной сцены, от взглядов, которые на неё бросали посетители. Несмотря на удовольствие от интересного зрелища, её осуждали. Потому что Караш — местный, целиком и полностью свой, а она — болотная ведьма, которую тут, конечно, терпят, потому что приносит пользу, но никогда не принимали толком и не доверяли полностью.

Впрочем, она отвечала им взаимностью, так что всё справедливо. Одно непонятно: сколько Караш планирует портить ей жизнь? Успокоится ли, и если да, то — когда?