Вечное

Отец присел рядом с ним, обняв его за плечи. Оба хранили молчание. Партизаны помчались к дороге и нырнули под тент грузовиков — посмотреть, что внутри.

Немцы — кто уже мертвый, кто еще умирающий — лежали повсюду, застыв в жутких позах. Невидящие глаза смотрели в небо. Мундиры вермахта почернели от крови. Над бойней вился дым, и запах пороха перебил аромат цитрусов.

Марко не мог оторвать глаз от жуткой сцены. Этот бой вышел совсем не таким, как в Порта Сан-Паоло. Теперь Марко был рядом с убитыми им же солдатами. Он видел их лица: это были такие же парни, как и он. Совсем недавно они были его союзниками. Его друзьями. Рольф…

Да, они победили, но Марко охватило отчаяние. Он верил в фашизм, а они — в нацизм. И все же он был жив, а они мертвы. По сути между ними не было никакой разницы. Все они были молодыми ребятами, которые заблуждались.

Марко молился, чтобы эта война оказалась последней, но знал: этому не бывать. Мужчины порой ошибались и часто сбивались с пути. Ему казалось, он понял нечто такое, что отец знал уже давно, но оба не проронили ни слова.

Начался восход, и золотые лучи солнца пробились между кипарисами и лимонными деревьями. Отец и сын невольно повернулись посмотреть.

Марко не сводил взгляда с солнца, пока у него не заболели глаза.

Глава восемьдесят восьмая

Элизабетта, 19 сентября 1943

Элизабетта спешила на работу. Она тревожилась из-за Сандро и всю ночь не сомкнула глаз. В газетах не было никаких новостей о том, что нацисты требуют у евреев золото, по радио тоже ничего не сообщили. Элизабетта поинтересовалась у двух мужчин на улице, не знают ли они, успели ли евреи к сроку, но ни один из них не понял, о чем она говорит.

Она заметила прохожего — маленького старичка в темном костюме и кипе, традиционном еврейском головном уборе. Она догнала его и тронула за локоть.

— Простите, синьор, можно вас спросить?

— Конечно, юная леди.

— Вы не знаете, удалось ли гетто собрать золото?

— Да, — ответил он, и изрезанное морщинами лицо осветилось улыбкой. — У нас получилось.

— Слава богу! — И Элизабетта от счастья обняла его.

Вроде бы он и не возражал.

Глава восемьдесят девятая

Сандро, 29 сентября 1943

Настал канун Рош ха-Шана. Сандро с отцом с утра пораньше отправились в синагогу, вместе с секретарем Розиной они наводили порядок в Зале Совета. Сандро был счастлив и горд, что евреи из гетто преодолели испытание. Отец сумел справиться с невероятно сложной задачей, и Сандро им восхищался как никогда.

Внезапно откуда-то с площади донесся рокот моторов. Сандро посмотрел на отца; глаза Розины тревожно вспыхнули. Все трое поспешили к окнам и в ужасе посмотрели на улицу.

К дверям синагоги подкатили танки с длинными стволами, за ними ехали полные немцев «кюбельвагены» и два больших грузовика с тентом.

Розина испуганно вскрикнула.

— О нет! — Сандро охватил страх.

— Что они делают? — спросил отец, вцепившись в подоконник.

Они смотрели, как нацисты в мундирах вермахта выпрыгивают из транспорта, вытаскивают из грузовика козлы и оцепляют площадь. Подъехал черный автомобиль с нацистскими флагами, из задней двери вышли немецкий офицер и явно встревоженный президент Фоа. На площади за оцеплением начала собираться толпа.

— Идемте. — Массимо повел всех за собой, и они торопливо спустились по лестнице на первый этаж, где и встретились с вошедшими в двери синагоги Фоа и нацистом.

Взбудораженный Фоа указал на немца.

— Это гауптштурмфюрер Майер из СС. Господин Майер, позвольте вам представить…

— Нет времени расшаркиваться, — резко оборвал его Майер. — Нам нужно обыскать синагогу на предмет радиоаппаратуры. Мы считаем, что вы, евреи, поддерживаете тайные контакты с правительством Бадольо.

Фоа тут же вставил:

— Люди господина Майера утром обыскали мой дом в поисках подобных доказательств. Конечно, ничего не нашли. Я заверил его, что ни у кого из нас нет таких контактов.

— Конечно, нет. — Отец Сандро повернулся к Майеру: — Вам незачем обыскивать синагогу. Это место богослужения. Здесь нет никакого радиооборудования или чего-то подобного. Просто возмутительно!

Сандро, испугавшийся за отца, прикусил язык. Немецкие солдаты с автоматами уже ворвались в двери и встали позади Майера, демонстрируя смертельную угрозу.

— В сторону! — велел Майер и прогавкал приказы на немецком.

Солдаты наставили оружие на Сандро с отцом и Розину.

Массимо расправил плечи.

— Не нужно угрожать нам, господин Майер. Я лишь намеревался объяснить…

— В сторону!

Они повиновались, и тогда Майер отдал еще один приказ, солдаты опустили оружие. По следующей команде они заполонили святилище, побежали по проходам в своих черных сапогах и принялись обшаривать резные деревянные сиденья. У каждого сиденья имелся запертый деревянный ящичек с молитвенниками, и немцы разбивали крышки прикладами автоматов.

Охваченные ужасом, потрясенные, Сандро и остальные наблюдали за происходящим. Несколько нацистов бросились к ящикам для подаяния, те тоже были заперты, но и их сломали. Другие помчались к противоположной стороне синагоги, по ступенькам взобрались на биму и бросились к ковчегу, где за парчовой занавеской хранились свитки Торы и другие священные книги.

Сандро вцепился в руку отца, и они ошеломленно и недоверчиво смотрели, как нацисты отдернули полог, за которым скрывались святыни. Они взяли два свитка и с резкими криками швырнули их на пол.

Отец Сандро ахнул:

— Господин Майер, это же вандализм! Солдаты находятся в священном месте, куда допускаются лишь раввины! Там нет никакой радиоаппаратуры.

Фоа встревоженно вытаращил глаза:

— Так нельзя, господин Майер! Это нарушение еврейского закона, я не могу позволить…

— Молчать! — рявкнул Майер. — У меня приказ обыскать синагогу сверху донизу. Вы проиграли войну и теперь находитесь на военном положении. Заткнитесь. Или отправитесь на Виа-Тассо.

Сердце Сандро бешено колотилось в груди, он бросил полный ужаса взгляд на лестницу, кишащую немцами, которые бегали по ней туда и сюда.