В поисках того самого

Но — и это уже было непривычно — все горькие чувства не задевали глубоко, и Нита испытывала скорее усталое разочарование, чем боль. Досада на Караша сильно разбавлялась благодарностью к Ларсу, который избавил её от неприятного общества. Ведьма раньше с осуждением относилась к подобным ситуациям, когда мужчины дерутся из-за женщины, считала правильным решение конфликтов словами, подозревала таких женщин в нехорошем, но…

Это было приятно. В первую очередь приятно её волчьей половине. Инстинкты не допускали сомнений, и оттуда, из глубины звериной натуры, происходящее выглядело абсолютно правильно: её волк доступно объясняет чужаку, что он сунулся не к той женщине и посмел обидеть. Её волк — сильный, он, несомненно, проучит того, кто лезет не в своё дело, и вот это чувство безоговорочного доверия приятно щекотало изнутри.

Ларс пришёл быстро, вскоре после того, как в комнату принесли еду. Хмурый и недовольный, он шёл уверенно и расслабленно, не давая намёка на какие-то травмы, но недовольно кривился и щупал кончиками пальцев разбитую бровь и наливающийся на скуле синяк.

— Как это он тебя достал? — удивилась Нита и, кивнув на стул, велела: — Садись, помажу, пока не распухло.

Ларс подчинился и выцедил сквозь зубы:

— Подлостью. Он признал поражение, я отпустил. Он выждал момент и бросился.

— А ты? — Ведьма хмурилась, открывая мазь.

— Кажется, я сломал ему руку.

— Ларс… — устало вздохнула она. — Он же мясник. Как он будет работать?

— Вот и я подумал, что надо было ломать сразу шею, мороки меньше, — буркнул он, закрывая глаз и подставляя пострадавшую часть лица. — Не смотри на меня так, что я, специально, что ли?! Он не производил впечатления такого придурка.

— Сложно поспорить, — раздосадовано подтвердила Нита.

Она молча закончила накладывать мазь. Бровь зашивать не требовалось, так что вся процедура не заняла много времени, и после они устроились за столом. Манящие запахи горячей еды после походного однообразия некоторое время не давали отвлечься на что-то ещё, готовили тут вкусно, но через некоторое время мысли вернулись.

— Не могу не думать, что устроит Караш после этого всего, — пожаловалась Нита. — Начнёт мстить, а на его стороне весь город…

— Мне показалось, его сегодняшнее поведение не одобрили даже знакомые. — Ларс пожал плечами и после паузы осторожно добавил: — Можно найти более гостеприимное место для жизни.

— Например где? — Ведьма глянула на него исподлобья.

— Например, на моей родной земле. Под защитой моего клана.

— Ты так уверен, что меня там примут? — скривилась она. Слово «клан» отзывалось внутри гадостным чувством и дурными воспоминаниями.

— Уверен. Ты красивая женщина, ты толковая ведьма и молодая сильная волчица. Любой клан… Любой нормальный клан, — запнувшись, исправился Ларс, — примет тебя с распростёртыми объятьями. Больше шансов, что меня не пустят на порог, но я всё-таки надеюсь на лучшее. — Он криво усмехнулся.

— Сомневаюсь.

— Не проверишь — не узнаешь. В конце концов, если там будет плохо, никто не мешает попытать счастья в другом месте.

— Меня устраивает это. Этот лес, этот дом и эта работа, я тут каждую травинку знаю! — неуступчиво проворчала Нита.

— А там познакомишься с другими, — вкрадчиво продолжил Ларс. — Другие травы с другими свойствами. Другие звериные тропы. Новые зелья. И дом — новый, обещаю.

Нита вновь бросила на него взгляд исподлобья. На макушку оборотня в этот момент опустилась одинокая лазурница, не замеченная раньше. Вместе с подбитым глазом с пятном мази под ним и хитрым взглядом вид получился до того потешный, что Нита едва удержалась от насмешливого фырканья.

— Поговорим об этом после того, как решим вопрос с Арконом, — предпочла она свернуть скользкую тему.

— Ты права, — нехотя признал оборотень.

Как бы ему ни хотелось утащить волчицу под прикрытие клана, прекрасно понимал, что делать это сейчас, когда где-то рядом бродит их сумасшедший проводник, — самоубийство. В городе преимущество на их стороне, то ли дело пустая дорога.

Ведьма видела, что Ларс хитрит. Вовсе не её дар интересовал волка, и в клан он её хотел отвести вовсе не как толковую ведьму и травницу. Но он слишком хорошо успел её изучить и, кажется, прекрасно понимал, что прямое признание Нита встретит в штыки — по большей части из-за обыкновенной трусости. И слова оборотень выбирал очень правильные, давая возможность не просто следовать за ним, но — остаться собой. Это были больше чем слова, что особенно остро ощущалось на фоне одержимого «нормальным» хозяйством Караша.

Ларс не собирался её ограничивать. Уважал любовь к травам и к лесу, желание заниматься любимым делом и предлагал, по сути, всё то же самое, просто в другом месте. Нита любила учиться и экспериментировать, а Клофорд… в отличие от избушки на краю леса, этот город так и не стал ей родным.

Если Ларс уверен, что на его родине к ней отнесутся иначе, чем её собственные родители… Что ж, кажется, она достаточно ему доверяет, чтобы допустить возможность подобного исхода. И уж точно — достаточно, чтобы не сомневаться: в случае конфликта он встанет на её сторону.

Да она уже вовсе не рассматривает вариант отправить его одного проведать родню, если ему очень хочется! Наверное, одного этого достаточно, чтобы сделать выводы.

***

Ночь прошла настолько спокойно, что наутро Нита сначала не поверила самой себе, а после — заподозрила неладное. Воспринимать передышку иначе, чем затишье перед бурей, не выходило, но, несмотря на это, такой перерыв в приключениях пришёлся кстати, тут Ларс оказался полностью прав. Волки выносливы и живучи, но всё же немного спокойствия в тепле, на чистой постели и после сытного ужина оказались именно тем, чего им не хватало.

Относительного спокойствия, потому что спали они далеко не всю ночь, но это тоже было хорошо и нужно обоим. В результате проснулись поздно и не спеша, поднялись с постели тоже не сразу, и Нита с ходу не могла вспомнить, когда последний раз чувствовала себя настолько умиротворённой и… счастливой? Пугающее слово, незнакомое, но — приятное. И понимание, что направление следующего удара от судьбы и жизни известно или как минимум известен тот, кто его нанесёт, добавляло не переживаний, а сосредоточенности.

Они уже одевались и почти собрались выходить, когда в дверь постучал кто-то из обслуги и передал, что их внизу ожидает профессор Тарсам.

Тот оказался не один, а вместе с Тантом. Учёные оживлённо обсуждали что-то, заняв один из столиков на четверых — в это время дня здесь было свободно. Когда обрывки разговора достигли чутких ушей оборотней, пара насмешливо переглянулась: конечно, речь шла о документах и перспективах исследования. Оставалось надеяться, сюда они пришли не ради лекции.