Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни

– Остановись! – кричала Лерил.

– Она не понимает, что делает! – громко объявил Эдвард Вольфрам, – Алма!!!

Чёрные глаза змеи обратились к директору и в эту секунду, его рука выстрелила вперёд, в направлении головы рептилии…

Воздух разодрал её вопль. Это был визг, искренне сыгранный на высоких нотах, который рвал и царапал горло, в момент, когда непонятная, сильнейшая боль, пронзила всё тело девушки. Она, змеёй, выгнулась, закинув голову назад, едва ли не касаясь затылком спины. Вся её кожа, тело, весь облик ядовитого существа заморгал, и внутри, на том месте, где должно быть сердце, появлялась и исчезала орущая от боли девушка, словно зависшая в воздухе.

Змея пропала, а Алма с необычайной скоростью полетела вниз. Сильный, хоть и смягчённый кем-то удар о вымощенную площадь. Девушка не видела. Глаза не видели. Всё тело болело. Она только думала «что случилось? Что я делаю здесь? Где я? Почему мне так больно?». Глаза сами собой заслезились, словно от лука, и Вашингктон, не имея сил шевелить губами, молча, просила «я не знаю, какой сегодня день. Но, пожалуйста, пожалуйста, пусть сегодня будет воскресенье!»…

Это было последнее, что она помнила. И теперь, вновь вернувшись мыслями в лазарет, глаза снова, не спросив никого, были готовы заслезиться.

В этот момент скрипнула дверь, и послышались шаги. В первую же секунду Алма хотела дёрнуться, повернуть голову навстречу неизвестному человеку, но новая вспышка боли не позволила сделать это.

– Уже очнулась. Как ты себя чувствуешь? – если второе предложение было адресовано Вашингктон, то первое Лерил говорила явно кому-то другому.

– Эм… очень хорошо, – сказа Алма по привычке, но потом решила добавить, – только очень больно двигаться, – собственные слова заставили её слегка улыбнуться.

– Не удивительно… после такого!

– После чего? – спросила Алма. Искренне не понимая, почему сразу после разговора со Стронцием, она оказалась здесь, причём ещё с чуткой болью во всём теле…

– Ты ничего не помнишь?

– Она и не должна, – ответил Лерил Эдвард Вольфрам

– Нет. Я помню только, как… гуляла за пределами академии, – про Стронция девушка решила умолчать, во избежание того, чтобы рассказать о его отношениях с Ротнером, – а потом был долгий сон. Странный. И всё.

– Что за сон? – поинтересовался директор.

– Сон. Будто я сошла с ума и…, нет, это бред. Даже рассказать не могу.

– Алма, продолжай.

– …это был ужас. Я пыталась убить профессора Ротнора, потом атаковала вас, миссис Авроним, – тут она вспомнила самое начало сна, но уже не стала возвращаться в самые его корни… «Прости, – сказал Курт ей в спину, – Латрехисон Дунами! – перед глазами всё потемнело, после чего прозвучала одна лишь фраза, – Алма, иди, и убей Бена Ротнора!».

– …Это был не сон.

– Что?! – Алма чуть ли не вскочила на ноги с кровати, и остановила её на этот раз не боль, а Лерил.

Теперь она поняла и вспомнила всё, что произошло! До последней секунды она верила, что это всё сон, что ничего не было…

– Я поняла, – прошептала она, – это было проклятие?

– Да, – ответил Вольфрам на выдохе.

С болью голова девушки повернулась к двери, она словно почувствовала Его. За полуоткрытой дверью Алма ясно различила бледное лицо Стронция, его светлые волосы… он выглядел ужасно. Девушка нахмурилась и была готова подняться и убить его. Это же он! Тот, кто пообещал ей никогда не воспользоваться её силой, даже не подумывать об этом! Он предал её. Заставил убивать, против её воли, не беря на самого себя ненависть однокурсников и преподавателей! Он остался чистым, а она сейчас лежит, едва может шевелиться и ненавидит его.

– Алма, – продолжил Вольфрам, – кто это сделал с тобой?

Секунду она размышляла, а потом рас сосредоточила взгляд, делая его бесцельным и пустым. Она ни на кого не смотрела.

– Кто это сделал с тобой? – повторил вопрос директор.

– Я… – начала Алма, запнулась, но снова продолжила, – я не знаю, кто это был.

– Ладно. Пойдём, Лерил. Ей надо отдыхать.

Как только двери за ними закрылась, Вашингктон, забыв про боль, сжалась, закрыла ладонями рот, что бы ни закричать от обиды и боли, но слезы она уже не держала. Сколько угодно она могла терпеть физическую боль, но ту внутреннюю боль, которую сейчас испытывала, Алма не могла держать и не хотела!

– Что я сделала для того, чтобы ты меня ненавидел?! – спросила она шипящим от истерики голосом сквозь слёзы.

До конца дня девушка пролежала молча. К ней время от времени подходил кто-то, но она не смотрела на человека, приносившего ей ненужную еду.

На следующий день, к ней снова заглянули Лерил и Эдвард. Алма не сразу сообразила, откуда они узнали, что она целый день не ела.

– …Нам просто нужно понять, что с тобой происходит, – говорила Авроним.

– Зачем? – девушка искренне этого не понимала.

– Там была применена очень сильная маги, причём безумно «ядовитая».

– И что?

– Ядовитая магия задерживается на очень долгое время, и может незаметно для самого человека, убить его.

– Я знаю, что такое «ядовитая» магия. Но я ничего такого не чувствую.

– Отказ от еды – тоже признак.

– По-моему это в её состоянии было бы естественно в любом случае, – вдруг перешла на сторону Алмы Лерил. Женщина подошла ближе к Вольфраму, – даже она за один день не смогла бы оправиться от этого. Она видела то, как адскими методами пыталась убить ни в чём не повинного человека, причём на самом деле, это была лишь её сила, но правила ей не она. Ей нужно время всё понять, Алма может сама начать чувствовать себя виноватой в этом, не стоит ещё больше пугать её, – последнее предложение было произнесено очень тихо, но девушка все, же смогла его расслышать.

Да, Алма и правда изо всех сил старалась понять, что же такое произошло между ней и Стронцием, что он вдруг решился на такое.… Но самое главное, она никогда не думала, что у неё находится внутри такая сила! Девушка теперь испугалась себя саму, и начала завидовать тем, кто может сбежать от страха. Вся её душа рвалась наружу, старалась покинуть это тело, и перейти в другое, менее опасное для окружающих и для себя.

Девушка села в кровати, движения уже доставляли больнее похожую на вчерашнюю, теперь это походило на мышцы, болящие после тренировки…

– Я хочу уже выйти отсюда. Мне надоело просто лежать.

– Но ты должна находиться здесь ещё около недели, – ответила Лерил, – так сказали врачи.

– Неделя? – с тихим удивлением переспросила девушка, – они что, хотят моей смерти? Я не вылежу столько.

– Алма, тебе даже сейчас больно двигаться, – голос Вольфрама звучал очень жёстко.

– Да, но не сильно. Это похоже на утро, после целого дня тренировок.

– Обычно маги после этого заклятия не могут ни ходить, ни что-либо делать.