В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

словари, то мне не хотели выдать премию, которая мне следовала, но благодаря

только ходатайству и старанию В. А. я получил.
– -

МОЯ БЛАГОДАРНОСТЬ В. А. ЗА НРАВОУЧЕНИЕ

В 1849 году летом мы жили в Швейцарии, в Interlaken. В. А. часто по

утрам уходил к подножию горы Jungfrau, где рисовал виды. Однажды, уходя, он

сказал мне, чтобы я попросил хозяина гостиницы переменить мебель в его

комнате и дать ему другую из комнаты напротив, никем не занятой.

– - Я

переговорил с хозяином, который неохотно на это согласился (он, может быть, и

сделал бы это без моего усердия), -- но я хотел ускорить дело и угодить В. А., для

чего позволил себе сказать хозяину, что если не перемените мебель, то мы

переедем в другую гостиницу. Мебель была переменена, и я ждал похвалы от В.

А., и, по возвращении его домой, я доложил, что мебель переменена и что хозяин

неохотно соглашался, но я сказал ему, что тогда Вы переедете в другую

гостиницу, и он тотчас согласился. Но вместо похвалы получил от доброго В. А.

хорошее нравоучение, которое никогда не забуду. Он сказал мне: как же ты смел

лгать, -- ведь я не говорил тебе, что если не переменят мебель, то перееду в

другую гостиницу; зачем говоришь неправду, -- разве не знаешь, что лгать и

скверно и грешно. Я удивился! И долго думал. Как же это так! Когда я служил у

других господ и получал приказание что-либо исполнить, -- но если было нелегко

выполнить так, как приказано, -- то принимал меры вроде этого, -- и они никогда

не замечали мои пороки и не объясняли мне, что так делать дурно, -- но они были

довольны тем, что сделано так, как они желали. Но наконец я додумался до того,

что В. А. любит одну правду; и не хочет, чтобы другие тоже ложными путями

старались делать ему угодное. И понял я, что В. А. хочет быть не только

господином над слугой, но и отцом и наставником.
– -

Благодарный Ему В. Кальянов

У Василия Андреевича и доброй его супруги Елизаветы Алексеевны -- и

во Франкфурте, и в Баден-Бадене, везде были у каждого свои пенсионеры,

получающие вспомоществование, кто ежемесячно, кто еженедельно, -- и кроме

того, ни один нуждающийся не уходил без помощи.

Вот уже 35 лет со дня кончины В. А. В течение этого времени мне иногда

случалось встречать людей, еще помнящих о его благодеяниях. Я же всю жизнь

искал человека, подобного В. А., -- и хотя много видел очень добрых людей на

земле, но подобного Василию Андреевичу еще не встречал.

Комментарии

Василий Кальянов (?
– - после 1887) -- секретарь и камердинер В. А.

Жуковского с 1847 по 1852 г. Многие поздние рукописи Жуковского,

страдавшего болезнью глаз и почти ослепшего, переписаны Василием под

диктовку поэта. Имя Василия упоминается в воспоминаниях И. И. Базарова, в

поздних письмах Жуковского. Так, в письме П. А. Вяземскому от 2--3 апреля 1852

г. он замечает: "Писать к тебе много не могу. Мой камердинер, который служил

мне и глазами для чтения, и рукою для письма, занемог, и я вовсе ничего не могу

делать" (ПВЖ, с. 71). Видимо, В. Кальянов переехал в Россию с семейством

Жуковского в 1853 г., после смерти поэта. Сохранилось его письмо к П. И.

Бартеневу от 23 января 1873 г. из Петербурга, где он сообщает адрес сына

Жуковского -- Павла Васильевича (ЦГАЛИ. Ф. 46. Оп. 1. Ед. хр. 565. Л. 91).

МОИ ВОСПОМИНАНИЯ О НЕЗАБВЕННОМ В. А. ЖУКОВСКОМ

(Стр. 439)

ИРЛИ. Онегинское собрание. 27. 851. СС.б 8. Л. 1--4. Написаны в 1887 г.,

ранее не публиковались.

1 Ср. воспоминания И. И. Базарова в наст. изд.

2 19 февраля 1861 г.
– - день опубликования манифеста об отмене

крепостного права.

3 1 марта 1881 г.
– - день убийства Александра II.

А. И. Кошелев

ИЗ "ЗАПИСОК"

<...> Заканчивая рассказ о петербургской моей жизни, я считаю нужным

сказать еще несколько слов о замечательных людях, с которыми я был там в

сношениях. Особенно я любил В. А. Жуковского, который ко мне был очень

расположен, вероятно вследствие того, что друг его, Авд<отья> Петр<овна>

Елагина, меня ему особенно рекомендовала. Чистота его души и ясность его ума

особенно к нему привлекали. По вечерам я встречал у него Крылова, Пушкина,

бар. Дельвига и других; беседы были замечательны по простоте и сердечности.

Сам Жуковский, хотя жил в Петербурге и к тому же при дворе, поражал чистотою

своей души.

<...> Зимою 1850--1851 года, когда жена моя с детьми проводила зиму в

Баден-Бадене, и я туда поехал в феврале1. Там я нашел В. А. Жуковского, с

которым я прежде был в сношениях довольно коротких, а в это время особенно

сблизился. Наши беседы были ежедневные и весьма продолжительные. Много мы

с ним гуляли и всего более говорили о ближайшем будущем для России; и он

меня в этом отношении весьма успокаивал, утверждавши, что наследник престола

(нынешний император) одарен значительным здравым смыслом, весьма добр и

исполнен благонамеренности. Все это вполне подтвердилось впоследствии. Для

большего меня в том удостоверения он давал читать мне собрание писем великого

князя к нему. Одно из них поразило меня своею дальновидностью и своим

изложением. Письма эти писались, как видно, без всякого приготовления; мысли

излагались по мере и в том порядке, в каком они приходили в голову, и в письмах

много было помарок. В упомянутом особо меня поразившем письме вот в чем