В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

Анисимович вдолбит что-нибудь в бедную мою голову во время вакаций. Но как

отстать от театра?

1806

21 января, воскресенье. Добродушный хитрец Антон Антонович в самом

деле думает, что я ничем не занимаюсь, кроме театра. Я пришел просить его о

выдаче мне студенческого аттестата, а он свое: "А больше учиться-та не хочешь?"

– - "Не хочу, Антон Антоныч".
– - "Как Митрофанушка-та: не хочу учиться, хочу

жениться?" -- "Хочу, Антон Антоныч".
– - "Небось туда же в дармоеды-та, в

иностранную коллегию?" -- "Туда и отправляюсь, Антон Антоныч".
– - "Ректора-та

попроси, а я изготовить аттестат велю. А новые стихи-та Жуковского знаешь?" --

"Знаю, Антон Антоныч".
– - "Ну-ка прочитай-ка".

...Поэзия, с тобой

И скорбь и нищета теряют ужас свой!

В тени дубравы, над потоком,

Друг Феба с ясною душой

В укромной хижине своей,

Забывший рок, забвенный роком,

Поет, мечтает -- и блажен!

И кто, и кто не оживлен

Твоим божественным влияньем?

Цевницы грубыя задумчивым бряцаньем

Лапландец, дикий сын снегов,

Свою туманную отчизну прославляет

И неискусственной гармонией стихов,

Смотря на бурные валы, изображает

И хладный свой шалаш, и шум морей,

И быстрый бег саней,

Летящих по снегам с оленем быстроногим.

Счастливый жребием убогим,

Оратай, наклонясь на плуг,

Влекомый медленно усталыми волами,

Поет свой лес, свой мирный луг,

Возы скрыпящи под снопами

И сладость зимних вечеров,

Когда, при шуме вьюг, пред очагом блестящим,

В кругу своих сынов,

С напитком пенным и кипящим,

Он радость в сердце льет

И мирно в полночь засыпает,

Забыв на дикие бразды пролитый пот...3

"Полно-та, полно-та!
– - вскричал мой Антонский, развеселившись, -- уж

вижу, что знаешь. Когда успеваешь выучивать-та? все с актерками танцуешь-та!"

– - "Я стихов не учу, Антон Антоныч, сами в память врезываются". <...>

ДНЕВНИК ЧИНОВНИКА

1807

24 марта, воскресенье. <...> Но что больше удивляет меня, что почти все

эти господа здешние литераторы4 ничего не читали из сочинений Мерзлякова и

Жуковского, и вот тому доказательство: за ужином А. С. Шишков сказывал, что

Логин Иванович Кутузов читал ему Грееву элегию "Сельское кладбище",

переведенную братом его Павлом Ивановичем5, и Шишков находит перевод

очень хорошим и близким к подлиннику. Я заметил, что Павел Иванович перевел

эту элегию после Жуковского, которого перевод несравнительно превосходнее.

"Не может быть!" -- возражал Александр Семенович. "Говорю сущую правду, --

отвечал я, -- и, если угодно, прочитаю ее вам когда-нибудь, чтоб вы могли

посудить сами: я знаю ее наизусть".
– - "Так, пожалуйста, нельзя ли теперь?" --

подхватил нетерпеливый Гаврила Романович6. И вот я прочитал во всеуслышание

всю элегию от первого до последнего стиха, стараясь, сколько возможно,

сохранить всю прелесть мелодических стихов нашего московского поэта. Когда я

кончил, все смотрели на меня как на человека, отыскавшего какую-нибудь

редкую вещь или нашедшего клад; элегию хвалили, но вместе удивлялись и моей

памяти: я сказал, что стихи Жуковского сами невольно врезываются в память,

между тем как стихи П. И. Кутузова запомнить очень трудно.

Эта выходка стоила мне, однако ж, дорого: меня обнесли винегретом,

любимым моим кушаньем.

Комментарии

Степан Петрович Жихарев (1788--1860) -- переводчик, театрал,

мемуарист, автор "Записок современника" и "Воспоминаний старого театрала".

Учился в Университетском благородном пансионе (1805--1806), служил в

коллегии иностранных дел, впоследствии сенатор и действительный тайный

советник.

Первое знакомство Жихарева с Жуковским относится к 1805 г., когда

Жихарев поступил в Благородный пансион, а Жуковский жил в доме его

директора, своего бывшего наставника А. А. Прокоповича-Антонского. О встрече

в доме Антонского говорится в "Записках современника". Особенно близким и

регулярным общение Жихарева и Жуковского стало позже, в период организации

и деятельности литературного общества "Арзамас" (1815--1818). Жихарев

присутствовал на премьере комедии А. А. Шаховского "Липецкие воды" 23

сентября 1815 г. Выпады Шаховского против Жуковского послужили поводом к

созданию "Арзамаса", а Жихарев под прозвищем Громобой был принят в члены

общества 29 октября 1815 г., на втором ординарном заседании (Арзамасские

протоколы, с. 97--101).

В 1816--1818 гг. Жихарев -- постоянный корреспондент Жуковского. "Но

куда бы ты ни поехал и где бы ты ни сидел, люби меня по-старому, по-

арзамасски, как я сам тебя люблю", -- писал Жуковский Жихареву в 1816 г.

(ПЖкТ, с. 154). Позднее отношения Жихарева с арзамасцами осложнились в связи

со злоупотреблениями Жихарева в денежных делах А. И. Тургенева, который

сделал его своим поверенным (там же, с. 242). "Ты успел захватить последние

остатки совести в душе Громобоя" -- так прокомментировал этот случай

Жуковский в письме А. И. Тургеневу от 20-х чисел сентября 1831 г. (там же, с.

259).

"Записки современника" -- один из канонических мемуарных сводов для

начала XIX в., особенно ценный тем, что повествует о событиях непосредственно

по мере их совершения и в этом смысле имеет дневниковый характер. (Об

истории создания и источниках текста "Записок" см.: Жихарев С. П. Записки

современника / Под ред. и с коммент. Б. М. Эйхенбаума. М.; Л., 1955. С. 672--