В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

Жуковского".

В. Кальянов

МОИ ВОСПОМИНАНИЯ О НЕЗАБВЕННОМ В. А. ЖУКОВСКОМ

Писано для себя и моих детей

1-го сентября 1847 года я поступил на службу к В. А. для переписки

бумаг; -- а через год ему угодно было, чтобы я был его камердинером и вместе с

тем вроде маленького секретаря, как он сам иногда выражался.

И так шло время до 12/24 апреля 1852 года, то есть до того печального для

многих дня -- до дня его кончины.
– - Еще за три дня до того он приказал мне,

чтобы я имел постоянно в кармане две серебряные монеты и тотчас, как

последует смерть, -- закрыл ему глаза и положил на них серебряные монеты; он

говорил: я не хочу, чтобы я был для других страшен1.
– - И вот пришла эта

грустная минута -- и как трудно было мне исполнить эту заповеданную им мне

честь, печальную и горестную для меня.
– - Закрыть глаза, Тому! кого я так с

благодарностию любил за многие его благодеяния. Тому! кто год еще назад

сделал меня свободным гражданином, дал возможность возвратиться в отечество

и свободными глазами смотреть на свет Божий, -- Тому! кто был мне посаженым

отцом и благословил меня на брак. Тому! кто был восприемником моего первого

сына. И, наконец, закрыть глаза Тому, который меня тоже любил и обо мне

заботился, как добрый отец; -- это я видел и знал, потому что он сам говорил мне,

что мое будущее, когда возвратимся в Россию, он надеется улучшить.
– - Судьба

же решила не возвращаться ему более в Россию, чтобы жить там.
– - Но он и в

последние дни перед смертию еще заботился обо мне и сказал: если я умру, то ты

останешься служить моему семейству, я об этом распорядился и поручил тебя

моему семейству, а тебе поручаю мое семейство, служи честно и береги их, -- они

тебя не оставят.
– -

Я часто думал и прежде -- за что он так добр ко мне? Я делаю то, что я

должен? Но потом я узнал, что он доволен мною за то, что я много ему облегчаю,

где могу.
– - Например, когда он, бедный, страдал болезнию глаз, он не мог даже

писать писем; -- но он диктовал, а я писал; -- но адреса ему нужно было самому

писать, потому что я тогда очень мало знал даже говорить по-немецки. Но я

изучил французские письменные буквы, потому что В. А. писал адреса не

немецкими, а французскими буквами; потом я с каждого написанного им адреса

списывал или, вернее, срисовывал копию и хранил их у себя, а впоследствии знал

все адреса, и ему не нужно было самому писать.
– - И эту ничтожную услугу он

ценил. Другой господин считал бы это за ничто.

Мир праху твоему, великий благодетель!

Как жаль, что Бог не продлил твоей жизни до 19 февраля 1861 года2, --

тогда бы возрадовался ты душою, -- видя, что твое давнишнее желание

исполнилось.
– - И увидел бы много миллионов, освобожденных из

крепостничества, -- и мог бы сказать: теперь отпусти раба Твоего, Владыко, с

миром, -- я видел милость Твою и спасение народа.

– - И видел любовь и заботу

отца России, -- царя-освободителя своих подданных.
– - А если жить еще нужно, то

только не дожить до дня 1-го марта 1881 года3.
– - До дня, когда наш

милостивейший император и добрейший изо всех бывших на земле монархов, --

твой воспитанник, -- сделавший так много добра для своего народа, -- умер

мученическою смертию, -- тогда бы твоему доброму сердцу не перенести этого

горя.
– -

ВОСПОМИНАНИЯ О ДОБРЫХ ДЕЛАХ

В. А. И О ЛЮБВИ ЕГО К БЛИЖНИМ

Много случалось видеть его добрых дел и много видеть благодарных ему

людей, которым он помогал в их просьбе, когда видел, что дело справедливое. Я

же записываю только некоторые из них, которые, кажется, не были в печати.
– -

Так, например:

В 1848 году летом мы были на водах в Эмсе. Приезжает из Дюссельдорфа

художник с целию принести В. А. благодарность за его содействие. Дело в том,

что художнику было заказано из России несколько картин, и на значительную

сумму.
– - Он их написал и отправил, но, не получая долго денег, он написал еще

раз, и опять долго ждал, но ответа все не было. Он знал, что деньги эти верны, но

они ему были очень нужны. Он еще зимою приезжал к В. А. во Франкфурт и

просил его об этом похлопотать. Теперь же он приезжал благодарить В. А. за то,

что по милости его он получил все, что ему следовало.
– - Это художник мне сам

рассказал.

Случалось и так, что В. А. и без просьбы принимал участие в судьбе

человека.

В 1851 году в Баден-Бадене крестьянский мальчик из деревни Лихтенталь,

лет 10 или 12, ходил по кухням и предлагал свои услуги, кому угодно снять

портрет карандашом за 30 крейцеров, и вдобавок не отнимая много времени от

службы, в полчаса времени.
– - Многие снимались и были очень довольны.
– -

Слава о нем дошла и до В. А. (то есть до доброго покровителя талантам). В. А.

приказал пригласить его к себе. Он нарисовал, В. А. в полулежачем положении на

кушетке. В. А. был доволен его работою, дал ему более чем следовало и

расспросил: будет ли он продолжать учиться, но мальчик сказал, что они бедны и

не могут платить за учение. В. А. расспросил имя и фамилию его -- и после этого

написал об нем письмо герцогу Баденскому, рассказывая о способностях его

маленького подданного, его бедном положении и советуя обратить на него

внимание и помочь ему.

После был слух, что мальчик был определен на казенный счет.

В 1852 году, уже после смерти В. А., мне говорил господин Рейф,

живущий в Карлсруэ, следующее: я, говорит, тоже обязан В. А., когда я составлял