Властелин мургов
Шрифт:
– Очаровательно, - тихо произнес он, глядя на нечто, появившееся у него перед глазами.
– А еще нельзя какой-нибудь фокус?
Польгара нагнулась поближе к Сади и заглянула ему в глаза.
– Все ясно. Ты умнее, чем я думала, Сади.
– Она повернулась к остальным.
– Он одурманен, - сказала она.
– Видимо, тем, что выпил из фляжки. В настоящий момент я ничего не смогу с ним поделать.
– Это возвращает нас к прежнему выбору, правильно?
– сказал Шелк и снова полез за кинжалом.
Польгара покачала головой.
– В настоящий момент он этого даже не почувствует.
– Ой, - с огорчением произнес
– Это средство ведь действует не вечно, - сказал Шелк.
– А к тому времени, как оно выветрится, мы будем уже далеко от города и там сумеем вытащить из него ответы на интересующие нас вопросы, и безо всякого крика, который бы привлек внимание посторонних.
– И он снова положил ладонь на рукоятку кинжала.
"Алорийцы, - зазвучал вдруг в голове Гариона знакомый голос, в тоне которого сквозило недовольство.
– Вы что, ни одну проблему не можете решить без оружия?"
"А в чем дело?"
"Скажи этому жалкому пройдохе, чтобы он убрал свой нож".
"Но... "
"И не спорь со мной, Гарион. Делай, что я говорю. Сади пойдет с вами. Без него вы не добьетесь того, чего хотите. Скажи это немедленно своему деду".
"Ему это не понравится".
"Не имеет значения".
Голос смолк, а Гарион усилием воли заставил себя обратиться к деду:
– Дедушка.
– Да?
– с раздражением откликнулся Бельгарат.
– Это не моя идея, но...
– Гарион с неприязнью взглянул на мечтательное выражение лица, с которым сидел евнух, и беспомощно развел руками.
– Но это несерьезно!
– воскликнул Бельгарат.
– Что делать.
– Я, кажется, что-то пропустил?
– с любопытством спросил Шелк.
– Замолчи!
– выпалил Бельгарат, а затем по вернулся к Гариону.
– Ты абсолютно уверен?
Гарион удрученно кивнул.
– Но это же чистый идиотизм!
– С этими cловами старик повернулся к Сади.
Взор его горел. Он подошел к евнуху и схватил его за грудки.
– Слушай меня очень внимательно, Сади, - процедил он сквозь зубы.
– Ты пойдешь с нами, но смотри, если еще раз заглянешь в эту бутылку. Ты меня понял?
– Конечно, о древнейший, - ответил евнух тем же мечтательным голосом.
– Не думаю, что ты соображаешь, о чем я тебе говорю, - сказал Бельгарат угрожающе спокойным тоном.
– Если я увижу тебя еще раз в таком состоянии, ты у меня пожалеешь, что Хелдар не достал тебя своим ножом. Ты понимаешь меня?
Глаза Сади расширились, лицо побелело.
– Д-да, Бельгарат, - со страхом вымолвил он.
– Хорошо. А теперь давай говори. Рассказывай, что ты знаешь о Зандрамас.
Глава 8
– Все началось в прошлом году, - повел свой рассказ Сади, приглядываясь, как воспринимает его слова Бельгарат.
– Один маллореец, представляясь торговцем драгоценностями, приехал в Стисс-Тор и вышел на моего главного врага во дворце - этого жалкого интригана Сариса. Все вокруг знали, что Сарис давно добивается моего поста. Но мне вовремя не пришло в голову отправить его на тот свет.
– Лицо Сади скривилось при этих словах.
– Это, как выяснилось, было моим крупным недосмотром. В общем, Сарис посовещался с этим маллорейцем, и они заключили сделку, ничего общего с камнями и ожерельями не имеющую. Этому так называемому ювелиру нужно было нечто
– Ну, не знаю как кому, а мне политика нравится, - вставил Шелк, не обращаясь ни к кому конкретно.
Лицо Сади снова исказила гримаса.
– Детали моего отстранения не представляют собой ничего необычного, так что я не буду утомлять вас ими. Как бы то ни было, Сарис подсидел меня и занял место главного евнуха, а я едва унес ноги из дворца, а то бы мне не жить. Когда Сарис укрепил позиции, он смог выполнить и свои обязательства перед маллорейским другом.
– А чего добивался маллореец?
– спросил Шелк.
– А вот чего, принц Хелдар, - сказал Сади, встал, прошел к своей неубранной койке, затем аккуратно извлек из-под матраса рукописный документ и передал его драснийцу.
Шелк быстро пробежался взглядом по документу и присвистнул.
– Ну, что?
– спросил Бельгарат.
– Официальный документ, - ответил Шелк.
– По крайней мере, на нем печать королевы. О том, что в начале прошлой весны Салмиссра направила дипломатическую миссию в Сендарию.
– Рутинное дело, Шелк.
– Знаю. Но здесь есть секретные инструкции дипломатам. Говорится, что в устье Змеиной реки они встретят иностранца и что они должны будут оказать этому иностранцу всю посильную помощь. Смысл всего этого в том, что дипломаты должны организовать ему доступ в порт Хольберг на западном берегу Черека и предоставить найсанское судно, стоящее у ривских берегов, причем это должно произойти в определенный день в середине лета.
– Может, совпадение?
– предположил Бельгарат.
Шелк покачал головой и поднял документ, показывая его всем.
– Иностранец назван здесь по имени. Дипломатам надлежало звать его по имени Зандрамас.
– Это, по-моему, объясняет некоторые вещи, - задумчиво произнес Гарион.
– А можно мне посмотреть?
– попросила Польгара.
Шелк протянул ей документ. Польгара взглянула на него и передала Сади.
– Это точно печать Салмиссры?
– спросила она.
– Без сомнения, Польгара, - ответил он.
– Никто не имеет права касаться печати без ее согласия.
– Понятно.
– А как это ты получил доступ к такому документу, Сади?
– полюбопытствовал Шелк.
– Официальный документ обычно составляется в четырех экземплярах, принц Хелдар. Это один из источников дохода тех, кто пользуется расположением королевы. А цена на лишние копии установлена уже многие века.
– Та-ак, значит, этот человек приехал в Найс под видом торговца, - сказал Гарион, - организовал замену Сади Сарисом на посту главного евнуха и каким-то образом добился от Салмиссры этого документа, правильно?
– Все не так просто, Гарион, - пояснил Сади.
– Маллорейский торгаш - это вовсе не Зандрамас. Здесь, в Стисс-Торе, никто никогда и видом не видывал Зандрамас. Иностранец, о котором говорится в документе, присоединился к дипломатам по пути в Сендарию. Насколько я мог установить, Зандрамас никогда не приходилось бывать в Стисс-Торе. Но это еще не все. После того как дела были улажены, все дипломаты благополучно отправились в мир иной. По дороге в столицу они остановились в гостинице в Камааре, а там среди ночи случился пожар, и никому из них не удалось выбраться живым.