Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
По мере приближения звук ВУББА ВУББА ВУББА ВУББА становился все громче.
Нет. Этого просто не могло быть.
Он открыл дверь. Половина коллектива столпилась вокруг кровати.
Мистер Копробол, который был полностью неподвижен с самого несчастного случая, сейчас сидел на кровати, выпрямив спину и расправив плечи.
Кроме того, ранее он был абсолютно безмолвен. Теперь же он во весь голос твердил «ВУББА ВУББА ВУББА ВУББА».
Все уставились на доктора Радхакришнана, любопытствуя, как он отреагирует.
— Что ж, — сказал он, обращаясь к сотрудникам. — Полагаю, можно утверждать, что способность
— Прошу прощения! Не вы ли джентльмен, руководящий этим заведением? — спросил кто-то. Голос принадлежал леди: не просто женский голос, а именно голос леди.
Доктор Радхакришнан медленно повернулся, полупарализованный необъяснимым ощущением страха и ненависти. Аромат лаванды и роз стал теперь очень силен.
Прямо перед его глазами оказался бюст поистине гималайских пропорций, стоически поддерживаемый на весу каким-то бельем и покрытый платьем с цветочным рисунком. Его взгляд пропетлял от нижней части бюста к верхней, всю дорогу меняя фокус, и наткнулся на дряблую, бледную, но гордую шею. Еще выше обнаружилось лицо.
Это было приятное лицо английской леди, но только очень большое. Все равно как если бы он смотрел на юную королеву Викторию сквозь линзы Френеля. А на самой вершине, где по обычаю должна была вздыматься слегка подвитая и химически зафиксированная волна, красовалось нечто совершенно неуместное — короткая, простая, безыскусная и, пожалуй, слегка неопрятная прическа. Определенно не самая дурацкая, но абсолютно не вяжущаяся с тем социальным статусом, на который указывал акцент ее обладательницы.
— Мадам, я доктор Радхакришнан, — он протянул руку.
— Леди Уилбердон. Как поживаете? — сказала она, отвечая на рукопожатие.
— О, боже, — сказал Зельдо и кинулся прочь, громко давясь.
Сотрудники перестали дышать. Доктор Радхакришнан почувствовал жар в затылке. Он устал, он был в растрепанных чувствах и совсем позабыл о перчатках. Рука леди Уилбердон была теперь вся перемазана мозгами мистера Беспечного Ходока.
Несколько мгновений в воздухе висело ощущение катастрофы, пока он пытался придумать хоть какой-то способ привлечь ее внимание к этому обстоятельству, не совершив притом нарушения этикета еще худшего.
— О, да все в порядке, — сказала она, успокаивающе взмахнув окровавленной рукой. — Я месяц проработала в лагерях беженцев в Курдистане в самый разгар восстания, и совершенно не боюсь чуть-чуть испачкаться. И я вовсе не думала, что вы должны прерывать работу только для того, чтобы пожать руку незваной гостье.
Доктор Радхакришнан неуверенно оглянулся, надеясь найти кого-нибудь, кто знал, кто такая эта леди, зачем она здесь, как ей удалось пройти мимо сикхов-коммандос у главных ворот со всеми их 12,7- миллиметровыми пулеметами.
За ее спиной он заметил еще одну женщину — поменьше размером, этакую тетушку — беседующую с мистером Сальвадором. Мистер Сальвадор то и дело бросал взгляды на спину леди Уилбердон; он хотел быть здесь, а не там, но определенно никак не мог закруглить светскую беседу с другой женщиной.
ВУББА ВУББА ВУББА ВУББА…
— Вы, эээ… гостья мистера Сальвадора? — спросил доктор.
— Да. Мы с моей секретаршей
мисс Чепмен оказались в Дели проездом — мы совершаем инспекционную поездку — и нам пришло в голову, что недурно было бы заглянуть и посмотреть, как продвигается проект Баки.— Баки?
— Да. Баки. Бакминстер Сальвадор.
— Его зовут Баки?
— Бакминстер. Дети в школе завели привычку звать его Бэ Эм [421] , для краткости, но мы это пресекли. Это невоспитанно и жестоко.
— В школе?
— Школа для трудных подростков леди Уилбердон в Ньюкасл-апон-Тайн.
— Я не знал, что существуют такие заведения, как школы для избалованных мальчиков, — произнес доктор Радхакришнан оцепенело.
— О да. Видите ли, в Англии таких мальчиков очень много. И родители стремятся поместить их в среду, способную предоставить им опору…
421
B.M., bowel movement — медицинская аббревиатура, означающая испражнения.
— Хватит! — вмешался мистер Сальвадор.
Доктора Радхакришнана поразил его вид: он неожиданно побледнел и вспотел. Маска полнейшей уверенности треснула, мистер Сальвадор буквально вращал глазами, явно потеряв над собой контроль.
— Чего именно хватит, Баки? — спросила леди Уилбердон, скрестив взгляды с мистером Сальвадором, который рядом с ней вдруг оказался коротышкой.
— Хватит стоять здесь, в этом неопрятном помещении, когда я могу угостить вас прекрасным обедом на Коннот-Плейс! — вывернулся мистер Сальвадор. Он был на волосок от того, чтобы слететь с нарезки.
ВУББА ВУББА ВУББА ВУББА…
— О, но я вполне в состоянии найти ресторан и самостоятельно заказать еду, если захочу. Не каждый день мне выпадает возможность осмотреть передовое неврологическое заведение, — сказала леди Уилбердон.
— Осмотреть? — переспросил доктор Радхакришнан.
Вопрос, казалось, сбил ее с толку.
— Да. Ну, я подумала, что пока я здесь…
— Естественно, вы можете все здесь осмотреть, леди Уилбердон, — сказал мистер Сальвадор, бросая на доктора Радхакришнана панический предостерегающий взгляд.
Очевидно, о сопротивлении нечего было и думать.
Внезапно леди Уилбердон уставилась на что-то за спиной доктора Радхакришнана и выражение ее лица совершенно изменилось. Теперь это было чудесное, милое, прекрасное лицо матери, встречающей детей из школы.
— Здравствуйте, сэр, как вы поживаете? Сожалею, что ворвалась без приглашения.
Она смотрела на мистера Копробола.
Мистер Копробол смотрел на нее. Прямо в глаза. На лице его даже появился намек на улыбку.
— Вубба вубба, — сказал он.
— Очень хорошо, благодарю вас. Может быть, доктор Радхакришнан будет так любезен представить нас?
— Да. Леди Уилбердон, это мистер Банерджи. Мистер Банерджи, леди Уилбердон.
— Приятно познакомиться.
— Вубба вубба вубба.
Мистер Сальвадор воспользовался этим перерывом в беседе, чтобы сесть на край пустой койки и уронить лицо в ладони.
— Насколько я понимаю, мистеру Банерджи предстоит вскоре одна из этих чудесных новых хирургических процедур, о которых рассказывал Баки.