В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

<...> Надобно бы доказать, что Жуковский поэт; надобно, говорю, пред

лицом света: тогда все Грибоедовы исчезнут32 <...>

И. А. Вяземскому. 14 января 1817 г. <Хантоново>

<...> Уведомь меня, где Жуковский; мне к нему крайняя нужда писать о

деле для него интересном. Бели бы он был в Петербурге! Как бы это кстати было

для моего издания33: он, конечно, не отказался бы взглянуть на печатные листы и

рукопись. Я теперь живу с ним и с тобою. Разбираю старые письма его и твои и

еще некоторых людей, любезных моему сердцу <...>

П. А. Вяземскому. <Январъ 1817 г. Хантоново>

Может поэзия, дружество и все прекрасное воскликнуть: триумф! Давно я

так не радовался. Наконец Жуковский имеет независимость34 и все, что мы столь

горячо желали, сбылось. Хвала царю, народу и времени, в которое Карамзин и

Жуковский так награждены!.. Желаю счастия нашему Жуковскому, желаю, чтобы

он вполне оправдал высокое мнение мое о его высоком таланте: желаю, чтобы он

не ограничил себя балладами, а написал что-нибудь достойное себя, царя и народа

<...> Поэму, поэму! Какую? Она давно в голове его, а некоторые рассеянные

члены ее в балладах <...> Поздравь его за меня <...>

Н. И. Гнедичу. <Январь 1817 г. Хантоново>

Не могу тебе изъяснить радости моей: Жуковского счастие как мое

собственное! Я его люблю и уважаю. Он у нас великан посреди пигмеев,

прекрасная колонна среди развалин. Но твое замечание справедливо: баллады его

прелестны, но балладами не должен себя ограничивать талант, редкий в Европе.

Хвалы и друзья неумеренные заводят в лес, во тьму <...> За твою критику надобно

благодарить, а не гневаться. Уверен, что в душе сам Жуковский тебе благодарен

<...>

<...> На портрет ни за что не соглашусь <...> Крылов, Карамзин,

Жуковский заслужили славу: на их изображение приятно взглянуть <...>

П. А. Вяземскому. 4 марта <1817 г. Хантоново>

<...> Благодарю Жуковского за предложение трудиться с ним35: это и

лестно, и приятно. Но скажи ему, что я печатаю сам и стихи, и прозу в Петербурге

и потому теперь ничего не могу уделить от моего сокровища, а что вперед будет

– - все его, в стихах, разумеется <...> Я согласен с тобою насчет Жуковского. К

чему переводы немецкие? Добро -- философов <...> Слог Жуковского украсит и

галиматью, но польза какая, то есть истинная польза? Удивляюсь ему. Не лучше

ли посвятить лучшие годы жизни чему-нибудь полезному, то есть таланту,

чудесному таланту, или, как ты говоришь, писать журнал полезный, приятный,

философский. Правда, для этого надобно ему переродиться. У него голова вовсе

не деятельная. Он все в воображении <...>

П. А. Вяземскому. 23 июня <1817 г. Хантоново>

<...> Радуюсь, что ты <...> отдохнул с людьми, ибо это, право, люди:

Блудов, <...> Тургенев <...>, Северин <...>, Орлов <...>, Жуковский, исполненный

счастливейших качеств ума и сердца, ходячий талант! <...>

П. А. Вяземскому. 28 августа <1817 г. Петербург>

<...> Осенняя погода выжила меня из деревни: надобно было отправиться

или в Петербург, или в Москву; дал преимущество Петербургу, который, между

нами будь сказано, мне не льнет к сердцу, хотя в нем все и Жучок наш. Вчера я

был у Карамзина с ним и с Тургеневым <...>

<...> Жуковский вступает в новую придворную должность36. Радуюсь

истинно, что ему удалось это. Он очень мил; сегодня пудрит свою голову `a blanc

{набело (фр.).}, надевает шпагу и пр. et tout le costume d'outchitel {в полном

наряде учителя (фр.).}, a вчера мы с ним целый день смеялись до надсаду. Он

пишет и, кажется, писать будет: я его электризую как можно более и разъярю на

поэму. Он мне читал много нового -- для меня по крайней мере. Я наслаждаюсь

им. Крайне сожалею, что тебя нет с нами <...>

П. А. Вяземскому. <Начало февраля 1818 г. Петербург>

<...> Я уже написал Жуковскому, что не могу взять на себя издание твоих

стихов <...> Жуковский все сладит: поручи ему, но поручу!..

А. И.Тургеневу. <Начало июня 1818 г. Москва>

<...> Получил письмо ваше <...> Я изумился, прочитав его <...> Между тем

входит Жуковский, только что приехавший из Белева. Он напирает "садоводами, с

доказательствами, и мы решились. Жуковский пишет письмо к государю37. Вот

он сидит там за столиком, полуодетый, а я за другим, в ожидании письма <...>

<...> Только в июле можно купаться в море, следственно, я должен

спешить в Крым. Но Жуковский уговаривает дождаться ответу <...>

<...> Не знаю, останусь ли здесь до 25-го, Жуковский решит <...>38

А. И. Тургеневу. 13 июня <1818 г. Москва>

<...> Я решился немедленно отправиться в Одессу вопреки Жуковскому,

который советовал остаться в Москве и ожидать ответу вашего <...>

Е. Ф. Муравьевой. 13 июня <1818 г. Москва>

<...> Жуковский советовал остаться и ожидать здесь ответа, на что я не

согласился, ибо здоровье мое есть главное мое попечение <...> С Жуковским я

говорил о себе: он вам перескажет мои слова <...>

А. И. Тургеневу. <Исход июня 1818 г. Полтава>

<...> Жуковскому мой поклон. Утешьте злодея: скажите ему, что баллада

из Шиллера прелестна, лучший из его переводов, по моему мнению; что перевод

из "Иоганны" мне нравится как перевод мастерской, живо напоминающий