В сумерках веры

Я согласился, но лишь при условии, что снимать их будет он сам.

Пока подчинённые Вульпуса работали в здании, я проводил допрос слуг. Как и с монахами соборного города, каждый из них разговаривал со мной в небольшой комнатке, предназначенной для временного отдыха персонала.

Однако крайне быстро стало понятно, что они ничего не знают, кроме общеизвестной информации. Да, Кризи, помимо талантливой певицы, оказалась ещё и популярна среди мужчин. Как правило среди тех, у кого за душой находился целый дворец из золота.

Впрочем, кто-то из слуг упоминал и о высокопоставленных членах Экклезиархии и других Адептус, обладающих ещё и реальной властью.

Всё это время со мной в комнате находилась Афелия. К концу допроса её лицо очень красноречиво выражало мысли касательно хозяйки дома.

— Шлюха, — ядовито выплюнула воительница, когда мы вновь вернулись в прокуренный кабинет.

Даже несмотря на распахнутые двери и окна в коридоре, горький запах табака и сотен разных духов продолжал оставаться довольно сильным.

Мне нечего было добавить к заключению Афелии. Всё-таки Дарданелла Кризи обладала достаточно привлекательной внешностью, чтобы справедливо привлекать внимание мужчин. Особенно тех, что имели в своем распоряжении власть и богатства.

А среди подобной публики немало тех, кто убеждён в своей безнаказанности и вседозволенности.

Возможно, примадонна просто не смогла сопротивляться излишнему вниманию…

***

Когда солнце начало заходить, небо вновь разразилось метелью, прогоняя завывающие сквозняки по длинным коридорам особняка. Всё это время я самостоятельно изучал кабинет хозяйки и сумел даже найти кое-что интересное. Скрытую комнату.

Как и в святилище Осколка, здешний коридор скрывался за фальшивой стеной, открывая передо мной грубую каменную лестницу и темноту. Охваченный неким странным наитием, я взял ручную лампу и принялся спускаться.

Однако на этот раз путь оказался недолгим, и меня встретила просторная комната, освещённая приглушёнными люменосферами, расположенными в нишах в полу. В отличие от коридора, стены здесь скрывала серо-голубая драпировка, а под потолком висели полупрозрачные шторы, складывающиеся в своеобразное подобие шатра. Звуки шагов тонули в мягких коврах, усеянных небольшими подушками.

— Что это за место? — Спросила Афелия, последовавшая за мной.

Увлечённый находкой, я совсем позабыл о спутнице.

— Похоже на какое-то святилище, — почему-то шёпотом ответил я, проходя вглубь комнаты.

Стены здесь не украшали странные барельефы и не увешивали колдовские картины. Однако в воздухе явственно ощущался смутно знакомый вязкий аромат, забивающий ноздри, словно воск. В ближайшем углу скрывался небольшой комод, за прозрачными дверьми которого обнаружились серебряные блюдца со скрутками обскуры и даже курильница с люсидией — мощным галлюциногеном.

Наверху же стоял медиафон со множеством пластинок.

Чувство опасности внутри нарастало, но некая потусторонняя воля полностью завладела моим любопытством. Я всё-таки активировал первую попавшуюся композицию и отошёл от устройства. Спустя несколько томительных секунд, сопровождавшихся пощёлкиванием и скрипом, откуда-то из-за стен зазвучала музыка. Точнее, это был звук…

…звук тысяч вопящих от боли глоток, отвратительным образом сливающихся в подобие мелодии. Они закричали так неожиданно и оглушительно, что у меня подкосились ноги. Кажется, из носа потекла кровь.

— Что происходит… — Затаила дыхание Афелия, когда мир вокруг нас внезапно переменился.

Границы комнаты исчезли, уступая место густому мраку, а сияние люминосфер сменил столб призрачного света, бьющий в месте, что недавно можно было назвать «центром». В лицо ударил ледяной ветер, донося эхо каких-то тектонических движений, сопровождаемых далекой мелодией духовых инструментов.

Несколько минут мы стояли как вкопанные, лишь озираясь по сторонам, пока из темноты не послышался новый звук. Звук, бьющих о каменный пол копыт.

— К бою! — Рявкнул я, выхватывая силовой меч.

Сталь звонко запела, покидая своё узилище, и глубокий писк наполнил клинок энергией. Возникшее голубое пламя сверкало значительно ярче загадочного столба света, отпугивая темноту вокруг.

И из этой темноты к нам уже устремлялись уродливые твари. Их серая лоснящаяся плоть отражала свет подобно украшениям, унизывающим обнажённые тела, а козлиные лица скрывались под чёрными масками. Левая рука каждого оканчивалась чудовищных размеров клешней.

Заглушая вой ветра, залаял болтерный пистолет сестры. Масс-реактивные снаряды врезались в танцующие тени, отбрасывая их обратно во тьму. Каждое попадание сопровождалось яростным блеянием демонов.

Стараясь не отходить далеко от воительницы, я встретил первый удар отскоком. Монструозная клешня врезалась в пол, кроша камень в пыль. Уродливая морда её хозяина не сводила с меня своих красных глаз, источая зловонную пену из бородатой пасти.

Не дожидаясь, пока тварь снова атакует, я взмахнул клинком наотмашь, обезглавливая её. Тело тут же завалилось на пол, рассыпаясь в прах, подхватываемый потоками ветра.

На мгновение я застыл на месте, наблюдая за этим, и чуть не пропустил удар.

Ревущий демон уже летел в мою сторону, вытягивая вперёд клешню. Мне удалось сделать шаг в сторону, спасаясь от смертельной хватки, но демон оказался проворнее и тут же протаранил меня своей искажённой рукой.

Едва удержавшись на ногах, я закашлялся, растеряв весь запас дыхания, и отступил к алтарю в «центре». Тогда существо, яростно заревев, прыгнуло вверх и вперёд, закручиваясь в смертельном сальто.

Я вновь был вынужден отступить, но в этот раз сумел атаковать, как только тварь обрушила тяжёлый удар в то место, где меня уже не было.

И вновь смертельная рана обернулась облаком пыли, из-за которой показались ещё двое существ. Стаббер сам прыгнул в мою ладонь и дважды рявкнул. От первой пули демон уклонился, изящно закручиваясь в колесо, однако второй выстрел поразил его побратима, обращая того в тлеющую золу.

А акробат тем временем оказался сбоку, тут же напружинивая ноги и бросаясь на меня. Маневр оказался столь быстрым, что выстрелить я уже не успел. Выставив перед собой меч, я сгруппировался.