Вечерний лабиринт

– Теперь она сама себе купит, – подвел итог Семен. – Во время свадебного путешествия. – И неохотно добавил: – Надо в милицию сообщить, пока не поздно…

Алексей Петрович затравленно посмотрел на него и до боли закусил губу.

– Ну а что делать?.. – оправдываясь, сказал Семен. – Делать больше нечего. Никуда не денешься.

Наступило неловкое молчание. Семен тяжело вздохнул.

– Может, тогда у соседей спросить?

В глазах Алексея Петровича появился проблеск надежды.

– Да, да, конечно, – он сорвался с места и исчез за дверью.

На лестничной площадке он бросился к соседней двери и суетливо позвонил.

Дверь не открывали. Он позвонил еще раз и прислушался.

Семен выглянул из окна, удостоверился, что его машина на месте и, стараясь удобнее устроиться, заерзал на подоконнике.

Открылась дверь, и в комнату бессильно ввалился Алексей Петрович. На него было жалко смотреть.

– Ну что? – спросил Семен.

Алексей Петрович ничего не ответил, прошел, как заведенный, в угол комнаты и механически сел туда, где, по-видимому, всегда стояло кресло.

Семен озабоченно почесал в затылке, слез с подоконника и, подойдя к Алексею Петровичу, присел перед ним на корточки.

– Ну, ну, Леша… Тебе что, нехорошо?

Алексей Петрович сидел на полу с закрытыми глазами и молчал. Семен осторожно потряс его за плечо. Из закрытого глаза Алексея Петровича выкатилась скупая слеза. Он стер ее рукавом и тихо сказал:

– Мне хорошо. Только Лиза уехала вместе с мебелью. Примерно час назад. На грузовике. С ней было двое мужчин. Один, черный, смазливый, за рулем сидел…

– А номера машины никто не заметил?

Алексей Петрович жалобно посмотрел на Семена.

– Но я же не мог об этом спрашивать… Они бы догадались…

Семен выпрямился и сурово сказал:

– Будь мужчиной, Леха. Теперь не время для личных чувств. Мы должны вызвать милицию, ничего не поделаешь.

– Но я не хочу… – умоляюще прошептал Алексей Петрович.

– Мало ли что ты не хочешь. Я тоже этого не хочу. Никто этого не хочет. Но хочешь ты или не хочешь, сообщить надо.

Алексей Петрович одиноко сидел на полу в самой беззащитной позе, и в глазах его бился ужас.

– Но это же мое дело…

– Нет, это не твое дело, – сказал Семен. – Это дело общее и касается нас всех одинаково. Сегодня это случилось с тобой, а завтра, если мы не вмешаемся, это может случиться с каждым, и со мной в том числе! Так что, Леша, я понимаю твое дурацкое положение и искренне сочувствую, но меня удивляет твое отношение к случившемуся… Я понимаю, что Лиза была… была, так сказать, субъективно чем-то тебе даже близким и, может быть, дорогим, но объективно она, и это прежде всего, как выяснилось, оказалась… антиобщественным элементом. Да, будем откровенны! Антиобщественным и социально опасным!

Алексей Петрович бессильно опустил голову.

– Поэтому мы должны сообщить в милицию, – спокойно закончил Семен. Потом выждал паузу и спросил: – Ну?

Алексей Петрович медленно повел головой.

– Что? – опешил Семен.

– Нет, – выдавил из себя Алексей Петрович.

Семен на мгновение потерял дар речи.

– Нет, – повторил уже твердо Алексей Петрович, словно отвечая самому себе.

– Как это нет? Как это нет? – возмутился Семен. – Ты понимаешь, что ты говоришь?

– Нет, – снова сказал Алексей Петрович.

– Что нет? Что нет, когда да! Если ты не сделаешь этого, то я сам сообщу.

– Тогда я тебя убью, – тихо сказал Алексей Петрович и сам испугался.

У Семена от удивления приоткрылся рот.

– Вот, вот, – сказал он, приходя в себя. – Одно преступление влечет за собой другое. Как же у тебя язык поворачивается на лучшего друга руку поднимать…

– Прости, Семен, – жалобно сказал Алексей Петрович. – Но ведь это дело мое, личное, семейное, при чем здесь милиция…

– Как это личное? – устало возразил Семен. – Что ты говоришь? Она, может быть, сейчас уже следующего обчищает…

Алексей Петрович вздрогнул, как от удара.

– Прости, конечно, – торопливо извинился Семен. – Это я не подумал.

Они надолго замолчали. Семен походил по комнате, постоял у картонного ящика, так и не распечатанного с утра, потом повернулся к Алексею Петровичу, поникшему без движения в углу комнаты, и нерешительно спросил:

– Слушай, Леш, а может, это в полуофициальном порядке сделать? У меня есть знакомые в управлении.

– Нет, – сказал Алексей Петрович.

– Ну как же, Леш. Это же выход. Ну хочешь, совсем неофициально, а?

– Я же сказал – нет! Значит, нет! И не надо мне никаких знакомых! Без них обойдусь! Я ее сам найду! Понятно?! Сам!

Семен задумчиво почесал в затылке.

– Это интересно. Так прямо сам и найдешь?

– Найду.

– Ну-ну, – сказал Семен. – А зачем?

– Как зачем? – не понял Алексей Петрович.

– Так, зачем?

Алексей Петрович растерялся.

– Ну как же… Мне же надо ее найти… Я же должен знать…

– Что знать?.. – покачал головой Семен. – Знать бесполезно. Даже если ты ее найдешь, все равно она тебе ничего не отдаст, пока ты не сообщишь куда следует…

– А мне и не нужно ничего, – с отчаянием сказал Алексей Петрович. – Мне она сама нужна… Мы же любили друг друга…

– Любили? – переспросил Семен.

– Любили… То есть… любим… То есть…

Алексей Петрович всхлипнул.

– Тьфу! – сказал Семен и раздраженно заходил по комнате.

– Ну что же, – наконец сказал он. – Может быть, в самом деле стоит попробовать… Но как?

– А если по справочникам поискать?.. – тихо предложил Алексей Петрович, обретая слабую надежду и поднимаясь с пола.

– А ты фамилию знаешь?

– Караваева…

– Каравай, каравай, кого хочешь выбирай… Ты хоть паспорт ее видел? Хотя паспорт может быть поддельным или ворованным…

Алексей Петрович загнанным зверем посмотрел на Семена.

– Ладно, ладно, – сказал Семен. – А фотография у тебя есть?

– Нет, – всхлипнул Алексей Петрович. – Не успели мы…

– А где она жила до этого?